Американская история - Кристофер Прист Страница 37

– Почему-то люди заранее знали, что здание вот-вот рухнет: полиция и пожарные предупредили, что вот-вот произойдет обрушение. Арендатор здания заявил в протоколе, что он санкционировал «вытянуть» здания – так специалисты по сносу называют то, что они делают. Для правильной установки подрывных зарядов требуются недели, так что взрывчатка должна быть уже на месте и готова к использованию. Когда здание рухнуло, оно упало со скоростью свободного падения, вертикально, на свой фундамент. Нет никаких сомнений в том, что его разрушило.

Я сталкивался с этими версиями и раньше – контролируемый снос часто фигурировал в онлайн-видео о терактах 11 сентября. Многие из этих видео показались мне ненадежными, одержимыми теорией заговоров.

Существовали веские аргументы против теории сноса, основанные на простой логике: например, если кто-то подложил взрывчатку, то как они заранее могли узнать, что в оба здания через несколько недель врежутся самолеты? Обрушение Северной и Южной башен, похоже, началось на этажах, куда врезались самолеты… так как же им удалось начать снос именно там? Неужели угонщики загодя сообщили им, какие именно этажи они намерены протаранить? Будь это заговор исламских экстремистов, наверняка кто-нибудь в зданиях заметил бы, как эти люди нескольких недель подряд сверлили и били молотками по стальным балкам?

В здании № 7 располагались надежно охраняемые правительственные учреждения. Тогда каким образом террористы смогли пройти проверку службы безопасности и пронести внутрь здания огромные мотки проволоки, дрели, ящики со взрывчаткой?

Это звучало невероятно, фантастично, в это было невозможно поверить. Но нет, я сидел здесь, в многолюдном, самом что ни на есть обычном кофе-баре, и слушал Чарльза Тьюлиса, воспитанного и образованного человека, который говорил спокойно, взвешивая каждое слово, человека со всеми признаками профессионального опыта. Он полез в портфель и вытащил несколько листов бумаги и фотоснимков.

– Можете взять это себе, – сказал он. – Это подробные планы других стальных небоскребов, пострадавших от катастрофических пожаров. Все они горели куда сильнее и гораздо дольше, чем обе башни-близнецы.

Тогда я бросил лишь беглый взгляд, но позже изучил их внимательнее. Первый отчет касался пожара в 38-этажной башне в Филадельфии в 1991 году. Она горела восемнадцать часов – почти в двадцать раз дольше, чем Южная башня, и в десять раз дольше, чем Северная. Но осталась стоять.

В 2004 году в Каракасе, в Венесуэле, загорелся пятидесятидевятиэтажный комплекс «Парк-Сентраль». Семнадцать уровней в верхней части здания бесконтрольно полыхали в течение двух дней, прежде чем пожар погас сам собой. Хотя здание получило серьезные повреждения, оно не обрушилось. Его отремонтировали и вернули в эксплуатацию.

В следующем году 32-этажное офисное здание в Мадриде, так называемая Виндзорская башня, загорелось из-за неисправности электросети. Она пылала сверху донизу двадцать четыре часа. Хотя несколько верхних уровней провалились на перекрытия, располагавшиеся непосредственно под ними, основная конструкция осталась нетронутой.

– Здания № 1 и № 2 Всемирного торгового центра, – сказал Тьюлис, – башни-близнецы, в течение примерно часа частично пострадали от пожара на их верхних этажах, но все здания рухнули. Также обрушились этажи ниже уровня, на котором самолеты врезались в башни, хотя они совсем не пострадали от таранов и последовавших за ними взрывов и пожара. Когда здания рухнули, практически все внутри было превращено в пыль. В том числе тысячи компьютеров, копировальных аппаратов, стульев и столов, а также другое крупное оборудование, и все это в считаные секунды из целых, неповрежденных исправных вещей превратилось в мельчайший удушающий порошок. С корпусом № 7 было то же самое, только в него не врезался никакой самолет. Эти три башни Всемирного торгового центра – единственные стальные здания, которые когда-либо рухнули.

– И вы утверждаете, что они были обрушены намеренно?

– Без тени сомнения. Помимо видеодоказательств, на которых каждый может ясно увидеть, что произошло во время обрушения зданий, существует множество сообщений о взрывах, раздавшихся непосредственно перед их обрушением. Некоторые из этих взрывов можно даже услышать на звуковых дорожках видеозаписей, потому что к тому времени, когда они произошли, представителей СМИ оттеснили на безопасное расстояние и они снимали через телеобъективы. Однако более ста пожарных и полицейских, прибывших на место происшествия, независимо друг от друга заявили, что слышали громкие взрывы внутри зданий непосредственно перед тем, как те начали падать. Несколько взрывов, которые можно услышать на записях, были либо проигнорированы Комиссией по расследованию событий 11 сентября, либо оспорены. Исследователи из Национального института стандартов и технологий пошли еще дальше. Они нагло отрицали, что такие взрывы имели место, и утверждали, что не было ни одного сообщения о взрывах. Сообщения полиции и пожарных – документальный факт, однако Национальный институт стандартов и технологий их опроверг.

Помимо первых спасателей на месте происшествия, которые, как мы можем с уверенностью допустить, имели опыт по части крупных пожаров и других аварий, несколько человек погибли в результате взрывов на нижних этажах, и некоторые выжившие сообщили, что находились рядом с ними. У одного молодого человека, погибшего в фойе первого этажа одного из зданий, чье тело было в конечном итоге обнаружено, были обожжены передняя часть лица и грудь. Он был изуродован взрывом, но другая сторона его тела осталась невредимой, нетронутой! Один из выживших рабочих, находившихся в офисе наверху Северной башни, рассказал, что после того, как в здание врезался самолет и начались пожары, он и еще несколько человек поспешили вниз по аварийной лестнице с восемьдесят второго этажа на четвертый. Они попытались выйти в вестибюль, но сильный взрыв раскидал их в разные стороны. Выжившим удалось выползти на улицу, и у них еще оставалось время уйти достаточно далеко от здания и спастись от обрушения.

Как и в случае со зданием № 7, обе башни-близнецы рухнули строго вертикально на свои собственные фундаменты. Любое здание, которое валится после разрушения конструкции, всегда следует линии наименьшего физического сопротивления. Это означает, что обычно оно опрокидывается, заваливается на бок. Эти башни оседали строго вниз, на себя. Это линия максимального физического сопротивления. Это может означать только то, что центральный сердечник, массивные стальные стойки, были повреждены, перепилены или сломаны. Снос был преднамеренным и контролировался.

– Внутри зданий наверняка соблюдались меры безопасности? – сказал я. – Если рабочие-демонтажники ходили по зданиям, подкладывая взрывчатку, почему люди, работавшие в здании, не заметили их?

– Не знаю, – ответил Тьюлис.

– Кто подложил взрывчатку?

– Этого я тоже не знаю.

– Когда ее туда подложили?

– Я не знаю.

– Кто организовал или санкционировал снос башен?

– Я не знаю.

– Как люди, подложившие взрывчатку, могли заранее знать, что угнанные самолеты врежутся в здания?

– Не знаю, – в очередной раз повторил он. – Это выше моего понимания.