Филис Каст - Богиня легенды Страница 16

— Я просто не встретила никого, кто вызвал бы во мне желание принести клятвы, — сказала она с улыбкой, — Но, — тут же поспешила добавить Изабель, — я почему-то уверена, что еще встречу его, и то неуловимое, что зовут любовью, придет ко мне.

Артур уставился в пол.

— Что ж, для меня это звучит убедительно. Ты ведь… как это говорят? Особенная?

— Можно и так сказать. Но, Артур, почему ты задаешь мне все эти вопросы?

Он посмотрел на ее ожерелье, потом поднял взгляд — и Изабель утонула в его невероятных глазах.

— Потому, что с того самого момента, как я тебя увидел, мне хочется тебя поцеловать. А я знаю, что это неправильно. Губы моей жены должны быть единственными, которых касаются мои губы. И все равно ты манишь меня, — Он резко повернулся спиной к Изабель. — Это недопустимо. Прошу, прости меня и забудь, что я болтал тут всю эту ерунду. Я и сам не понимаю, почему рядом с тобой не в силах удержать собственный язык.

Она отлично понимала почему. Это и была цена, которую она должна была заплатить за силу ожерелья. И Изабель оказалась не единственной, кто был вынужден расплачиваться.

«Ох, черт побери, Хозяйка Озер! Мне хочется того же! И что делать?»

«Ну и влипли! Это совсем не то, что я предполагала».

«Я постараюсь устоять».

Богиня, похоже, размышляла, но, наверное, это продолжалось недолго, потому что король Артур не успел даже сдвинуться с места… а может быть, Хозяйка Озер заморозила его на то время, пока обдумывала ход событий.

«Изабель, на нашем пути появилась развилка, из тех, что вызывают сомнения. В какую сторону пойти? Направо или налево? Притом что для меня имеет значение только счастье Мерлина.

Но…

Погоди-ка, Изабель, это не совсем так, ведь счастье твое и Артура тоже важно. Боюсь, я не подумала об этом. Возможно, тебе не следует делать того, о чем мы договорились; у меня такое чувство, что ты должна сама выбрать направление. Ведь высшее значение для моего мужчины имеет счастье Артура; выбирай дорогу, Изабель, и делай то, что можешь».

Ну, это немного проясняло дело. Нет. Что же получается, богиня предоставила выбор ей самой? А что, если она ошибется и все будет потеряно? Изабель чувствовала себя ужасно. Впрочем, если совершит фатальную ошибку, она вообще перестанет чувствовать, потому что будет лежать мертвая и холодная на дне Большого озера.

Изабель никогда не пыталась уйти от ответственности. Но на этот раз ей достался очень уж тяжкий груз, она не была готова нести его.

Она расправила плечи, подошла к королю и коснулась его руки. Он наконец пошевелился и оглянулся на нее; в его глазах светилось сожаление.

Изабель мягко улыбнулась.

— Не надо просить прощения, Артур. Я бы солгала, если бы сказала, что меня не взволновали твои слова, что они мне не польстили. Дело в том, что я почувствовала то же самое, когда ты вдруг появился передо мной там, в лесу.

— Ты очень добра.

Изабель рассмеялась.

— Вот уж это слово никак ко мне не подходит. Нет, доброта тут ни при чем. Ты был честен со мной, и я обязана ответить по меньшей мере тем же.

— Тогда… можно? — спросил он, — Всего один раз.

— Но ты ведь любишь свою жену, Артур? Разве это не будет предательством по отношению к ней?

Король фыркнул.

— Предательство! Вот уж с этим словом я очень хорошо знаком.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я могу иной раз казаться дураком, Изабель, но я вовсе не дурак. Я не слепой, я вижу, что происходит вокруг меня. Может быть, даже слишком хорошо нижу.

Поскольку Изабель только что прибыла в Камелот, она не могла ничего знать о Гиневре и Ланселоте, разве что слуги бы насплетничали. Но она не хотела, чтобы милую Мэри заподозрили в том, чего та не делала. Поэтому пришлось изобразить неведение.

— Я не знаю, что именно тебя тревожит, Артур, и потому не могу найти слов, чтобы утешить тебя.

Король горько усмехнулся.

— Я уже сказал слишком много женщине, которую, по сути, совершенно не знаю, — больше, чем когда-либо говорил самым доверенным друзьям.

Изабель отошла к скамье, села и похлопала ладонью рядом с собой.

— Прошу, иди сюда. Возможно, я смогу тебе помочь.

Она отхлебнула основательную порцию напитка из кубка — и удивилась приятному ощущению.

— Ну, как бы то ни было, — пробормотал Артур, садясь рядом, — Почему бы не попытаться?

Изабель погладила ожерелье, чтобы привлечь к нему внимание короля и надеясь, что сила слез богини сработает.

— Я уверена, сэр, что иногда гораздо легче рассказать о своих бедах и трудностях кому-то постороннему. Человеку с беспартийным взглядом, так сказать.

— Беспартийным?

— Это тот, кто никак или очень мало вовлечен в происходящие события. Тот, кто не стоит ни на чьей стороне.

Это, конечно, было отчасти неправдой, потому что Изабель нужно выбирать, в чью сторону повернуть на развилке дороги, так что она очень даже была вовлечена в события. Не говоря уж о том, что, как бы ни была мила Гиневра, Изабель уже, можно сказать, решительно присоединилась к партии Артура.

Ранний летний вечер был теплым, в воздухе разливался аромат лилий, смешавшийся с запахом от высоких фонарей по краям дорожки, что вела в сад. Луна украшала чистое небо, хотя света от нее было не много — она находилась всего лишь в первой четверти. Ночные существа начали подавать голоса, и эти мирные звуки навевали покой.

Но короля Артура, похоже, нисколько не захватила чудесная атмосфера. Он продолжал смотреть то в лицо Изабель, то на ее ожерелье.

— И ты могла бы стать такой… беспартийной особой?

— Если ты того пожелаешь.

Ох черт, она ведь только что подписалась на то, чтобы стать жилеткой, в которую рыдают. Психотерапевтом. Фрейд, наверное, перевернулся в гробу. Вдруг откровения Артура вызовут у нее такую неприязнь, что она перестанет думать как одержимая об этих больших, загорелых руках? О его губах. О его глазах.

— И с чего мне начать? — спросил король с несколько растерянным видом.

— С чего хочешь. Выбирай любой момент.

Артур снова встал, прошелся взад-вперед. Ох черт, да чего же у него сексуальные ягодицы, бедра, плечи… нет, он не сидел без дела на троне, пока его рыцари тренировались.

Он наконец остановился и посмотрел на Изабель.

— Когда-то давно мне пришла в голову мысль. Я думал, это послужит ко всеобщей выгоде и принесет пользу и Камелоту, и окружающим землям. Сознать рыцарей из всех королевств на общую встречу, обсудить, какое мы могли бы заключить соглашение, устраивающее всех, для общего процветания в мире и счастья.

— Мне нравится такой план.

Конечно, он неосуществим в эту эпоху, но… может быть, попозже?