Бобби Смит - Обещание пирата Страница 42

Потрясенный этой мыслью, Адам беспокойно заворочался в постели. Завтра он встретится с Элизой и откроет ей правду. Если, конечно, она в состоянии что-либо понять. Разумеется, он не хотел причинять ей боль, но ложь была бы еще хуже.

К утру у Адама окончательно расстроились нервы, но, несмотря на это, он тщательно оделся и спустился к завтраку.

Едва Адам сел за стол, как кто-то окликнул его, и он, вскинув глаза, увидел за соседним столом Сайруса Шаклфорда.

Банкир холодно поздоровался.

– Думаю, вскоре вы почтите меня визитом, Трент, – процедил Сайрус.

Он все еще злился, что Адам помешал им с Лианной, да еще, в довершение дела, сам на другой день женился на ней. Если слухи не врут, Трент флиртовал с Сюзанной Лабади, а сам в это время спал с Лианной – пройдоха! Теперь Сайрусу было понятно, почему Адам отбил у него Лианну: он считал ее своей собственностью. Ну, ничего: они оба еще поплатятся за свое высокомерие!

– С какой это стати? – Адам окинул Сайруса холодным взглядом.

– А с такой. Я, как вам известно, занимаюсь финансами Дюшармов, и вы, скорее всего, захотите перевести счет на свое имя.

– Я пока об этом не думал, – отрезал Адам.

– Естественно, ведь все произошло так быстро! – Банкир ухмыльнулся.

– Думаю, жена не станет возражать, если я переведу ее счета в тот банк, где лежат мои деньги. Скоро я свяжусь с вами, Шаклфорд, и мы это обсудим.

Сайрус поднялся.

– Что ж, кланяйтесь от меня Сюзанне… и вашей супруге. – Он быстро вышел.

Адам долго смотрел ему вслед. Боже, как ему хотелось придушить этого мерзавца! Он знал, что из-за их поспешной свадьбы по городу поползли сплетни, но прежде не думал, что слухи распустил именно Сайрус. Ковыряя в тарелке, Адам как мог оттягивал час свидания с Элизой, но вечно сидеть и ждать было нельзя, поэтому через некоторое время он все же покинул гостиницу…

После встречи с Адамом Дэвид не спал всю ночь: он не знал, что тревожит жениха Элизы, но чувствовал, что на его пациентке это может сказаться самым неблагоприятным образом. Вот почему он вышел из дома пораньше, чтобы побыть с Элизой до прихода Адама.

– Доктор Уильямс! – радостно встретила его сестра Халлидей, заметив, что Дэвид принес с собой красную розу. – Подумать только, опять! Я оставила шкатулку на комоде, как вы сказали, а утром она снова очутилась на туалетном столике.

Дэвид воспрянул духом. Наконец-то он подобрал к больной нужный ключик! Теперь осталось только ждать, когда она окончательно пойдет на поправку.

– Чудесно, сестра! – воскликнул он. – Элиза наверху?

– Да, сидит у окна.

Дэвид начал подниматься по лестнице, но неожиданно обернулся:

– Вчера я беседовал с мистером Трентом: он в городе и сегодня придет навестить больную.

Лицо сестры просияло.

– Встреча с ним – лучшее лекарство для нашей пациентки, как я полагаю…

– Если я вдруг понадоблюсь, вы найдете меня у Элизы.

– Да, доктор.

Через окно в комнату лился солнечный свет. Элиза, как всегда, сидела в кресле и смотрела на сад. Может, однажды она будет смотреть не на сад, а на дверь в ожидании его прихода, неожиданно подумал Дэвид.

– Доброе утро, Элиза, – негромко поздоровался он.

Сегодня Элиза выглядела на редкость привлекательной. Каскад золотистых волос струился по плечам, бледно-персиковый халат подчеркивал белизну ее кожи. За время болезни она похудела, но это лишь придавало ей изящества.

Дэвид долго смотрел на нее. Элиза казалась ему невинной, несмотря на все перенесенные страдания; он никогда не видел столь прелестной молодой женщины.

– Я принес вам розу, – произнес он, наконец. Впервые он понял, что если Элиза поправится, то он ее потеряет – ведь она любит Адама Трента, своего жениха…

Потрясенный этой мыслью, Дэвид направился к комоду и поставил розу в высокую вазу, наполненную водой, а потом присел на стул рядом с Элизой.

– Чудесная сегодня погода, – заметил он, затем взял в руки музыкальную шкатулку, завел ее и положил Элизе на колени.

Она ничего не сказала, только взяла шкатулку и, прижав ее к груди, перевела взгляд, обычно устремленный вдаль, на свое сокровище. Слушая мелодичные звуки, она чувствовала себя в безопасности.

Впервые за долгие месяцы светло-голубые глаза Элизы встретились с аквамариновым взглядом Дэвида.

– Элиза… – восторженно прошептал Дэвид, затем сжал ее руку, поднес к губам и, не отводя глаз, нежно поцеловал ладошку.

– Дэвид? – робко прошептала она, и звук ее голоса был подобен пению ангелов.

– Да, Элиза, это я. – Дэвид снова поцеловал ее руку.

– Я так рада, что вы пришли, Дэвид, – медленно проговорила Элиза и опустила глаза. Ее вдруг охватила страшная усталость.

– Я здесь и никогда вас не оставлю, поверьте! – с жаром произнес молодой человек, и его лицо просияло, словно он получил самую большую награду в мире.

Впустив Адама, сестра Халлидей сообщила, что доктор уже пришел, и пригласила его подняться наверх.

У двери Адам остановился: нервы его были на пределе. И тут он услышал приглушенные голоса. Господи, да это же Элиза – она беседует с врачом! Он так молился о ее выздоровлении, а теперь, когда она пошла на поправку, вынужден нанести ей жестокий удар.

Адам перевел дыхание и, приблизившись к двери еще на шаг, застыл, не в силах оторваться от сцены, свидетелем которой он стал.

Элиза сидела в кресле перед окном и, нагнувшись к доктору, внимательно слушала его. Она выглядела прелестно и, кажется, все отлично понимала. Ее глаза больше не смотрели в пустоту, они благодарно светились, а Дэвид Уильямс, сидя рядом с ней, прижимал ее руку к губам.

Адам попятился, не желая быть невольным свидетелем столь интимной сцены. К тому же ему нужно было все это хорошенько обдумать.

Спустившись вниз, Адам сказал сестре Халлидей, что доктор занят и что он подождет его в кабинете, а потом стал взволнованно расхаживать по комнате. Неужели доктор Уильямс влюбился в Элизу? И отвечает ли она ему взаимностью?

Вздохнув, Адам опустился на диван: нужно будет непременно поговорить с доктором Уильямсом по душам, и тогда, возможно, он получит честный ответ на свой вопрос.

Немного погодя доктор спустился вниз. В его душе боролись противоречивые чувства, он не знал, как визит Адама Трента скажется на состоянии Элизы. Что, если при виде жениха она вновь замкнется в себе?

И все же Дэвид надеялся на лучшее: он очень хотел, чтобы Элиза поправилась и зажила счастливо. Вот только он и сам хотел бы жить счастливо вместе с ней. Прежде Дэвид ни разу не влюблялся по-настоящему, так как для него всегда на первом месте стояла работа. Сначала он думал, что его тянет к Элизе от одиночества, но сегодня впервые понял, что она отвечает ему взаимностью. Как же все сложно! Он любит ее и хотел бы жениться на ней, как только она выздоровеет, всю жизнь заботиться о ней и помочь забыть о постигшем ее несчастье.