Николай Ярославцев - Вождь из сумерек Страница 11

Воевода, похоже, не торопился с расспросами. Не стал торопить события и Стас. Словно не замечая на себе угрюмого ненавидящего взгляда, он, закончив изучать арсенал крепости, принялся разглядывать самого хозяина но, вспомнив законы вежливости, сдержанно наклонил голову и вежливо произнес.

– Исполать тебе, воевода. Или как там у вас говорится…

Воевода в ответ что-то хмуро пробурчал.

– И тебе того же, – перевел толмач Леха.

– Да я уж понял.

– Спрашивает, не ты ли из малого арбалета поразил огненными стрелами орков?

– А то он не знает! – пожал плечами Стас.

– Зачем в своих стрелял?

– Скажи ему, что мы здесь родни еще не отыскали. А с этими характерами не сошлись, – хмыкнул Стас. – И, вообще, с какой стороны он в этих страхолюдинах для нас своих обнаружил?

Леха, как водится у них, у переводчиков, быстро застрекотал, но угрюмый воевода не дал ему договорить. Привстав с лавки, он неохотно поднял руку и вытянул ее с раскрытой ладонью в сторону Стаса.

– Пистолет твой просит.

– А не обожжется? – криво улыбнулся Стас. – Я же не прошу его железо.

Воевода выслушал ответ, и на его угрюмом бородатом лице появилось подобие мстительной улыбки.

– Стас, – Леха явно забеспокоился. – Этот гад дремучий, похоже, подловил тебя. Он предлагает тебе выбрать меч… для поединка. Думать лень, так он решил таким образом от нас отмазаться. За что-то он нас здорово не возлюбил!

Стас еще раз окинул беглым взглядом коллекцию оружия, подошел к стене и взял понравившийся меч. Осмотрел лезвие, попробовал его на ноготь, зачем-то щелкнул по нему пальцем. Кистью крутанул его перед собой и неуловимо быстрым движением перекинул в обратный хват.

– Леха, – Толян забыл о всяческой субординации, – этот слон его сапожищами растопчет. Командир же ему до подбородка не допрыгнет.

– Толян, не секи ногами. Не до тебя. Если он так решил, значит, так и будет. Стас просто так соплей о землю не ударит, а сначала подумает да примерит, где ее половчей пристроить. Чувствую я, что нас снова ждет цирковое представление.

Но Толян с явным недоверием покрутил головой на могучей шее и развел руками.

– Не врубаюсь я, начальник, и чего он на нас наехал? Грохнули бы их там и все дела, если бы не командир. Вот и делай после этого хорошие дела. Эх, зря он мне не дал доиграть. Они бы у меня все на счетчик встали!

– Леха, – Стас прервал их беседу. – Скажи этому храпоидолу, чтобы принесли пару-тройку мечей из вчерашних трофеев.

И небрежно кистью, словно это был не меч, а воровская финка, подбросил его вверх. Меч описал в воздухе сияющий круг и послушно лег рукоятью в раскрытую ладонь левой руки.

Воевода прищурил глаз и дернул левой бровью. Пробурчав в бороду, он вытянул руку и снял со стены свой меч. Оружие было ему под стать. Лезвие толщиной в палец, больше метра длиной и шириной в ладонь, отливало угрюмой синевой.

Стас понял причину его недовольства и неохотно пояснил.

– Оружие врага нужно не только знать, но и владеть им не хуже, чем своим. Уж коли решили поиграть, так почему бы хоть какую-то пользу не извлечь.

Принесли мечи из вчерашней добычи. Снова замелькали они в руках Стаса. И Леха заметил на его лице легкую довольную улыбку. А Стас, взяв по мечу в каждую руку, шагнул к дверям и повернулся к воеводе.

– Пошли что ли, хозяин? А то ребятки мои уже проголодались. Зачем заставлять их ждать? Они, когда голодные, страсть какие нервные бывают.

И улыбнулся обезоруживающей улыбкой.

Воевода, по-медвежьи переваливаясь, зашагал за ним с медвежьей же, однако, ловкостью.

Отошли шагов на десять, и Стас остановился, вопросительно взглянув на воеводу. Тот описал мечом перед собой дугу и пренебрежительно улыбнулся.

Стас свел глаза в щелку и Леха понял, что воеводе придется туго. Он таки сумел раздразнить всегда сдержанного напарника.

– Погоди железом махать. Лучше скажи, как драться будем. До первой крови или пока кто-то меч не потеряет? – с холодным равнодушием спросил Стас.

Воевода ухнул в бороду и вмиг смахнул с себя доспех, заставив Толяна крякнуть от зависти, а Леху не на шутку забеспокоиться. Могуч и крепок телом был воевода.

Ответ был более чем красноречив, и Стас скинул с себя бронежилет, а затем и футболку, и зрители, моментально окружившие их, смогли убедиться в том, что Стас, несмотря на то, что уступает в росте своему противнику на голову, выглядит достойно. На сухом тренированом теле перекатывались комки мышц, уступающие сопернику разве что в объеме, но явно не в силе. Крепкие руки легко играли тяжелыми мечами, и те порхали в его руках, как легкие шашки в руках далеких Лехиных предков, приучая руки к балансу непривычного оружия. Так то – шашки, а не эти неуклюжие куски кованого железа.

Воевода вытянул левой рукой свой боевой нож и, с мечом в правой руке, легко и уверенно двинулся в атаку. Но было видно, что Стас своей игрой с мечами заставил быть его осторожнее. И тут же нанес удар с длинной дистанции. Стас щелкнул снизу кончиком своего меча и тут же атаковал слева. Воевода легко отразил удар ножом и перешел в атаку сверху. Удары сыпались один за другим. Бил мощно, от души. Вкладывая в каждый удар всю свою немалую силу, совсем не думая о том, что для его противника каждый такой удар может стать последним. И зрителям было непонятно, почему этот, совсем невзрачный человек, до сих не сбит с ног. Не сокрушен, не раздавлен этим диким напором первобытной безграничной силы. Мало того, он до сих пор не сдвинулся с места ни на шаг. Стоит с безразличным видом и, словно нехотя, подставляет свои мечи под смертельные удары. Что-то непонятное происходило на глазах у зрителей. Порой казалось, что над их воеводой потешаются, причем потешаются в открытую. Удары, которые могли сбить с ног кого угодно, проваливались в пустоту. Лезвия мечей с визгом скатывались вниз по подставленному в последний момент мечу и наполовину вонзались в землю. По телу грузного воеводы катился пот, а его сухой и гибкий противник был свеж и только входил во вкус. Глаза светились насмешливой улыбкой. Иногда в них появлялось что-то, похожее на участие.

– Командир его как Бобика на веревочке водит! А у того от злости крыша едет, – пробормотал Толян Лехе на ухо с нескрываемым удивлением в голосе. – Забавляется он что ли? Так и заиграться недолго. Вырубать надо, вырубать!

– Не трынди! Стас наверняка знает, что делает, – недовольно отмахнулся тот, не спуская глаз с мелькающих в воздухе мечей.

«Ну, Стас, напарничка Бог послал, – с обидой подумал. – И такие таланты от друга скрывал! Ну, погоди… Ну же! Ну же!».

И, словно услышав немую мольбу друзей, Стас сам начал атаку. Его мечи заплясали в воздухе и словно растаяли, образовав сверкающий вихрь. Этот вихрь вырвал неведомым образом нож из левой руки воеводы, поднял его в воздухе, раскрутил и отбросил далеко в сторону. И сразу же вынырнул хищный кончик меча и чиркнул по груди, чуть повыше соска, оставив на теле ровный, хирургически точный надрез.

Стас опустил мечи, подошел к воеводе и без слов обнял его за плечи. Воевода, который почему-то сейчас казался меньше ростом, так же молча облапил Стаса.

– Сердом меня кличут, – пробасил он и широко улыбнулся.

– А я Стас, – так же тепло улыбнулся в ответ Стас, – Станислав Волков.

– Ну вот, без переводчика обошлись, – влез в разговор Леха, побоявшийся, что может пропустить что-то важное.

– Слышал, что из рода Волка. Только не пойму – откуда? Вышли из горы…

– Не ломай себе голову, Серд. Со временем все поймешь. А пока не думай. Мы с миром пришли. И это главное. Готовы служить в твоей дружине.

– Ну что же, от лишнего меча, да еще такого, грех отказываться. А если их три, так и вовсе хорошо. Пойдемте в горницу. Там и поговорим. А за то, что перед дружиной срамить меня не стал, спасибо. Ты ведь и раньше пометить меня мог, но не стал, дал немного покуражиться.

– Не прибедняйся, воевода. Ты мечник знатный. А раньше или позже… Как получилось, так получилось.

Но уйти не удалось. От группы воинов отделился тот верзила, который приходил за ними от воеводы.

– Позволь, воевода и мне попытать счастья. На мечах биться не стану, а вот на кулачках бы попробовал, – попросил он и, боясь, как бы воевода не передумал, с надеждой и любопытством посмотрел на Стаса. Тот пожал плечами и кивнул головой.

– Быть посему, Груздень. Только мнится мне, что твое любопытство твоей волосатой роже не очень поглянется. Этот вой, Груздень, не бьется. Он, пожалуй, больше убивать привык.

– Да уж… че уж! Авось сдюжим! – торопливо пробормотал Груздень, сдергивая через голову кольчугу вместе с подкольчужной и нижней рубахами, и приплясывая от нетерпения, как застоявшийся конь.

– Скажи мне, воевода, правила, – Стас озабоченно повернулся к воеводе. – А то сделаю что-нибудь не так. А потом позору не оберешься.

– А у нас, Волк, все по-простому. Как бы ни биться, лишь бы ниц ринуть. Только уши откусывать не моги. А в остальном – вольному воля. Руки не вяжем.