Девушка и Ворон - Марина Кравцова Страница 25

Успокоиться. Сосредоточиться. Он уже сделал пару непростительных ошибок. То, что вместо бубен на картах цветок подснежника, а вместо червей – маленькое солнышко, только усложняло дело. Тут Морена пошла козырем, который, как казалось Федору, уже выбыл.

И он проиграл.

Королева сдержанно улыбнулась.

– Продолжаем, – сказала она.

«Как же так-то… Только бы отыграться, – мысленно взмолился Федор, – вовек больше карты в руки не возьму».

Началась новая игра.

Воронов услышал легкий вздох, и вдруг понял – Желя. Это она его пытается сбить. Ее же договор не касается! Он бросил на бледную девицу быстрый взгляд, и та, будто испугавшись, опустила глаза.

– Перестань, дочь, – тихо приказала Морена, проследившая эту сцену.

Послушалась. Отпустило. И Федор целиком сосредоточился на игре.

Он выиграл на этот раз, хотя победа далась ему нелегко.

Третья партия оказалась самой сложной, королеву давно уже охватил азарт, но теперь, когда ему ничто не мешало, Воронов наконец и сам вошел во вкус игры. Оба делали ходы осторожно, что-то мысленно просчитывая и прикидывая.

– Моя взяла, – наконец произнес Федор и глубоко, с облегчением вздохнул.

– Да как же так-то? – Морена не рассердилась, удивилась только. – Без колдовства ведь играли. Жульничал?

– Нет, королева.

– Я смотрела, – подтвердила Желя. – Не жульничал.

– В чем же секрет?

– Я многие игры до тонкостей изучил, эту тоже. Запоминаю, какие карты вышли, свои ходы просчитываю, твои – предугадываю… Не обессудь. Играл я честно.

– Ну что сказать… Развлек ты меня, молодец, спасибо! Мне нравятся рисковые. Жаль, нельзя тебя насовсем у нас оставить, но мне ни к чему с Воронами ссориться. Так чего ты хочешь?

– Отдай мне то, что у тебя в правом рукаве, государыня.

Заледенели глаза Морены, и от нее повеяло жутким холодом.

– Сговорились, – отчеканила хозяйка Подземья. – Спелись ворон с соловьем. И когда только успели…

Федор молчал. А что ему было ответить, когда он сам ничего не понимал?

– Так и знала я, что будет подвох, будет… Так оно всегда и бывает, – Морена вдруг успокоилась.

– Так отдашь?

Молча взмахнула королева правым рукавом – и вылетел из него соловей. Облетев Федора кругом, превратился в юную девушку, невысокую и тонкую, в простеньком сером платьице. Но нежный румянец на круглом лице, золотистые косы до пят и венок из белых цветов делали ее ярче и красивее одетой в сверканье и холод Морены. Федору девица-соловей чем-то напомнила Лизу, и сердце сжалось – скорей бы к жене! Недолго он тут пробыл, а словно год уже любимую не видел.

– Спасибо, Ворон, – произнесла девица все тем же нежным цветочным голоском, но появились в нем и другие нотки – задорные, звенящие. – Знала я, что птицы всегда друг друга поймут. Я Забава из Сердца Запределья, меня еще Соловушкой кличут. Морена – моя старшая сестра, но мы с ней давненько поссорились.

– Матушка слишком долго зиму в этот раз удерживала, – пояснила Желя. – А Забава дух весны в себе носит, вот они и поругались.

– Но и без меня весна свое взяла, – засмеялась Соловушка. – Там на Руси, поди, и травка уже вовсю растет, и деревья зеленью одеты.

– Уходи давай, – проворчала Морена. – Провела меня, так хоть глаза не мозоль.

– Почему же провела-то? – звонко засмеялась Забава. – Честная же была игра! Давай, Ворон, лети за мной, я проведу тебя иным путем в наше Сердце, не по Калинову мосту. А вода живая… только я ею ведаю, и с радостью тебя одарю. Желя, бросай плакать, приходи к нам в гости, будем песни петь.

– Но-но! – пригрозила королева. – Не сбивай племянницу с толку!

Федор раскланялся с Мореной и ее дочкой. Желя ближе подошла к нему:

– А я загадала… – шепнула она. – Если ты проиграешь – попрошу матушку, чтоб велела тебе меня поцеловать. Да знать, не судьба. Так что улетай поскорей отсюда, молодец, не тревожь мое сердце понапрасну…

Ни слова больше не говоря, обернулся Федор вороном и поспешил за соловушкой Забавой.

Глава 21. Вода живая

Сердце Запределья, называемое иначе Солнечной колыбелью, – место затаенное, заповедное. Здесь растет Чудо-древо, не похожее ни на какое другое. Листья у него смарагдовые, кора – вишневый яхонт. С утра распускаются на нем розовые, словно утренняя заря, цветы. К полудню созревают плоды – рыжие, как закатное солнце. Отяжелевшие, они падают к ночи на землю. А с утра – все с начала.

– Откуда оно взялось – никто точно не скажет, – рассказывал Лизе Ворон Воронович, пока девушка восторженно рассматривала сияющее чудо, у корней которого они сидели на лазоревой траве. – Но говорят, что с этих-то плодов все и началось. А еще – с первозданного ветра. Семена, которые он разносил, и породили наше Запределье. Каждый из нас хоть раз в жизни такой плод пробовал, в них ведь наша сила и связь с этим чудесным миром.

– А если человек попробует? – спросила Лиза.

– Душа отлетит. В Рай или в Ад, как уж жил, туда и направится, а тело исчезнет, и никто и не узнает, куда пропал человек. Не для людей это.

Солнечный зайчик скользнул Лизе на колени, превратился в настоящего золотистого зайчонка, ткнулся носом ей в ладонь и куда-то ускакал.

– А что до древа, – раздался рядом мужской голос, молодой и ласковый, – то далеко простираются его корни и обвивают сам Алатырь-камень.

Невесть откуда, как водится в Запределье, перед Лизой и Вороном возникли мужчина и женщина, по виду очень молодые, но что-то древнее и могучее чувствовалось в них. Лики у обоих тонкие, светлые и между собой очень схожие, но у женщины искристые серые глаза, у мужчины – ярко-золотые. Он в белой русской рубахе, подпоясанной алым кушаком. Буйно кучерявятся его густые желтые волосы, падают на плечи. Она в серебристом длинном платье с воздушными рукавами, на причудливо уложенных пепельных волосах – диадема из лунных камней. В руках у женщины дымчатый кот, невероятно большой. Он мурлычет во сне – словно песни поет.

– Матушка! – удивился Ворон Воронович, поднимаясь и почтительно приветствуя обоих. – Лизонька, это матушка моя, Лунница, хозяйка ночного светила. А это брат ее, Солонь – мой дядюшка, повелитель Солнца.

И Лиза все-таки сделала реверанс.

«Так вот в кого царевич такой красавец…» – подумалось ей.

– Елизавета Воронова, – представилась Лиза.

– Нашего Федора супруга, – добавил Ворон.

Лунница приблизилась к девушке и поцеловала в лоб. Поцелуй был нежным и прохладным, он погружал в серебристый свет, в ясную тишину, в красоту загадок.

Солонь улыбнулся, и от этой улыбки стало еще светлее. Солнечный диск здешнего края был огромным, в половину неба, но не палил, не мучил зноем, а словно лелеял, окутывая ласковым теплом.