Алексей Кунин - Бэкап Страница 24

– Что еще за отпечаток?

– Извините. Так мы называем личность клиента после оцифровки.

– Так, значит, я не умер? Но почему я ничего не чувствую? Кто ты? И где я?

– Прекратило существование лишь ваше биологическое тело, как это и предусмотрено контрактом, так что нет, как личность – вы не умерли. Я – специальная программа. Одна из целей моего создания, как я уже сказал, облегчение адаптации клиентов к новой реальности. Смешно, вы не находите? Оперировать в вирте понятием реальность. А ничего не чувствуете вы, потому, что в настоящее время представляете собой сложно структурированное информационное поле, цифровую матрицу. Если говорить кратко – голую информацию. Когда ваш отпечаток разместят в соответствующем сервере, я научу вас, как создавать вокруг себя квазиматериальное пространство, чтобы избежать психологического дискомфорта. Кстати, можете называть меня Дживс.

– Странное имя.

– Так назвал меня создатель.

– А его, случаем, не Алекс Чен зовут?

– Да. – Голос Дживса оживился. – Откуда вы знаете? Вы с ним знакомы? Он мне не рассказывал о вас.

– Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.

– Шекспир, трагедия «Гамлет», акт I, сцена IV. Вероятно, это была ирония с вашей стороны? Или сарказм? К сожалению, я все еще недостаточно разбираюсь в человеческих эмоциях.

– Ничего. Ирония – верный ответ.

Во мне словно просыпался кто-то радостный, во все незримое горло вопивший: «я жив! я буду жить! у меня будет новое тело! я бессмертный, мать вашу!». Сейчас мне было наплевать на двадцать лет цифрового одиночества, на возможные проблемы с Алленом и компанией, на неизвестность, ожидающую в недрах серверов «Церебрума». Все внутри меня пело только одной мыслью: «Это не сон. Я жив. Я бессмертен. Вот вам всем гигантский болт – Аллах, Христос, Яхве и другие Ямы и Синигами»[46]. Значит, все было не напрасно – шестилетняя подготовка, работа на износ, в стремлении собрать требуемые сто миллиардов, путешествие с Джеймсом и тигрицей через равнины собственного сознания, преследуемый огнем и пеплом.

– …не паниковать.

– Что? – Оказывается, Дживс пытался мне что-то втолковать, но я – что и немудрено, принимая во внимание охватившую меня эйфорию – пропустил его спич мимо виртуальных ушей.

– Пожалуйста, сосредоточьтесь, – голос Дживса остался все таким же ровным. – Сейчас я приоткрою дверь в ваш новый мир. В нем много странного для человека, но со временем вы непременно привыкните.

– Что ж, поверю тебе на слово. Я готов.

– Начинаю визуализацию.

Секунды моего личного восприятия утекали песчинками, но ничего не происходило. Вдруг я осознал, что окружающая тьма не столь абсолютна, как раньше. Угольная чернота сменялась серой мглой, вот кое-где замигали более светлые пятнышки, их становилось все больше, появились вкрапления красного и синего. А вот где-то слева мелькнула изумрудная вспышка.

Игра цветов становилась ярче, радужнее, вспышки следовали одна за другой, пока все видимое пространство не озарилось молочно-жемчужным светом, в котором, в кажущемся хаотичном хороводе, танцевали разноцветные символы, то соединяясь в самых причудливых комбинациях, то распадаясь на тысячи осколков. Между скоплениями значков то и дело проносились кроваво-пурпурные и угольно-черные разряды, вызывавшие, после столкновения, гигантские выбросы искр. Взгляд сразу же затерялся среди этого обилия символизма, но все же это был взгляд! Я видел!

– Вы наблюдаете то, что можно назвать комбинаторными связями вычислительных блоков интелвиртов, – раздался голос слева. – Я обернулся и увидел плавающее облачко, словно составленное из миллиардов золотых пылинок, переливающихся теплым желтым светом.

– Дживс? – не удержался я от смешка.

– Между прочим, вы со стороны выглядите примерно также, – послышалось, или в его голосе действительно прозвучали обидчивые нотки? Передо мной вдруг возникла зеркальная поверхность и я увидел отражение чуть вытянутой сферы, составленной, как и Дживс, из пылинок, но уже изумрудного цвета.

– Да уж, – я повел воображаемыми плечами, и сфера в зеркале отозвалась, всколыхнувшись из стороны в сторону. – И что, я так всегда теперь выглядеть буду, пока меня обратно в клон не засунут?

– Нет, – отозвался Дживс. – Со временем, как я уже говорил, вы научитесь визуализировать окружающие вас информационные структуры в предметы материального мира. Но для этого ваш отпечаток сначала должны переместить на отдельный сервер. Здесь же, за его пределами, вы будете видеть ваш новый мир таким, как он есть. Так что сейчас мы займемся вашей адаптацией. Итак, вон там вдалеке вы можете видеть…

В виртуальном мире не было такого понятия, как время, так что я не мог осознать, сколько часов прошло с начала лекции Дживса. Однако, сколько бы его не утекло, я не ощущал голода, усталости или желания отдохнуть. Я просто впитывал необходимую информацию и усваивал где-то в глубинах своего цифрового мозга.

После всеобъемлющих и подробных разъяснений Дживса окружающее пространство уже не представлялось хаосом. Любое скопление символов имело свой смысл и назначение, подчиняясь определенным законам виртуального мира и выполняя заложенную программным обеспечением задачу. В разреженном информационном поле то и дело встречались громадные, размером с Эверест, области, насыщенные миллиардами значков: в них особенно часто били молнии-проводники. Это были сервера сети «Церебрума». С помощью Дживса я обнаружил те из них, что хранили цифровые копии личностей других клиентов. Хранилища эти представлялись мне какими-то экзотическими инкубаторами, несущими в себе зачатки новой жизни. И ко всем из них, насколько я понял, у Дживса был отдельный доступ. Похоже, он представлял собой многофункциональную и сложную программу, позволявшую одновременно заниматься несколькими задачами, так что каждый из клиентов воспринимал его как собственного то ли помощника, то ли секретаря.

22

– Дживс, а я могу общаться с другими клиентами? – я в задумчивости плавал возле одного из информационных айсбергов – хранилищ цифровых отпечатков властителей «Forbes». До заключения контракта с «Церебрумом», разумеется.

– Запретов на коммуникацию в моих установках нет, – откликнулся тот. – Но между собой пациенты почему-то общаются крайне редко.

– А можешь передать Роберту Марсу, что я хочу с ним встретиться? – поинтересовался я. – Скажи, что я новичок и хочу посоветоваться с ним, как со старожилом. Ему ведь через четыре года уже в клон переселяться?

– Через три, – откликнулся Дживс. – Хорошо, сейчас спрошу. – Он бросил пританцовывать на месте и замер. Я, не находя места, закружил вокруг.

– Он согласен, – ожил Дживс минут через десять, – и просит провести вас к нему. Следуйте за мной, – он устремился вглубь системы.

– Вот здесь, – притормозил он возле одной из белоснежных глыб-серверов, ничем, внешне, не отличающегося от своих собратьев. Издали он походил на громадный алмаз, вращающийся по одному ему ведомой орбите. В центре одной из граней зияло тьмой широкое отверстие – видимо, это и был вход внутрь.

Подтверждая мою догадку, Дживс устремился прямо в дыру. Последовав за ним, я оказался внутри узкого туннеля, освещенного лишь искорками, оставленными Дживсом в виде некоего инверсионного следа. Я двинулся вперед, словно Тесей, ведомый нитью Ариадны. Впрочем, путешествие по извилистым коридорам было недолгим и вскоре закончилось в прямоугольной нише, похожей на гигантский шкаф. Его стены были сделаны из непонятного дымчатого материала, который постоянно тек и менял структуру и цвет.

– Это что-то вроде прихожей, – сказал дожидавшийся меня Дживс. – Здесь вы должны принять антропоморфную форму.

– Что? – недоуменно спросил я.

– Каждого клиента в любое время дня и ночи окружает выстроенный им мир, – пояснил тот. – И в этом мире нет места непонятным сферам. Вы просто должны представить свой облик, так, как хотели бы выглядеть в жизни. Помните, что вы – просто информация, которая в цифровом мире может принимать любую форму и структуру.

Подавая пример, золотая сфера заволновалась, начала вращаться и вот передо мной уже стоит фигура, похожая на человеческую статую из жидкого золота. Я задумался, вспомнил предъявленную Ванессой Гольм, во время интервью, цифрографию и начал усиленно представлять, что сейчас выгляжу точно также.

– Ну вот, – услышал я Дживса. Я открыл глаза и лишь через секунду понял, что смотрю в зеркало, в котором отражаюсь я же, но шестидесятилетней давности. С трудом верилось, что я когда-то был таким бравым воякой. Еще труднее было поверить, что через восемнадцать-двадцать лет я буду выглядеть еще моложе и это не будет всего лишь набором байт.

– Теперь мы можем войти, – Дживс шагнул в появившуюся в одной из стен дверь. Я последовал за ним.