Любовь на уме - Али Хейзелвуд Страница 75

Хотя Пенни кажется прекрасной, когда Леви здесь, она неудержимо смеется, когда он берет ее на руки, перекидывает через плечо и начинает прокладывать себе путь через весь дом. — Мы с Пенни будем на заднем дворе, если ты хочешь присоединиться к нам. — Очевидно, что у них есть свой распорядок дня, который состоит из того, что Леви толкает длинные качели, свисающие с ветки высокого дерева, а Пенни кричит: «Еще! Еще!», пока Лили сидит на террасе и ласково улыбается им. Я занимаю стул рядом с ее и благодарю, когда она наливает мне стакан лимонада.

— Я так рада, что вы приехали. Сегодня у Пенни должна была быть ночевка, но мы отложили ее после приступа, случившегося в начале недели. Она не очень хорошо это восприняла.

— Я бы тоже была сварливой. И это совсем не проблема — дом такой чудесный, спасибо, что приняли меня.

Она улыбается, накрывая мою руку своей ладонью. — Спасибо, что не думаешь, чтоя — она делает неопределенный жест в сторону себя, дома, Леви и даже меня, — все это странно. Иметь женщину, которая постоянно звонит мужчине, с которым ты встречаешься…

— О, все не так. Мы просто… — Мой взгляд метнулся к качелям. Могу ли я говорить о сексе на расстоянии ста футов от ребенка? Есть ли закон, запрещающий это?

— Это должно быть неудобно, учитывая, что мы с Леви однажды… — Она бросает на меня извиняющийся взгляд. Я хочу, чтобы она прекратила говорить об этом по многим причинам, включая тот факт, что, хотя у меня нет права ревновать, судя по небольшому толчку в животе, я… очевидно, ревную? Немного? Фу, я. — Все давно закончилось, — продолжает Лили. — И это было всего несколько недель. Мы встретились здесь, в Хьюстоне, когда он приехал провести лето с Питером, перед последним годом обучения в докторантуре. Потом вернулся в Питтсбург. Мы должны были попробовать отношения на расстоянии, но он сказал, что встретил другую…

Обида превращается в удар. Кого Леви встретил на пятом курсе? Ну, меня. Ну да. Но он не мог расстаться с кем-то вроде Лили из-за…

— Когда он сказал Питеру, что мы расстались, тот признался, что я ему нравлюсь, и пригласил на свидание. — Она разводит руками, как будто не может поверить в свою историю. — Мы поженились через два месяца, и сразу после этого я забеременела. Ты можешь в это поверить?

Я улыбаюсь. — Это так романтично. Мне так жаль, что так случилось с Питером.

— Да. Это было… Это нелегко. — Она отводит взгляд. — Спасибо тебе за то, что ты делаешь для BLINK. Я знаю, что это строго охраняется, и вы не можете говорить об этом, но когда ты пришла на борт, Леви упомянул, каким активом будешь. Это много значит, когда кто-то вроде тебя продолжает наследие Питера. И спасибо, что поделилась с нами Леви.

У меня ком в горле. — Он не мой, чтобы делиться.

— Я думаю, он может быть, вообще-то. О, этот маленький… Пенни, тебе нужна шляпа! Ты не можешь находиться на солнце в таком виде!

— Леви сказал, что можно!

Леви поднимает одну бровь, явно не говоря ничего подобного. Пенни угрюмо идет к своей матери, только чтобы остановиться передо мной с робким, нерешительным взглядом.

— Это больно? — спрашивает она, перенося вес с одной ноги на другую.

— Что… О, мой пирсинг в носу. Совсем чуть-чуть, когда я его только сделала, много лет назад.

Она скептически кивает. — Тебя действительно зовут Би?

— Да.

— Как пчела?

— Ага.

— Почему?

Мы с Леви смеемся. Лили прикрывает глаза рукой.

— Моя мама была поэтом, и ей очень нравилась подборка стихов о пчелах.

Пенни кивает. Видимо, для нее это имеет такой же смысл, как и для Мари Делюк-Кенигсвассер. — А где твоя мама?

— Ушла, сейчас.

— О. Мой папа тоже ушел. — Я чувствую напряжение между взрослыми, но в том, как Пенни говорит, есть что-то фактическое. — Какое твое любимое животное?

— Ты не расстроишься, если я не скажу «пчелы»?

Она обдумывает вопрос. — Нет, если это хороший вариант.

— Хорошо. А кошки подойдут?

— Да! Леви их тоже любит. У него есть черный котенок!

— Точно, — вмешивается Леви. — И у Би тоже есть котик. Прозрачный.

Я бросаю на него взгляд.

— Мои любимые животные — пауки, — сообщает мне Пенни.

— О, пауки — это… — я подавляю дрожь, — тоже круто. Любимые животные моей сестры — рыбы-клопы. Ты когда-нибудь видели такую?

Ее глаза расширяются, и она забирается ко мне на колени, чтобы посмотреть на картинку, которую я набираю в телефоне. Боже, я люблю детей. Я люблю этого ребенка. Я поднимаю взгляд и замечаю, как Леви смотрит на меня со странным огоньком в глазах.

— Твоя сестра — ребенок? — спрашивает Пенни, скорчив рожицу рыбе.

— Она мой близнец.

— Правда? Она похожа на тебя?

— Да. — Я прокручиваю список избранного и нажимаю на фотографию, где мы вдвоем в пятнадцать лет, до того, как я начала то, что Рейке называет «путешествием по мягкой модификации тела». — Вау! На какой из них ты?

— Справа.

— Вы ладите?

— Да. Ну, мы часто оскорбляем друг друга. Но да.

— Вы живете вместе?

Я качаю головой. — На самом деле я редко вижу ее лично. Она много путешествует.

— Ты злишься, что она уехала?

Ах, дети. И их грузные вопросы. — Раньше злилась. Но сейчас мне немного… грустно. Но это нормально. Ей нужно путешествовать так же, как мне нужно оставаться на месте.

— Мой друг сказал, что если вы близнецы, то и ваши дети будут близнецами.

— Вероятность этого выше, да.

— Ты хочешь близнецов?

— Пенни, —