М. Таргис - Песнь камня Страница 21

– Но ты сумел с ними подружиться?

Мальчик кивнул.

– А мама мне не верит, представляете? Она всё время убеждает себя, что они просто стараются быть незаметными. А вот дядя Фрэнки сразу поверил. И даже нарисовал такие смешные картинки…

– Дядя Фрэнки, значит? – улыбнулась Янина. – Что ж… – она потрепала мальчика по светлым волосам и вышла из оружейной, обойдя круглую плиту посередине залы, покрытую мозаикой в виде герба Кёдолаи.

Янина задумчиво оглядывала церковный портал. Портал был темен, вытянутые в высоту фигуры сурово взирали на нее, словно считали, что она недостойна вступить под своды старинной церкви, а по сторонам входа скалились клыкастые каменные церберы. Да, здешняя церковь вполне соответствовала самому замку. Однако Хильда извела Янину своими причитаниями и неожиданными вторжениями каждый раз, когда ее что-то пугало и надо было срочно схватиться за распятье. Держать его при себе Хильда упорно отказывалась: крест был слишком тяжел, чтобы постоянно носить его с собой, а саквояж хозяйки в глазах горничной почему-то был священен как для воров, так и для злых духов. Заодно Хильда воображала, что ее распятье отгоняет зло, исходящее от лежащих в саквояже книжек. Хорошо еще, что право Янины на чтение мистических романов не подвергалось сомнению.

Янина осторожно дотронулась до цепи и сразу же отдернула руку: ей показалось, что цепь сама слабо шевельнулась в ответ, увесисто звякнув. Янина резко отступила, тут же наткнулась спиной на кого-то стоявшего позади нее и едва не упала, наступив на чью-то ногу. Вскрикнув от неожиданности, она обернулась и оказалась в объятьях Ярнока, тут же, впрочем, отпустившего ее.

– Какого черта вы тут делаете, мадам? – с откровенной злобой поинтересовался он – почтение Ярнок проявлял исключительно к графу и доктору. – Как это вы ухитряетесь всё время искать неприятностей на свою голову? Вам мало прошлого раза?

Янине показалось, что он едва сдерживается, чтобы не ударить ее или силой не оттащить прочь. За волосы, например.

– Какого прошлого раза? Это было случайное совпадение, – отрезала Янина и снова оглянулась на портал: – Что вы там прячете? Церковь как церковь.

– Как церковь она не действует! – рыкнул Ярнок. – Уже тысячу лет!

– Тысячу лет! – фыркнула Янина. – Да видно же, что она построена не так давно!

Она ждала у входа в галерею и молча наблюдала, как фон Кларен идет от ведущей в северную башню двери, машинально стягивая у горла края своей венгерской домашней куртки, покрытой яркой вышивкой. Не обнаружив графа в уже знакомых местах, Янина не рискнула дальше исследовать замок в одиночестве и почему-то решила, что фон Кларен находится именно в башне. И не ошиблась.

– Добрый день, милая Янина. Ищете новых приключений? – слабо улыбнулся граф, подходя.

Он был устрашающе бледен и как будто постарел за те дни, что Янина не видела его, ей показалось, что в его черных волосах седины стало больше.

– Альби… – прошептала она, робко заглядывая ему в глаза, коснулась его плеча и тут же отдернула руку – настолько холодной оказалась ткань.

Пестрая вышивка, как и кончики его волнистых волос, была покрыта инеем.

– Боже мой, неужели там так холодно?

– В северной башне не топят, слуги там редко бывают, – фон Кларен зябко поежился. – Идемте отсюда.

Янина набросила ему на плечи свою шаль, улыбнувшись.

– Услуга за услугу.

Они пошли по коридору, и актриса взяла его ледяную руку в свою – отогреть. Граф на это никак не отреагировал, он шел медленно, и во всей его сухощавой фигуре и осунувшемся (за то время, что она провалялась в постели? Или за сегодняшнее утро?) лице чувствовалась бесконечная усталость.

– Зачем вы ходили туда? – спросила Янина.

– Я сам себя всё время спрашиваю, зачем, – ответил он и, словно опомнившись, вытянул руку из ее пальцев. – Лучше расскажите, как вы себя чувствуете? Что делали сегодня? Не стояли же, надеюсь, полдня перед галереей?

– Нет, я думала насчет церкви…

Граф резко остановился.

– Вы это нарочно, Янина? Насчет церкви я, кажется, выразился вполне определенно.

– Я помню! Просто Хильда, моя горничная, если можно так выразиться, избыточно религиозна. Что, разумеется, похвально, но иногда создает некоторые сложности. А вся здешняя обстановка… и невидимки, и волчий вой по ночам… Вы слышали?

– В замке вам нечего опасаться, – заверил ее граф. – Но волки действительно нервничают. Странно.

– Вам странно, а я ее жалобы целыми днями вынуждена выслушивать! Я и подумала…

– Госпожа Пондораи тоже справлялась по поводу церкви, – признал граф. – Если подумать, в ближайшей башне есть внутренняя часовня. Тетушка Евфимия… – он запнулся. – Моя тетка рассказывала, что ее построили из-за какой-то семейной ссоры, когда одна дама из рода Кёдолаи наотрез отказалась выходить из своих покоев, дабы не встречаться с собственной невесткой, и прожила практически под домашним арестом пятнадцать лет… Я прикажу привести часовню в приличный вид, можно будет и священника из деревни вызвать. Ваша горничная – католичка?

– Да.

– Она не будет против исповеди невидимому патеру?

– Не знаю, – задумалась Янина. – Впрочем, на исповеди святого отца и так не видно… Может быть, ее удастся как-нибудь провести?

Граф коротко рассмеялся.

– Расскажите мне что-нибудь, Янина. Только, ради всего святого, не подходите к церкви. И в любом случае, это не то заведение, которое могло бы успокоить страхи вашей Брунхильды. Помните оформление главной залы? Фрески в церкви еще пострашнее. Сцены Страшного Суда и тексты поминальных молитв. Эта церковь всегда предназначалась прежде всего для похоронных церемоний.

– А женились у вас где?

– В городе, с блеском и размахом, – как-то отрывисто ответил граф, и Янина поразилась тому, каким холодным вдруг стал его взгляд.

Она поняла, что опять затронула болезненную тему.

– Жаль, потому что у нас, похоже, грядет свадьба, – быстро нашла Янина отвлекающий сюжет и поманила его к окну.

Она увидела издали, что по стене чуть ниже прогуливались под ручку Пондораи Томашне и Фрэнки Джонс.

– Веселая вдовушка не теряет времени, верно?

– Особые обстоятельства требуют быстрых решений, – улыбнулся граф. – Надо же. Я и не заметил, чтобы между ними что-то такое… Похоже, я бессовестно невнимателен к своим гостям?

– Для мальчика он уже дядя Фрэнки, – сообщила Янина.

– Любопытно, – протянул граф. – Этот Фрэнки… Вы слышали, чтобы он произнес хоть слово?

– Нет, – Янина с удивлением посмотрела на него. – Вы правы. Я и не обращала внимания. Он как-то всё время в тени герра Дьюера…

– Немой, что ли?

– Тогда он довольно успешно объясняется картинками!

– С дамой тоже? – подмигнул фон Кларен.

Янина задумалась, но тут же посмотрела вверх, услышав громкое карканье снаружи. В ясном небе несся серый голубь, явно направляясь к восточной башне замка, его преследовала стайка из четырех ворон.

Граф торопливо открыл здоровой рукой раму окна.

– Откуда он взялся, черт возьми?

– Нам что-то хотят сообщить из города?

– Неужели город уже отбили обратно?

– Боже! – вскрикнула Янина, увидев, как одна из ворон, догнав почтаря, дернула его острым клювом за крыло.

– Кто-нибудь здесь есть? – крикнул граф в пустоту. – Мой револьвер! – он сдернул с плеч Янинину шаль и, не глядя, сунул ей в руки.

Янина с замиранием сердца следила за небесной погоней. Голубь снова оторвался от преследователей ценой пары перьев и некоторой потери высоты, те с победными криками ринулись за ним вниз. Увлекшись зрелищем, Янина не видела, что происходит за спиной, но в какой-то момент фон Кларен вежливо отодвинул ее в сторону и высунулся боком в узкое окно, держа в здоровой руке револьвер.

– Вы сумеете? – шепотом прошелестела Янина.

– Из ружья было бы вернее, но не удержу, – сухо бросил фон Кларен, прицелился, прищурив правый глаз, и выстрелил.

Янина зааплодировала: одна из ворон черной тряпкой канула в пропасть за стеной замка.

– Сейчас будет сложнее…

Хлопнул еще один выстрел, и оторвалась птица, уже почти вцепившаяся голубю в хвост. Остальные две тут же прекратили преследование и, хрипло переругиваясь на своем вороньем языке, повернули к вершине горы, а голубь из последних сил припустил к родной башне. Парочка на стене тоже с интересом наблюдала за происходящим, звенел взволнованный голосок дамы, а Фрэнки обернулся к окну – источнику выстрелов.

– Какая меткость! – восхищенно выдохнула Янина, но граф только пренебрежительно дернул плечом.

– Я был лучшим стрелком в полку. Пойдемте-ка встретим нашего посланца.

Однако никакого послания не было, они даже не были уверены, что взъерошенный голубь с помятым крылом, которого фон Кларен сразу высмотрел среди остальных, был тот самый, спасенный от ворон. Голубей здесь иногда выпускали поразмяться, и судя по виду некоторых почтарей, неприятные встречи в воздухе были им не внове. Отдельно держали голубей с Коломбы, но к их клеткам граф и Янина и подходить не стали.