Максин Барри - Карибское пламя Страница 47

В каюте Верити Фокс сняла платье. Гордон, склонившись над ней, со знанием дела, как истинный профессионал обследовал ее кожу. С таким типом лейкемии, как у нее, можно опасаться и рака кожи.

— Гм… на спине все чисто, — сказал Гордон с видимым облегчением. — Повернись!

Верити послушалась без тени смущения. Она с равнодушным видом лежала на кушетке, а он внимательно ощупывал бугорок на левой груди. В эту минуту дверь с шумом распахнулась, и Верити в ужасе вскочила на ноги. Гордон, пораженный неожиданным вторжением, резко выпрямился. На пороге стоял Грег, выражение его лица было страшным.

— Грег! — воскликнула Верити.

— Прошу простить меня, — оборвал ее Грег ледяным тоном. — Я не хотел прерывать вашу… работу. — Опасаясь, что не сдержится, он быстро повернулся и с грохотом захлопнул за собой дверь.

Гордон с Верити вздрогнули. Гордон мгновенно оценил обстановку.

— Беги за ним, Верити! — крикнул он. — Быстрее!

Она уже сделала было шаг к двери, как вдруг остановилась.

— Нет, — покачала она головой.

— Но ведь он думает…

— Я знаю, что он думает, — сказала она твердым голосом. — Если я побегу за ним, то придется ему объяснить, что со мной. А этого я сделать не могу. До тех пор покуда сама не пойму, чем мне все это грозит. — Она бросила настороженный взгляд на пробы крови, которые только что взял у нее Гордон. — Давай отнесем это в лабораторию. Нас уже ждет Джон. Он тебе наверняка понравится.

— Послушай, Верити, если между вами все настолько серьезно, то почему бы тебе не рассказать ему обо всем? Разве он этого не заслуживает?

— Я знаю, что делаю, Гордон, — резко возразила она, пытаясь сдержать наворачивавшиеся на глаза слезы. — Если эти анализы, — кивнула она на пробирки, — не покажут хоть какого-то улучшения, то я сойду с этого теплохода в Майами и больше никогда не увижу Грега. Думаю, так ему будет гораздо легче. — Смахнув слезы, она решительно надела туфли. — В конце концов то, что между нами произошло, он будет считать всего лишь очередным романом на борту. Я для него стану женщиной, которая появилась здесь ради интрижки, после чего вернулась к своей обычной жизни. Ну… если все идет к этому, то он не должен еще больше страдать, — сказала она дрожащим от обиды голосом.

Гордон отвел взгляд в сторону. Что он может сказать? Он знал, что она права.

Глава 19

Клуб "Чарльстон", расположенный в конце палубы "Альциона", сразу же напомнил Рамоне один из элитных лондонских мужских клубов. Там стояли элегантные стулья с высокой спинкой и подлокотниками, почти весь пол был покрыт настоящим восточным ковром, а на стенах висели картины со сценами из охотничьей жизни. Она с равнодушным видом подошла к бару, заказала стакан белого вина. Повернувшись и обводя глазами присутствующих, сделала пару глотков. Наткнувшись взглядом на того, кто ей был нужен, улыбнулась, давая тем самым понять ему, что узнала. Как она и надеялась, он, заметив ее благожелательную улыбку, тут же вскочил на ноги. Через несколько секунд он уже стоял рядом, не спуская с нее зачарованных глаз.

— Привет! Как я рад снова вас видеть, — с улыбкой обратился к ней Дуайт Д. Маркхэм III. — Разрешите! — Взяв у нее из рук стакан, банкир кивком головы пригласил ее к себе за столик. Она грациозно последовала за ним. — Ах, вы и представить себе не можете, как мне не хватало вас все это время. Куда вы пропали? — замурлыкал он, а в глазах его отразилась плохо скрываемая похоть.

Рамону охватило гадливое чувство. От одной мысли, что он может прикоснуться к ней своими аккуратно наманикюренными пальцами, ей вдруг захотелось встать и уйти. Взяв себя в руки, она попыталась полностью сосредоточиться на основной задаче.

— Дуайт, я хотела кое о чем спросить вас. Мне кажется, что в этом вы большой дока. — Глаза Дуайта заблестели. Он попался ей на крючок, тут и отрицать нечего. — Помнится, вы говорили мне, что владеете тремя процентами акций "Александрии"…

Дуайт часто заморгал от неожиданности. Что-то он этого не помнил. Когда он говорил ей такое? Он никогда не смешивает бизнес с развлечениями.

— На самом деле?

Рамона засмеялась.

— Вы не помните потому, что были слишком увлечены моими ногами, — мягко, с легким упреком сказала она, положив одну свою точеную ножку на другую. Она небрежно покачивала ею прямо у него перед носом. Она слышала, как он взволнованно засопел. Как и другой посетитель за соседним столиком, скрывшийся за высокой спинкой стула. Вот он откинулся назад, навострив уши.

— Вы даже сказали мне, сколько вам пришлось заплатить за них, — вкрадчиво продолжала она.

— Быть не может? — Дуайт выглядел обескураженным.

— Может, может. Да вы не расстраивайтесь. Я не собираюсь сообщать кому-нибудь об этом. Нам, владельцам акций, всегда нужно держаться вместе, не так ли?

Дуайт все улыбался, но, похоже, ноги Рамоны перестали быть объектом его всепоглощающего внимания. Теперь она сама, эта удивительная женщина, безраздельно интересовала его. Рамона отвечала на улыбку улыбкой. Отлично! Наконец она разговаривает с настоящим банкиром, а не со светским хлюстом.

— Не хотите ли продать свои акции на двадцать процентов выше номинала? — тихо спросила она.

Дуайт едва не поперхнулся. Куча деньжищ!

— Я с большей охотой продал бы их за сорок процентов выше номинала.

— Еще бы! — засмеялась Рамона. — Но давайте будем реалистами. Что вы скажете, если я предложу двадцать два?

— Тридцать, — стоял на своем Дуайт.

Рамона сделала незаметный жест, и юбка поползла вверх, открывая взору соблазнительную картину, которая, однако, не произвела нужного эффекта. Он не проглотил наживку. Она лихорадочно размышляла. Отец сказал, что можно торговаться, доведя предлагаемую сумму до двадцати пяти процентов, не больше. Он считал, что такие деньги вполне устроят банкира. Она недоуменно пожала плечами.

— Двадцать пять процентов, мое последнее слово. — Дуайт в этом не сомневался. Неплохие деньги.

— Ладно, — сказал он, — по рукам!

— Отлично! — Рамона, открыв пляжную сумку, извлекла оттуда оформленный как полагается юридический документ. У Дуайта от удивления отвалилась челюсть. Взяв в руки бумагу, он быстро пробежал ее глазами. Все точно. Прищурившись, Дуайт перевел взгляд с бумаги на Рамону.

— Есть ручка? — спросил он, чувствуя непривычную сухость во рту.

Рамона, искренне улыбнувшись впервые за их встречу, протянула ему ручку. Поставив свою подпись, Дуайт вернул ей один экземпляр договора, второй оставив себе. В кармане еще один миллион — совсем неплохо! Он потянулся за своим стаканчиком с крепкой текилой, она подняла стакан с вином. Торжественным тоном они произнесли тосты за взаимный успех. Рамона встала и, сжимая в руке контракт — этот выигранный ею приз, молча направилась к выходу. Она не заметила Ральфа Орнгсгуда, внимательно смотревшего ей вслед со странным выражением ярости пополам с отчаянием на его нордическом лице.