Александр Кеслер - Недетские сказки. (Юмористическая фантастика) Страница 5

* * *

Фомка был мужик зажиточный. Таких позже кулаками назовут и преследовать будут. Только это ещё не скоро будет. Ныне же Фомка слыл рачитым хозяином, звался поставщиком его императорского величества и на соседей своих – бедняков смотрел с прищуром и свысока.

Увидев Стрелка, Фомка недовольно нахмурился и крикнул:

– Ну что ходишь, дармоед?! Небось, опять на выпивку клянчить будешь?! Ох, и лодырь же ты, детинушка!

– Я же, не просто так, – вздохнул Иван, – я отработаю.

– Отработает он, – передразнил Фомка. – У меня таких работников, как у дурака махорки. Так, что мне твои услуги без надобности.

– Я тебе историю интересную расскажу! Ты обалдеешь!

– Историю, – передразнил Фомка, – только и знаешь, языком трепать. Мне дело нужно, а не гнилой базар!

– Фома, да я в натуре, – вскинулся Иван, – ты же меня знаешь, я пацан конкретный! Не фраер какой-нибудь! Стукани чего делать – я же мигом!

– Не люблю блатную феню, – поморщился Фомка, – я человек интеллигентный, мануфактуру имею, людьми уважаемый. Так что ты, босота, мне эти разговорчики брось.

– Заметано! Век воли не видать! Так что делать-то?

Фомка тяжело вздохнул и пальцем Ивана поближе поманил, зашептал в самое ухо:

– Тебя же не зря Стрелком кличут? Вот и докажи.

– Так я это, всегда горазд. Я из лука белке со ста шагов тестикулы отстрелю! А из мушкета с пятидесяти шагов, потому как огнестрельное оружие вещь ненадежная.

– Отлично, – кивнул головой сосед, – появилась в нашем лесу злая зверушка. Хорек прозывается. Вонючий, как смерть, но не в этом дело. Повадился он из моего курятника кур таскать. За две недели почитай двести штук унес.

– Идиты?! – не поверил Иван.

– Да, да. Если быть точным, двести пять штук. Ни у кого кур не режет, а только у меня. И чего взъелся?

– Мироеда почуял, – тихо буркнул Иван.

– Чего?

– Ничего. Дело не хитрое. Сколько заплатишь, ежели злодея тебе предъявлю?

– Пять целковых не пожалею! Только достань его, Стрелок!

– Замётано, – пообещал Ваня и пошёл лук и стрелы готовить.

* * *

А надобно сказать, мало того, что Иван потрепаться был не дурак, так он ещё и всю местную экосистему порушил. Пойдёт, бывало, в лес на охоту, настреляет там зайцев или куропаток каких. Потом с ентими своими трофеями к Бабе Яге. Самому-то лень с дичью возиться. Придёт, вывалит добычу ей на стол и давай дня три пировать. Да не абы как, а велит старушенции ещё всю местную нечисть собрать на пир. А как выпьет чуток, так и понеслась Сара за кефиром – давай их своими историями донимать. Одни плачут, другие по углам прячутся, а Иван всё не унимается. И, бывало, прищурит глаз, и ехидно так спрашивает: «А я вам рассказывал как мы шведам под Полтавой мзды дали?» Те хором, с неподдельным ужасом: «Да уже раз десять как сказывал». А он им в ответ: «Ну, тогда слушайте…»

В общем, издевался Ваня над нечестью люто, чтобы той не повадно было и чтобы искоренить у ней всякие дурные помыслы о том, кто в доме хозяин. Но оно и правильно – а пусть не лезут. Короче, униженная таким геноцидом, разбежалась почти вся местная нечисть по соседним царствам, а та, что осталась – в дремучей чаще да в вонючем болоте заныкалась.

А в жизни оно же как? Природа пустоты не терпит. Вот и завелась в тех местах какая-то заморская чупокабра. Бродить по ночам по царству стала, животину жрать, народ пужать. Короче, на скандал нарываться. И таки добилась своего. Это её Фома вонючим хорьком обозвал и подрядил Ивана с чупокаброй тою разделаться.

А Ваня-то всё за чистую монету принял. Стал хорька искать и силки всюду расставлять. Только не попалась в ловушку злая животина, зря только Стрелок за неделю доброй живности массу извёл. Одних только медведей полтораста штук укокошил, тех даже в красную книгу записали.

Закручинился Иван. Решил за помощью к нечисти идти. Легко сказать. Попрятались окаянные. Только к исходу месяца удалось Стрелку Кикимору в пятку ранить и в плен захватить.

Та долго пытки Ивана выдерживала, несколько историй стойко выслушала, но потом сломалась.

– Убей меня, – говорит, – только прошу – уймись.

– А ну, веди меня, гниль болотная, к Бабе-Яге! – прикрикнул Иван, – а не то расскажу, как казаки письмо турецкому султану писали! История длинная, не дослушаешь – окачуришься!

Та и сдалась. Привела Ваню к избушке на бройлерной ноге.

Баба-Яга как Стрелка увидела – в обморок грохнулась. Насилу Стрелок её в чуйство привел.

Когда узнала бабка зачем Иван пришел – выложила всё без утайки, как только он её курьей ножкой к сырой земельке прижал.

Оказывается, не хорьком лютый зверь был, а чудищем страшным, импортным. Звался мудрёным иностранным словом – Неадекват и жил в вонючем болоте в самой гуще леса.

Так мало того, был этот самый Неадекват чем-то навроде охотничьей собаки при хозяине своем вампире. Вампир этот прибыл в их царство из заморского королевства и звали его то ли Вадик, то ли Владик? Прознав про всё это, Ваня и рассудил – чё ему за собакой-то гонятся по всему лесу да ещё ноги в болоте мочить. Лучше уж сразу вампира замочить, а собака и сама убежит.

* * *

Приходилось уже Ивану с вампирами дело иметь. Здешних кровососов, правда, упырями звали, но хрен редьки не слаще. Один царь чего стоил, да и Фома из той же породы был. Вот с виду вроде человек, а как поговоришь с таким, так сразу ясно становится – чисто тебе упырь.

Только вот где того Вадика-Владика искать-то? Давай Иван Бабу Ягу хитростью в союзники к себе сватать.

– Ты, старая, – говорит он ей, – совсем гордость потеряла. Позволяешь какому-то черту заморскому здесь беспорядок учинять – на твоей территории. А завтра он тебя в домработницы к себе определит, заставит тебя копыта ему мыть.

Обидно стало Яге, что и впрямь какой-то иноземец здесь командует и сдала она его Ивану, как стеклотару.

Пришел Стрелок к склепику, где вампир от дневного света хоронился, да там его спящего и спеленал аки младенчика.

Проснулся Владик тот, а пошевелиться и не может. Глядь, рядом с ним какой-то детинушка сидит, осиновый кол тешет. Смекнул вампир, что к чему и давай просить:

– Не убивай меня, богатырь. Я тебе пригожусь.

– Да, ну? – удивился тот. – И для каких-таких целей ты мне можешь сгодиться? Клад можешь добыть али ещё какую пользу принесть, нечисть пузатая?

– Да я многое могу, – набивает себе цену вампир.

Оно и понятно – жить-то каждому хочется, даже упырю, который по сути дела, сдох давно.

– Знаю я одну пещеру с сокровищами, – продолжает убалтывать Ивана вампир. Далековато, правда, она – в Средней Азии…

– Вот это уже интересное предложение, – обрадовался Иван и интересуется. – А ты откуда про пещеру эту знаешь?

– Дык, мне двоюродный брат – Джинн о ней по пьяни сказывал и слово заветное открыл, чтобы можно было в неё войти.

– А не врешь? – строго спросил Ваня, проверяя острый ли кол получился.

– Чтоб я сдох, – клянётся вампир.

– Смешно, – оценил Ваня его чёрный юморок, а потом рассмеялся и спрашивает. – А то слово заветное, чтобы в пещеру войти не «сезам откройся» часом?

У вампира того от неожиданности аж челюсть отвисла:

– Ты откуда знаешь?

– Так у нас эту сказку все знают. Короче, попытка хорошая, но не засчитывается, – сказал Ваня, пристраивая острый конец кола к груди вампира.

Стал Владик пуще прежнего Ивана просить его пощадить и даже пообещал царскую дочь для него из башни выкрасть. Понравилось Ивану такое предложение. Но только сомнения его взяли: умыкнёт он Марьяну, а дальше что? Всю жизнь потом скрываться? Нет, как тать бесчестный он действовать не будет. Вот если бы он князь какой был али боярин, например.

– Фигня вопрос, – заверил его вампир, – мы тебе титул купим.

– А разве они продаются? – засомневался Стрелок.

Владик аж рассмеялся над Ваниной наивностью. За деньги, говорит, всё купить можно, главное, знать, где покупать.

– А гроши есть?

– Есть чуток, – скромно улыбнулся кровосос. – Ну что, слетаем в одно место?

– А давай! – махнул рукой Стрелок.

Развязал он вампира. Тот обернулся огромной летучей мышью и, коротко разбежавшись, вверх взмыл.

– На шею не дави! На шею не дави! – всё твердит Ивану.

– Это я для надежности кол осиновый к тебе приспособил, чтобы у тебя охоты озоровать не было.

– Обижаешь ты меня, Иван, такими подозрениями.

– На обиженных воду возят.

Так вяло переговариваясь, долетели они до Трансильвании. И оказалось, что у Владика огромный дворец, что царапает шпилями небо и такая прорва сокровищ, что Стрелок при виде их чуть дара речи не лишился.

– Неужто, всё твоё?

– Ага. Моё.

– А что же ты, едрёна кочерыжка, от таких богатств в нашу глушь подался?

– Не поверишь, Ваня – скучно стало. Захотелось чистого воздуха глотнуть. А он, только в вашей лапотной Руси и остался…