Кейт Лаумер - Машина времени шутит Страница 75

— Случившееся с вами — это обыкновенный профессиональный трюк, — говорил он мне. — Вы были хорошо проинструктированы обо всех приемах, но, конечно, если центрифуга сильно раскрутится прежде, чем вы заметите, что что-то неправильно, вы можете проскользнуть слишком далеко; поэтому ваш автовозвратчик вернул вас сюда, в штаб-квартиру. Позвольте заверить, что вы находитесь теперь в абсолютной безопасности и в очень короткое время снова овладеете всеми своими способностями…

— Где мисс Реджис, черт тебя побери, Обезьяний кот? — прорычал я, но прозвучало это, как у пьяницы, пытающегося заказать десятый мартини.

— Вы были направлены с заданием наблюдать за экспериментальным аппаратом, действующим на Локуме, — продолжал он спокойно. — Примитивный аппарат, но он создавал определенные незначительные аномалии вероятности для Сети. По-видимому, вы попали в поле действия этого устройства и были выведены из строя. Естественно, вследствие этого возникла довольно неприятная стрессовая система: эго-гештальт-образ; помрачающий сознание опыт, я не сомневаюсь. Я хочу, чтобы вы сейчас сделали усилие и признали, что то, через что вы прошли, было полностью субъективно, не имеет относящейся к реальному миру основы.

— Значит, так? — мне удалось произнести это достаточно хорошо, чтобы прервать его риторику. — Тогда откуда у меня оружие?

— Произведено IDMS, разумеется.

— Ошибаешься, дружище. Это шариковая ручка. Где девушка?

— Нет никакой девушки.

— Ты лжец, заросшая харя. — Я постарался поджать ноги, это мне удалось, и я бросился через стол и ударился в ледяной щит, который разбился на каскады огня, со звоном разлетевшиеся вокруг подобно граду бриллиантов, который засыпал меня все выше и выше; я набрал воздуха, чтобы закричать, и почувствовал запах трубочного табака, состоящего наполовину из апельсиновых корок с медовой добавкой. Я выдохнул дым из носа, моргнул, и воздух очистился; Носатый сидел напротив меня за столом и спокойно улыбался.

— Ну-ну, парнишка, не паникуй, — сказал он успокаивающе. — У тебя незначительное помрачение сознания из-за употребления эфира и ничего более.

Я посмотрел на себя. На мне был свитер с длинными рукавами, вельветовые бриджи, шерстяные чулки и поношенные тапочки, мои ноги были тонкими, мосластыми ногами юного тинэйджера. Я стоял, а он вынул трубку изо рта и, указывая чубуком на меня, сказал:

— Веди себя хорошо, малыш, а не то я сообщу обо всем этом деле твоей мамочке.

Позади него было окно. Я обежал вокруг стола, нырнув под его руку, отдернул жалюзи в сторону и увидел широкие школьные газоны, деревья и пешеходные дорожки под ярким летним солнцем.

— Я прослежу, чтобы тебя выгнали из этого заведения, — завопил Носатый.

— Что вы сделали с ней? — закричал я в ответ и бросился на него, не имея никакого другого желания в жизни, кроме как запустить пальцы в мягкий жир под его подбородком, но он растаял передо мной, и я проложил себе дорогу через похожую на сироп субстанцию, полную маленьких блестящих огоньков, и ввалился в комнату с изогнутыми стенами, покрытыми экранами и мигающим светом, и Седой в облегающей фигуру зеленой форме протянул руку и спросил:

— Теперь все в порядке, капитан?

Я посмотрел мимо него. Круглолицый сидел перед круглым стеклянным экраном, косясь на скачущие зеленые строчки; человек-птица сидел рядом с ним и печатал с таким видом, какой бывает у бакалейщика, подсчитывающего недельные поставки продуктов для семьи из двенадцати человек. Трейт посмотрел через плечо, криво улыбнулся и подмигнул.

— Мы только что прошли через экран щита инверсии, капитан, — произнес Седой. — Вероятно, вы на мгновение потеряли ориентацию; иногда при этом возникает такой побочный эффект…?

— Где мисс Реджис? — сказал я и отбросил его руку, успев заметить необычное кольцо на моем указательном пальце, с рисунком в виде сложной спирали из алмазной крошки. Импульсивно я сжал кулак кольцом наружу и поднес к его лицу.

— Когда-нибудь прежде видел это? — спросил я и удивил сам себя, ведь я его тоже никогда раньше не видел, но мой жест предполагал, что я устроил хитрую ловушку.

Глаза у Седого стали сумасшедшими, и он с силой оттолкнул мою руку.

— Уберите прочь эту штуку! — задыхаясь крикнул он.

— Почему это, Иридани?

Все головы в поле моего зрения вздрогнули и повернулись к нам, когда я выкрикнул это имя, Трейт соскочил со стула, хватаясь за пистолет на боку; Седой крутнулся в его сторону, и как раз в этот момент луч зеленого цвета протянулся от того места, где сидел Круглолицый, и прожег дыру в его спине. Он упал, кашляя кровью и дымом, все окружили меня, спрашивая одновременно.

— Как вы вычислили его, капитан? — спросил человек-птица. — Откуда вы узнали, что он был шпионом? — возник передо мной Носатый, приказным тоном разгоняя толпу.

— Пойдемте со мной, капитан, — сказал он. — Как врач-офицер корабля я приказываю вам пройти в каюту.

Я дал ему пройти к двери мимо меня, а затем повернулся и ударил его кулаком с кольцом в живот.

— Верни ее, Ван Ваук, — сказал я.

— Что…! — он согнулся напополам и закашлялся, глядя на меня снизу вверх. — Что…? Почему? Кого…?

— Когда, где и как. Точно, — согласился я. — Существует множество вопросов, которые можно задать. Разница в том, что ты знаешь некоторые ответы, а я не знаю ни одного. Начинай снабжать ими меня.

Он продолжал задыхаться и смотреть на меня так, будто я зашел далеко за угол и меня уже нельзя было увидеть. Но вперед выступил Трейт, быстро бормоча:

— Зачем вы ударили его, капитан? Мы все верны вам! И вы это знаете! Разве вы не видите, что мы все делаем для вашей пользы? Только скажите мне, что вы хотите…

— Как меня зовут?

— Капитан Флорин с корабля безопасности номер 43, вы были временно недееспособны.

— Где я нахожусь?

— На командной палубе; корабль приближается к Грейфелу системы Вулф.

— Что это за кольцо? — Неожиданно оно стало жечь мой палец. Вскоре жаркий огонь на моей руке полностью захватил мое внимание. Я впервые внимательно рассматривал его, а голос объясняющего что-то Трейта стих до жужжания в ушах. Почему-то на кольцо было трудно смотреть. На нем были завитки, похожие на миниатюрные неоновые трубки и изысканно изогнутые пластинки отполированного металла, стержни и провода, которые каким-то образом выходили из фокуса, когда я пытался проследить, как они соединяются. В центре, как что-то живое, пульсировала яркая точка; огоньки вырывались из трубок и, вспыхивая, бежали по проводам. Я с силой попытался снять его с пальца.