Эдуард Мхом - Безумцы. 5 сезон (Mad Men). Жгут! Страница 3

— Я работаю с Гинзбергом.

— Ну а я его отец — оригинальный Гинсберг.

— Тебя усыновили?

— Вообще-то я с Марса. Чистокровный марсианин. Не волнуйся — планов захвата земли нет, просто мы переехали.

Как насчет совершенно развратной и нецелесообразной командировки?

В одиночку — я беглец из очень дорогого дурдома. Но вдвоем мы с тобой парочка богатых красивых извращенцев.

Весь смысл поездки — забыть о ней.

Что ты хочешь? Прийти домой, расстегнуть жилетку и следующие 20 лет орать на телевизор?

— Слепое следование логике для постижения истины — это мифическое лекарство от невроза или чего-либо иного.

— А есть лекарство от невроза?

— Любовь помогает.

Я думала, что мы вместе примем ЛСД, и ты освободишь весь свой график.

— Я немного нервничаю.

— Это как прогулка на лодке. Вы же не отчаливаете с мыслью о том, что вы утоните.

— А эта лодка — само совершенство, и вода спокойная.

Что ж, мистер Тимоти Лири, ваш продукт скучный!

Только сознание создает реальность. И только реальное может стать сном. И только через сны мы можем обратиться к свету.

Чистые изменения достигаются постепенно и плавно.

— Это же Чемпионат 1919 года. Скандал с «Блек Сокс».

— Ты там был?

— Нет, я там есть.

— Который час?

— Как пара цифр может содержать в себе все время?

Иногда мне кажется, что мой врач знает меня лучше, чем мой муж.

— Куда ты идешь?

— За дверь. А потом в лифт, наверное.

— Ты от меня уходишь?

— Нет, мы уходим друг от друга.

Тебе стыдно от того, что ты уехала, а они остались работать?

Детям конфеты, родителям — полный бар. Правда, чудесное местечко?

Может, ты составишь график — когда я на работе, а когда — твоя жена? А то запутаться можно.

— Садись в машину.

— Я с тобой говорю!

— Ладно, не садись в машину.

Каждая ссора уничтожает нас понемногу.

Вчера клиент ушел недовольным, потому что делами у тебя заправляет маленькая девочка.

Я хочу сделать заявление: «День будет прекрасным».

— Эй, ты с кем разговариваешь по телефону?

— С твоей сестрой. Договариваюсь, когда можно с ней потрахаться.

— Что вы привезли?

— Это книга. Попытаюсь оправдать поездку в Нью-Йорк попыткой снова издаться.

Не кричи. Выпей и снова стань милой.

Вижу, что она убедила вас в том, что она особенная. Я — живое доказательство обратного.

— Я удивлена, что ты выглядишь хорошо. Думала, что она тебя бросит.

— Не была ли она поводом, чтобы круто изменить мою жизнь?

— Ты ходишь к психиатру?

— Я пережил судьбоносный опыт.

— Я заинтригована.

— Я принял ЛСД. У меня был трип.

Мне говорили, что я не понимаю, как думают другие. И оказалось, это правда.

Я думала, ты женился на ней, потому что я постарела. Но поняла, что ты это сделал, потому что сам постарел.

— Надолго у вас аренда этой квартиры?

— Мы ее купили.

— А вы много уколов делаете?

— Я доктор не в медицине.

Моему отцу будет все равно, если он узнает, что ты читаешь «Джеймса Бонда».

— Она соперничает. Ты не заметил, что моя мама прикоснулась к тебе за час 6 раз.

— Она француженка.

— У тебя есть минутка?

— Запри дверь, скажи Дон удерживать мои звонки и получишь 5 минут.

— Нет, извращенец. Это по работе.

— Мне так кажется, у меня появилась идея. Достаточно неплохая. А, может быть, ужасная!..

— Подводку ты сделала не очень уверенную.

— У жены босса возникла идея.

— Лучше того, что у нас было?

— Да.

— Хорошо.

— Если мужчина настаивает на трапезе, он хочет сказать нечто важное. Как правило, сделать предложение.

— Правда? Или в твоем случае?

— Мужчинам не нужно время, чтобы порвать отношения. Они будут тебя игнорировать, пока ты сама не заявишь о своей ненависти.

Если он тебя бросит, ты знаешь что делать. А если сделает предложение — подготовь ответ заранее. Особенно, если он отрицательный.

— Я тоже сегодня утром поработал.

— В смысле допил свою выпивку и взялся за мою?

От плана рассадки гостей на ужине меня отделяют 50 баксов.

Титаны индустрии награждают тебя. Нас опускают в самые недра золотой шахты. Я захвачу кирку и отобью себе кусочек.

Ты думаешь, если сигареты зло, то и их продавцы тоже?

Кто знает, почему исторические личности творили добро? Может, Иисус просто хотел найти клиентов хлебам и рыбе.

— Родители жены не считают меня Иисусом.

— Они будут прыгать и радоваться. Они же не знают, что ты лицемер.

Ты будешь как итальянская невеста. Все выстроятся в очередь, чтобы вручить тебе конверт.

Я всегда хотел здесь поужинать. Думал, что сюда пускают только за выслугу лет.

Мы все такие занятые, постоянно суетимся, и так будет скорее всего, всегда. Но мать… и ребенок, и ужин… Это никогда не изменится. Фасоль «Хайнц» — некоторые вещи никогда не изменятся.

Ты молодец. Сама придумала, втолковала мне. И знала, в какой момент надо спустить курок.

В конференц-зале есть шампанское. Дон и Меган вчера продали проект «Хайнц» за ужином.

Глядя на твой пустой палец, ты наверное не в настроении.

У Грега есть бумажка от Армии США, и ему она дороже, чем та, которую он подписал со мной.

Новичкам везет.

Не знаю, какой в Канаде есть аналог бейсболу, но это же — «хоум ран».

Привлечение нового клиента — это лучшее, что есть в этой работе. Смакуй!

Каждая дочь имеет право увидеть триумф своего отца.

— Ты не успокоишься, пока я не умру.

— А кто будет плакать? Твоя подружка.

— Ты такая же, как твоя мать. Поливаешь меня дерьмом.

— Тут ничего не поделаешь, как ни старайся. Однажды твоя девочка распахнет ноги и улетит.

— Крылья, папа.

— Это бальный зал? А лестницы нет.

— Зато есть прекрасный принц.

Это хороший человек. Его компания делает стекло, фарфор, напалм.

Ты будешь моей дамой сегодня. Все визитки, которые я принесу, складывай в свою сумочку и говори мне: «Вперед, тигр!»

Я не хочу дарить вам торт, чтобы вы отпраздновали свою жизнь во грехе.

Я думала, тебе станет легче от того, что я не выхожу за еврея.

— Разве я не должен стоять там, рядом с ним?

— Вперед, тигр!

Знаешь, что меня радует? Красивая молодая леди, которая скоро начнет краситься. Но не сегодня.

— Я считала, что нужно попробовать все. И однажды попробовала слишком много.

— А я однажды проснулся и понял, что не надо прекращать пробовать.

Эта публика завалит твой стол наградами. Но не станет с тобой работать после того разоблачительного письма. Как они смогут тебе доверять, когда ты укусил руку дающего?

— Я на Манхеттене.