Рони Ротэр - Мошки в янтаре. Отметина Лангора. Стена, которой нет. Пробуждение Страница 4

– Знаю, знаю. Ишь, заботливый какой, – Айна подошла к мужу, и негромко спросила, поглядывая на Веру. – Ирве снова на дальние луга отправишь?

– А что?

– Там и без него справятся, уж, почитай скосили всё. А Вайре-то что ж всё одной быть? Савра ведь мала еще. Пусть Ирве с Вайрой будет, глядишь, она и вспомнит что. А ему и в доме работы хватит.

Ори сел на скамью, потер щетинистый подбородок, в раздумье поглядел на Веру.

– Ну, пускай. Скажу ему. Только чтоб за ворота тана пока – ни ногой!

– Вот и хорошо, – согласилась Айна.

Вскоре за столом собрались вся семья, одиннадцать человек. Вера разглядывала их с интересом, размышляя, кто они друг другу. Одна из женщин была очень похожа на Айну, и Вера решила, что они сёстры. Напротив Веры молча сидела Нерса – молодая женщина с грустными глазами. Рядом с ней на краю скамьи вертелся непоседливый малыш лет четырех, шустро орудуя деревянной ложкой. Сидевший во главе стола Ори ел молча, временами поглядывая на домочадцев. По правую руку от него сидел Ирве, возле него мальчик-подросток, потом Вера. Айна сидела слева от мужа и следила за тем, чтобы никто не остался без куска хлеба или кружки молока. Обок Айны, уперев локти в стол и ни на кого ни глядя, уплетал завтрак крепкий бородатый мужик, а рядом с ним – плотный мальчишка лет двенадцати. Савра втихомолку подталкивала его под локоть, но мальчик отмахивался от неё, словно от надоедливой мушки, только недовольно помыкивая. Кончилось тем, что сидевшая рядом с девочкой мать выговорила ей.

– Савра, отстань от Форка! Дай брату спокойно поесть.

– Да он все равно, когда ест, ничего не слышит и не видит, кроме миски, – хихикнула девочка. – Объедало!

– Форку день косой махать, – пробасил бородач, не отрывая взгляда от чашки, – а тебе только языком молоть. Что тяжелее?

– Я еще уток пасу, и гусей, – надулась Савра.

– Они сами пасутся, – фыркнул Форк. – Гусятница.

Савра несильно толкнула брата в плечо, и получила в ответ пинок по ноге под столом.

– Хватит, – пригрозил им отец. – Айса, налей-ка мне еще молока.

Мать Савры наполнила кружку, бородач выпил, вытер усы ладонью и поднялся.

– Благодарение Сулии за пропитание, – пробормотал он, потом повернулся к Ори. – Я на дворе жду.

Ори кивнул и встал. Вслед за мужчинами из-за стола повскакали и мальчики, а Ирве, копируя манеру отца, чинно поднялся, спокойно допив молоко.

– Благодарение Сулии, – произнес Ори. Потом взглянул на мальчиков. – Форк, Гвир, помогите Эрмону. Да скажите, чтоб веревки новые взял. Айна, собери нам поесть.

– Готово уж всё, – ответила Айна, указывая на две корзины в руках у Нерсы, которые та несла к выходу. Потом спросила. – Как с Ирве-то?

– Помню, – дернул бровями Ори, и окликнул сына. – Ирве!

– Да, отец, – оглянулся тот от порога.

– Ты останешься дома.

Ирве удивился.

– Почему?

– Побудь с сестрой. Тан ей покажи, поговори, авось вспомнит что. У матери и тёток работы полон дом, а Савра мала еще. Да и здесь тебе дел хватит: амбар давно починить надо, скоро зерно ссыпать. Холодники опять же подновить, старый уж обваливался по весне. Навесы проверь, у правого, кажись, столб подгнивший.

– А как же…, – Ирве оглянулся на двор, где Эрмон и мальчишки уже сложили на телегу косы.

– Ничего, справимся пока. Пойдешь с нами стога метать. Сейчас ты тут нужнее. Вайра пусть тебе помогает по мере сил.

– Как скажешь, отец.

Вера вместе с Саврой вышла на крыльцо смотреть, как Ирве открывает ворота. Эрмон тряхнул вожжами, чмокнул, и бодрая круглобокая лошадка потянула телегу. Форк и Гвир сидели сзади, болтая ногами. Савра скорчила рожицу брату, а тот погрозил ей кулаком. Телега выехала со двора, и Вера вернулась в дом. Айна и её сестра уже закончили убирать со стола, и пошли в хлев. Вера поискала глазами Савру, которая только что была рядом, но та уже улепетнула куда-то. В горнице остались только мальчонка и большой черный кот. Вера улыбнулась, глядя, как малыш, развалившись на полу возле кота, дергает того за задние лапы. Сытый кот терпеливо сносил эту экзекуцию, широко раскинувшись и прикрыв глаза. Малыш посмотрел на Веру, дернул кота за левую лапу и изрек:

– Мява!

Вера присела на скамью.

– Мява! – мальчик потянул кота за другую ногу.

– Мява? – Вера улыбнулась. – Значит, мява – это кошка?

Мальчик ухватил животину за хвост, и дернул. Кот заорал, извернулся, чиркнул агрессора когтями по руке и удрал.

– Ма…!!! – заревел мальчик.

Вера протянула руку, поглаживая мальчика по светлой головке. На крик в горницу заглянула Нерса.

– Эриг, чего кричишь?

– Мя-а-ва-а!!

– Ах он, зверища, Валкун его порази. Ну-ка, давай на двор. Кто у нас охотник? Кто у нас воин отважный? Эриг. Охотники не плачут.

Нерса увела сына, и Вера осталась совсем одна. Чувствуя себя абсолютно бесполезной и чужой здесь, она поднялась, и, вытирая проступающие слезы, пошла в свою комнату. Вдруг кто-то тронул её за локоть. Вера оглянулась и увидела Ирве.

– Снова плачешь, – грустно покачал он головой. – Я больше не позволю. Идем, тан посмотришь.

Он взял её за руку и вывел за собой. Дом Ори стоял на пригорке, и с крыльца можно было видеть большую часть поселка. Ирве широко повел рукой.

– Гленартан. Тан. Ну, вспомни. Наш тан. Пойдем, покажу всё.

Они вышли из ворот, и неторопливо пошли меж сельских дворов. Обходя поселение, Ирве надеялся пробудить в сестре воспоминания или заметить хоть намёк на узнавание. Но нельзя вспомнить и узнать то, что раньше было незнакомо. Вера с интересом осматривала селение, в которое забросила её судьба.

Усадьба, именуемая Гленартан, была невелика, в ней насчитывалось десятка три домов, похожих на тот, в котором проживала семья Веры. Во всем была видна рука хозяина, постройки были практичными и добротными, пространство вокруг них аккуратно расчищено. Всю усадьбу огораживал высокий частокол, а тяжелые ворота, настежь открытые днём, на ночь запирались массивными засовами. На внешней стороне створок было вырезано изображение мохнатого зверя. Вера отметила, что зверь удивительно похож на медведя, но с длинным пушистым хвостом. Она подошла поближе, рассматривая резьбу, провела ладонью по дереву. Увидев её интерес, Ирве пояснил:

– Мадвур.

– Мадвур? – повторила Вера

– Да, правильно, – подтвердил обрадованный Ирве, услышав из уст сестры родные слова. – Он наш танок. Он защищает тан от врагов – людей и злых духов.

– Мадвур, – наморщила лоб Вера. Что-то странное, неуловимо знакомое почудилось в словах Ирве.

Они поднялись на угловую сторожевую вышку, и Вера разглядела неширокую речушку, очерчивающую границы поселения с восхода. С запада и юга к поселению прилегали обширные поля. На расстоянии ста шагов от частокола подступающий с севера лес был вырублен.

– Хорошо было бы по лесу проехаться, но тебе пока нельзя покидать тан, – с сожалением пожал плечами Ирве. – Ничего, как сил наберешься, обязательно пойдем на охоту. Самое страшное уже позади, Вайра, теперь ты с нами и скоро совсем поправишься.

Говоря это, Ирве взял Веру за руку и ободряюще улыбнулся. Она ответила неловкой полуулыбкой и, высвободив ладонь из его пальцев, спустилась с вышки.

До самого вечера, до отхода ко сну, она пыталась осознать это слово – мадвур. Уже в постели на ум пришло еще одно странное слово – Лангор. И, непонятно почему, стало как-то тревожно и неспокойно.

***

Вера проснулась задолго до рассвета от сильнейшей, до слез, головной боли. Сдавив ладонями виски, она съежилась на постели и прикусила край одеяла, чтобы заглушить стон. Голова словно горела изнутри, распадаясь на куски. Хотелось окунуть её в ледяную воду и долго-долго остужать. Вера сползла с кровати и поплелась к выходу. На дворе стояла глубокая бадья с дождевой водой, и пределом всех мечтаний было сейчас погрузиться в остывшую за ночь воду. Вера медленно дотащилась до дверей и как можно тише сдвинула засов.

Но едва она переступила порог дома и вышла на крыльцо, как накатила такая невыносимая боль, что ноги сами подкосились, и Вера, взвыв, осела на ступени. На шум первым выскочил Ори, за ним выбежали Ирве, Эрмон и женщины со светильниками.

– Вайра!

Ори бросился к корчившейся на крыльце Вере, ухватил её за плечи медвежьей хваткой. Эрмон навалился на ноги.

– Ирве, за жрецом, быстро!

Бледный Ирве бросился со двора и понесся к дому Баэлира.

– Света, света дайте! – кричал Ори, втаскивая бьющуюся в его руках Веру в дом.

– Бо-ольно-о!!! – кричала она. – Мама!

– Я здесь, Вайра, здесь! – подскочила Айна. – Что, где больно?

Веру уложили на кровать, Ори и Эрмон по-прежнему крепко держали её, не давая возможности пошевелиться. Айна склонилась над Верой, вытирая кровь с её лба, разбитого о доски крыльца.