Николай Боевкин - Постоянная времени Страница 11

– И как это сделать?

– Я подумаю. Для начала нужно выяснить, посвятил ли ее король в это дело.

– Вы думаете, маркиза еще не в курсе?

– Не знаю.

– Но вы же регулярно встречаетесь с ними…

– Да, это так. Но инициатива здесь не может исходить от меня – его величество ведь приказал держать все в тайне. Если король или госпожа де Ментенон сами поднимут этот вопрос, я что-нибудь придумаю, чтобы организовать вашу встречу.

***

Покинув апартаменты канцлера, Грильон обогнул дворец и ухнул три раза филином. Одно из окон второго этажа приоткрылось, и из него выпала, разматываясь на ходу, веревочная лестница.

Когда-то они встречались в небольшом доме, расположенном к югу от дворца около ворот Сатори. Этот дом был подарен герцогине королем. Луиза Франсуаза со свойственной ей иронией называла его в зависимости от ситуации: то Désert, что означало «Пустынь», если речь шла о шумном застолье, то Dessert – «Сладкое блюдо», когда подразумевалось тайное амурное рандеву. Супругу не нравилось ни то ни другое, и он как-то пожаловался Людовику на обильные веселые трапезы благоверной. К тому же на уютное шато имели виды ее брат с сестрой, граф Тулузский и герцогиня Орлеанская. Поэтому место свиданий пришлось переменить.

Отчаянно раскачиваясь во все стороны, граф полез вверх. Переваливаясь через подоконник, он зацепился шпорой и с грохотом упал внутрь.

– Тише, граф! – зашипела герцогиня де Бурбон. – Вы разбудите весь Версаль!

– Вряд ли кто-нибудь в Версале уже спит, – ухмыльнулся Грильон.

– Тем более!

– Прошу простить меня, сударыня, – вздохнул граф. – Я долго был на войне и немного растерял сноровку.

– Как же в таком случае вы штурмуете вражеские крепости? – рассмеялась она.

– На стены карабкается пехота, любовь моя, – ответил он. – А кавалерия – это совершенно другое дело. Лошади лазают по веревочным лестницам гораздо хуже меня.

На самом деле де Грильон немного лукавил: драгуны были способны сражаться в пешем строю; но граф совершенно искренне считал себя в первую очередь кавалеристом.

– Представляю себе, – прыснула герцогиня. – Однако из ваших слов также можно понять, что и опочивальни испанских сеньорит вы тоже приступом не брали. Так ли это?

– Совершенно верно, сударыня.

Немного придя в себя, он втянул лестницу внутрь и затворил ставни.

– Видите ли, в Испании не принято лазить в окна, подставляя спину под выстрелы мужей, отцов и братьев. Опасность там встречают лицом к лицу.

– Ах вот, значит, в чем дело!

– Сегодня, моя милая, вы будете беспрекословно выполнять все мои приказы, – неожиданно заявил граф, уклоняясь от скользкой темы.

– Приказывают обычно дамы, сударь, – улыбнулась она. – А кавалеры им повинуются. Что изменилось?

– Да, но только если этот кавалер не король.

– Вы стали королем? – удивленно проговорила она. – Странно, я бы об этом знала.

– Нет, сударыня. Хотя, наверно, и мог бы при определенных обстоятельствах, – дерзко ответил Грильон, намекая на свою древнюю родословную; но тут же прикусил язык. – Но что вы скажете на это? – протянул он герцогине бумагу с королевской печатью.

– «Предъявителю сего, графу де Грильону…» и так далее, – прочитала она, приблизившись к свече, – «…оказывать всемерное содействие во всех вопросах…» и тому подобное.

– Ну так как?

– Сегодня я повинуюсь, граф, – чуть помедлив, ответила она. – Но берегитесь: если я увижу это еще раз, то расскажу королю, как вы используете его приказы. А уж если услышу что-либо подобное от других дам… – она выразительно округлила глаза.

Герцогиня вполне имела возможность исполнить свою угрозу, поскольку была побочной дочерью Людовика от госпожи де Монтеспан. В последнее время бывшая мадмуазель де Нант имела очень большое влияние на короля, который не мог отказать ей буквально ни в чем. Встречая малейшее сопротивление, герцогиня Луиза Франсуаза де Бурбон начинала злиться, кукситься и выказывать явное недовольство по любому поводу, пока отец не сдавался.

Зачем же графу де Грильону было связываться со столь высокородной и капризной особой? Ведь в Версале немало привлекательных женщин, крутить романы с которыми гораздо спокойнее и безопаснее. Но ведь скакать во весь опор в атаку на пики неприятеля или стоять в строю под вражескими пулями тоже не очень спокойно и совершенно небезопасно. По всей видимости, Грильон включил эту ядовитую штучку в свою коллекцию просто из принципа. Разве мог уважающий себя кавалер страшиться придворных интриганок больше, чем австрийских кирасир?

– Черт меня дернул так шутить, – подумал граф. – И почему это красивые женщины обычно начисто лишены чувства юмора? Вы правы, сударыня, – высокомерно сказал он вслух. – Негоже использовать так королевские приказы. Я должен немедленно отбыть, чтобы применить его по прямому назначению. Прощайте.

С этим словами Грильон забрал у герцогини бумагу, сунул ее за пазуху и повернулся к окну.

– Любимый мой, я же пошутила! – воскликнула она, хватая его за рукав. – Я никуда вас не отпущу!

Граф обернулся. Он колебался.

– К тому же королевский приказ отдан, и он должен быть непременно исполнен, – жарко прошептала она, прижавшись к нему. – Разве не так?

– Ну, в общем-то… – промямлил Грильон.

– И потом, это может быть весьма забавным. А вдруг мне понравится? Тогда я, пожалуй, возьму свои слова обратно. Но только те, что касаются лично меня, – замурлыкала она.

– Тогда я, пожалуй, останусь, – слегка улыбнувшись, передразнил герцогиню граф.

– Приказывайте, мой повелитель! – страстно воскликнула она.

– Начнем, думаю, вот с чего. Представьте: я предводитель разбойничьей шайки, настигшей ваш экипаж в глухом лесу…

***

Следующим утром Грильон, задумчиво покачиваясь в седле и клюя носом после ночных забав с герцогиней де Бурбон, возвращался из Версаля к себе домой. Необычность и масштабность предприятия несколько обескураживали его. Как же подступиться к столь мудреному делу?

Прежде всего необходимо как следует выспаться. Это даже не обсуждается.

Итак, первым делом нужно собрать как можно больше информации об этих самых вампирах. Придется опять тащиться к Симону.

Через несколько дней Поншартрен пришлет бумаги, нужно будет их прочесть. Он сказал, что будет много. Интересно, много – это сколько?

Затем – нанести визит начальнику полиции: канцлер прав, у д’Аржансона в Париже обширная агентурная сеть, пригодится.

Да, потребуются еще помощники. Была бы обычная вылазка, никаких бы проблем не возникло: среди его соратников сколько угодно отважных и преданных дворян, проверенных в боях и походах. Но благородные рыцари не очень-то подойдут для борьбы с нечистью. Кто тогда?

Остаются простолюдины, среди них нужно отыскать лихих людей, которые не боятся ни Бога, ни Черта. Стало быть, ему придется вербовать в свою команду отпетых уголовников. Не очень приятно, но деваться некуда. И здесь тоже без помощи д’Аржансона не обойтись.

***

За полчаса до полуночи Грильон постучал в неприметную дверь на окраине Парижа. Сюда пускали только тех, кто знал условный сигнал – два сильных удара, затем двойной потише и, наконец, еще один сильный. Через несколько минут дверь приоткрылась, и он с трудом протиснулся внутрь. За спиной лязгнул засов.

– А, так это вас, мессир де Грильон, черти принесли в столь позднее время, – хмуро проворчал одетый в черную мантию высокий старик, отведя в сторону руку со свечой.

– Что-то ты не особо радушен сегодня, Жюльен, – усмехнулся граф. – Что, монеты, никак, завелись?

– Да какие там к дьяволу монеты! – раздраженно воскликнул алхимик. – Все эти проклятые опыты сжирают! Реактивы дорожают, реторты бьются, что за проклятие… Извините, – спохватился он, – что-то я сегодня не в духе, не клеится ничего с утра.

– Так прервись – может, завтра повезет.

– Господин граф, не суйтесь туда, где ничего не понимаете! – гордо изрек старик. – Если бы все было так просто! Пойдемте вниз, мне нужно за реакцией приглядывать, а то как бы чего не вышло.

– Жюльен, давно хотел спросить тебя, – поинтересовался Грильон, спускаясь по добротной каменной лестнице. – Объясни, как тебе удается услышать стук в дверь из своего подземелья?

– О, сударь, есть такая наука о распространении звука, «акустика» называется, – довольно захихикал старик, настроение которого обычно менялось с невероятной скоростью.

Они вошли в довольно просторный подвал, большую часть которого занимал огромный деревянный стол, весь уставленный разномастными колбами, замысловато соединенными стеклянными трубками. Под несколькими сосудами полыхали горелки, в колбах булькали разноцветные жидкости, а из открытых емкостей поднимался белый пар.