Ольга Крючкова - Прелат Страница 2

– И, тем не менее, многие знатные люди имеют у себя в замках тайные лаборатории, ибо сильно их желание достичь несметных богатств! – продолжала упорствовать маркиза.

– Вы слишком дерзки, обвиняемая! Я прикажу снова пытать вас! – инквизитор начинал терять терпение. – Итак, вернёмся к зелью.

– Это древнееврейское лекарство, возвращающее мужчине силу любви. Вот и всё. Нет здесь никакого колдовства. – Пыталась объяснить маркиза.

– Однако король так не думает! Он считает, что вы хотели его отравить!

– Просто Франциск слишком увлёкся и выпил лекарства больше, чем положено. От этого ему стало плохо. А его новая фаворитка графиня де Шатобриан, – пояснила Изабелла, – специально замыслила погубить меня! Не сомневаюсь, именно она внушила Его Величеству этот вздор: якобы я хочу завладеть троном при помощи своего будущего ребёнка. Действительно, я думаю, что ношу мальчика… Но это ничего не значит. Король любил меня и всячески баловал, а графиня де Шатобриан всегда была снедаема ненавистью ко мне и чёрной завистью. И вот, когда я уже не смогла доставлять удовольствия королю в силу моего физического состояния, она быстро освоилась в его алькове. А меня решила устранить! Я сразу почувствовала – Шатобриан замышляет дурное, и покинула Брессюир[6], чтобы спокойно родить. Но я даже не предполагала, насколько она коварна и бесстыдна! Эта женщина завладела всем: сердцем короля, подаренными мне замками, а теперь намерена уничтожить меня!

Инквизитор чувствовал, что женщина говорит правду, но ему было необходимо предоставить отчёт о регламентированных пытках.

– Вы лжетё! Палач! Тяни ручку! – Приказал отец Анри. Палач привёл в движение дыбу: маркиза неистово закричала, боль раздирала её тело.

В подземельях монастыря были привычны к подобным крикам, но сейчас инквизитору стало не по себе. Он начал молиться, пытаясь отвлечься и выспросить прощения за свой грех: ибо чувствовал невиновность маркизы, понимая, что её действительно оклеветали, и она стала жертвой обстоятельств.

Женщина извивалась от боли, несмотря на свой огромный живот. Она кричала, как безумная, наконец, изо рта у неё пошла пена.

Инквизитор перекрестился.

– Отрекись от Дьявола! – приказал он.

– Отрекаюсь! – прохрипела несчастная. – Пощадите… – она начала затихать. Неожиданно она закричала с новой силой: – Ребёнок! Он выходит!

Инквизитор и присутствующие испугались: действительно, у маркизы начались роды.

– Гийом! – обратился инквизитор палачу. – Я знаю, ты помогал своей жене разродиться: приступай! Мы не можем пытать её при родах, ибо деторождение дано Всевышним.

– А вдруг она родит беса или демона? – засомневался палач, снимая стонущую женщину с дыбы.

– Посмотрим, всё – в руках Господа, – подытожил отец Анри.

Изабелла тужилась из последних сил, она тяжело порывисто дышала. Боль приводила её в исступление. Наконец, несчастная не выдержала:

– Я проклинаю тебя Антуанетта де Шатобриан! И тебя Франциск, король Франции! Ибо вы – виновники моих мучений!

– Замолчи! – приказал инквизитор. – Опомнись!!!

Но Изабелла обезумела от боли и горя:

– Я отрекаюсь от тебя, Господи! И призываю Дьявола! Ему я отныне вверяю свою душу!

Присутствующие замерли в ужасе: им казалось, что сейчас разверзнется бездна и проглотит вероотступницу.

В этот самый момент подземелье огласил детский крик. Гийом держал на руках крохотное окровавленное существо.

– Мальчик родился… – констатировал он.

Все взглянули на мать: она взирала на мир неподвижными, замершими навеки глазами.

– Гийом Шаперон, я приказываю тебе взять ребёнка на воспитание, – повелел отец Анри совершенно спокойным тоном, словно ничего не произошло. – Я чувствую это мальчик нам ещё пригодиться.

– Как прикажите святой отец. Месяц назад умер мой младший сын, вот жене будет радость. Только…

– Что? – уточнил инквизитор. – Признайся, ты боишься ребёнка? – Гийом кивнул. – Не бойся. Мы окрестим его тотчас же, как только тело матери будет предано огню.

Глава 1

Рене, младший сын Гийома Шаперона, в прошлом палача, вырос физически сильным и крепким. Уже в десять лет он на спор побеждал в кулачном бою не только своих сверстников, но и более старших юношей. Вскоре в Шоле младшего Шаперона окрестили «непобедимым Рене» и он считался лидером и заводилой среди городских мальчишек.

Но тяга к лидерству и разного рода приключениям не мешала Рене помогать матери и отцу по хозяйству. Он носил воду, рубил дрова наравне с отцом, частенько охотился и никогда не приходил из леса с пустыми руками.

Гийом Шаперон, в силу своих профессиональных обязанностей, будучи палачом, отлично владел мечом, но ещё ранее он служил наёмником в Провансе[7], где постоянные военные стычки с Сардинией заставили в совершенстве освоить арбалет, алебарду, а также научили стрелять без промаха из лука и бландербаса[8].

Все эти навыки он передал Рене, ибо мальчик проявлял повышенный интерес к владению оружием.

Помимо силы, тяги к лидерству и оружию, юный Рене обладал весьма почитаемыми в Шоле качествами: рассудительностью, умением держать себя в руках, когда того требовали обстоятельства, а главное – добиваться поставленной цели.

Однажды на ежегодном турнире «Серебряная стрела», проводимом среди горожан, Рене поверг отцов города в шок, поразив все предложенные цели прямо в яблочко. Кто бы мог подумать, что десятилетний мальчик такой меткий?!

После этого турнира вести о ловком юном стрелке дошли до монастыря Святого Доминика, где настоятелем стал, вот уже как три года, отец Анри. Доминиканец сразу же понял, о ком идёт речь, и приказал доставить юного Шаперона в монастырь, ибо хотел лично побеседовать с ним.

Пока монахи отправились за Рене, настоятель Анри Денгон невольно вспомнил события давно минувших дней: письмо короля, пытки несчастной Изабеллы де Монтей, её проклятие…и рождение ребёнка.

После сожжения тела маркизы де Монтей, а иначе доминиканцы просто не могли поступить с умершей «ведьмой», Анри Денгон часто размышлял по поводу Рене, появившегося на свет при весьма щекотливых обстоятельствах: ведь ребёнок покинул чрево матери, когда та предала свою бессмертную душу Дьяволу.

Настоятель признавался самому себе, что долго опасался последствий проклятия: а вдруг мальчик появился на свет божий, как посланец нечистой силы? – может быть лучше избавиться от него? – но каким образом? – просто убить…

Анри Денгон верил в Бога, хотя порой вера подвергалась жесточайшим испытаниям, и именно это обстоятельство позволяло убедиться в силе обряда крещения: если даже Дьявол и пытался завладеть душой новорожденного, то не успел – Всевышний не позволил. Хотя зерно сомнений всё же жило в душе настоятеля: а может, Дьявол просто дремлет и ждёт случая, дабы проявить себя? – ведь всем известно, насколько он коварен. Мальчик, считающий себя католиком, также как и его родители, может сам не ведать о двойственности своей души… Ведь душа его может пребывать между Богом и Дьяволом, те же в свою очередь осуществлять борьбу за её обладание. И таких «может» у монаха было множество и, увы, на все он не мог найти ответа.