Никки Логан - Прикосновение любви Страница 25

Глаза Лейни казались безжизненными, и только сейчас он понял, насколько яркими и наполненными энергией они были раньше.

– Пыльца приносит прибыль?

В воздухе уже слышался ответ:

– Да. Как и все связанное с пчелами, кроме разве что меда. Мы можем заморозить пыльцу и кормить ею пчел зимой, помогая им выжить и уменьшая смертность в холодные месяцы.

Борьба со смертностью пчел в условиях заморозков. Это было самое перспективное развитие бизнеса, о котором Элиот собирался говорить. Но сейчас Лейни не была готова его выслушать.

– Это уже лучше.

Для Лейни деньги имели мало значения. Главными для нее были пчелы. Пчелы и ее семья. Возможно, только они и составляли ее мир.

– Я рада. Было бы ужасно, если бы мы делали что-то, что тебе неприятно.

Ух ты. Сарказм явно не шел этим губкам.

– Лейни…

– В любом случае, – прервала она его, – это так. Пчелы здесь, пыльца собирается здесь, и мы опустошаем коллектор дважды в день в течение недели, после чего два месяца не беспокоим пчел.

Вновь эта равнодушная интонация. Ему ужасно не хватало прежней Лейни – страстной и увлеченной.

В конце дня им предстояло говорить о бизнесе. Не о ее великой любви к тому, что она делает и не о том, насколько великолепны разнообразные ответвления пчелиного производства здесь. Его работа требовала от него сосредоточенности. Ему нужно было добиться согласия от Морганов.

– В котором часу мы встречаемся с твоими родителями? – спросил Элиот, заставив себя вернуться к делу.

– В обед.

Полдень. У них было еще несколько часов.

– А что у нас дальше?

Она повернулась к нему:

– Ты видел все. Я сделала свою работу, так что до встречи тебе предстоит развлекать себя самостоятельно.

Да.

– Тебе помочь чем-нибудь? Лейни, мне правда очень жаль, что так получилось. Ты была права. Я не должен был потакать своему желанию больше узнать тебя. Это было нечестно с моей стороны.

Лейни не поворачивалась к нему, чтобы он не мог прочитать выражения ее лица. Только молчание.

– В чем дело, Элиот? Пытаешься обелить себя перед собранием?

Он отшатнулся. Он и не думал о том, что прошлая ночь могла повлиять на его презентацию. Лейни слишком любила Морганов, чтобы позволить личным обидам встать на пути их успеха.

Но вряд ли она поверит ему теперь.

– Я пытаюсь что-то исправить, Лейни. Но не из-за собрания. Я обидел тебя. И мне жаль.

– Ты думаешь, я боюсь, что наш бизнес может выйти на более серьезный уровень, но это неправда! – прервала она его. – И мне не нужно твоей заботы. Я здесь, потому что мне здесь нравится. Мне нравится, что и как я делаю. Это мой дом.

Да, положение дел явно не улучшалось.

– Ладно, Лейни…

– И мне не нужно, чтобы ты со мной забавлялся, Элиот. – Она подошла ближе. – Ты знаешь, я понимаю. Может, мне не хватает опыта в романтике, но я взрослая девочка. Я знаю, что это. Я нравлюсь тебе. Это точно. Но в своей карьере ты заинтересован сильнее. – Она продолжала, не давая ему ответить. – Я не злюсь на то, что между нами ничего не сложилось вчера. У нас разные ценности. Несмотря на взаимное притяжение. Несмотря ни на что. Так что это злость не на тебя, Элиот. Это разочарование и возмущение, что я не в силах изменить твои жизненные приоритеты. И злость на себя, что я не была готова к такому исходу событий. – Она глубоко вздохнула и продолжила уже более спокойным тоном. – И это все. Ты ничего не можешь сказать или сделать, чтобы исправить это. Все ясно?

Конечно. Элиот мог бы оставить карьерные амбиции ради их возможных отношений с Лейни. Но он так не сделает. Однажды ему уже пришлось покинуть свою семью, вместо того чтобы продолжать жить вместе с матерью. И эта жертва потеряла бы всякий смысл, если бы он не продолжал идти к своей мечте.

Успех бросал ему вызов и вел его по жизни. Только многочисленные профессиональные достижения спасали его от засасывающей внутренней пустоты.

– Если бы обстоятельства сложились иначе…

– Но они таковы. Будем реалистами. Я веду фермерское хозяйство и живу в деревне. Ты – также состоявшийся в своей профессии человек, городской житель. У нас слишком разные судьбы.

Лейни была права – не важно, насколько бы им хотелось, чтобы обстоятельства оказались другими. Они были таковы, каковы они есть.

– Я увижу тебя на собрании? – проговорил он после долгой паузы.

– Да.

Но после? Согласятся ли Морганы на его условия или нет, высоки шансы, что он больше не увидит Лейни. Они не могут проводить время вместе, делая вид, что ничего не случилось. Так хотелось исправить ситуацию, просто заключить Лейни в объятия и пообещать, что все будет хорошо.

Но все, что мог сделать Элиот, – оставить ее в этом месте, которое она так любила, с ее пчелами, которые были всей ее жизнью.

Лейни выждала минуту после того, как затихли тяжелые уверенные шаги Элиота. Она хотела убедиться, что он действительно ушел.

Не самый лучший момент.

Элиот был виноват в сложившейся ситуации не больше, чем она, они просто не подходили друг другу. Это происходит с людьми во всем мире каждый день.

Уилбер прижался мордой к бедру Лейни, и она опустила руку на его влажный нос.

– Все в порядке, – пробормотала она.

Лейни была уверена, что именно это хотел ей сказать пес.

Да, она была в порядке, это не смертельно. Ей хотелось быть такой же, как все, разве нет? Просто очередной печальный опыт… Лейни попыталась разобраться в себе, заглянув внутрь, – да, неприятно и больно. Что-то внутри ее сломалось. Она потеряла надежду, веру в себя и других, но она сможет это пережить.

Лейни повернулась и направилась в сторону ульев, пока не подошла к тому, в котором кипел рабочий процесс. Пчелы были не против вторжения. Лейни открыла улей и опустила туда руки. Пчелы облепили их, удивляясь и любопытствуя, их прикосновения напоминали мягкие поцелуи. Затем они поползли вниз, обретая баланс.

Жизнь на ферме, среди пчел, была для Лейни делом всей жизни. Было бы глупо просто отказаться от всего этого.

Что ж, романтического финала не предвидится? При мысли о жизни без любви сердце в груди сжималось, а облепленные пчелами пальцы дрожали. Любовь. Полюбила ли она Элиота? Наверное, для этого потребовалось бы больше времени? Ну и что, что это был первый в ее жизни мужчина, который относился к ней как к обычному человеку? Он считался с ее недугом, но не обращался с ней как с инвалидом.

Конечно, Элиот был первым мужчиной, которого она поцеловала по своей инициативе, и именно с ним ей бы хотелось пойти дальше. Это был первый мужчина, чей образ сложился в ее представлении так отчетливо. К тому же Элиот был единственным человеком, если не считать членов ее семьи, о котором она не переставала думать ни на мгновение.