Николай Боевкин - Постоянная времени Страница 12

Грильон закашлялся.

– Что-то сегодня у тебя слишком тяжелый воздух, – пожаловался он.

– Aqua Regia или царская водка, – радостно ответил алхимик. – Реакция идет уже четыре дня, но пока без толку, – тут же помрачнел он. – Но я доведу ее до конца! – в словах звучала неприкрытая угроза, как будто эти химикаты способны были испугаться. – Так как ваши книги? – спохватился Симон.

Он занимался в частности тем, что доставал для Грильона различные редкие фолианты, и всегда интересовался, насколько доволен остался заказчик. В прошлый раз это были старинные японские руководства по фехтованию. Граф серьезно увлекался различным оружием и, хотя сам был превосходным дуэлянтом, не стеснялся периодически брать уроки у известных мастеров шпаги и кинжала. И теорией тоже не гнушался.

– Ерунда, – поморщился он. – Все это давным-давно безнадежно устарело.

– Право, я не виноват, сударь, – заканючил старик. – Вы просили – я достал. А что дорого – так посмотрите, какие накладные расходы! Отыскать, втридорога переплатить, потом транспортировка. А перевод? А срочность? Три монаха два месяца не ели и не спали, чтобы эти книги побыстрее оказались у вас.

– Все нормально, – успокоил его Грильон. – Да и не то чтобы совсем уж бесполезно. Там оказалась одна любопытная книжица – искусство извлечения оружия из ножен. Здесь, в Европе, первой фазе боя уделяется мало внимания, а на Востоке это самостоятельный раздел фехтования. И сейчас я его усиленно осваиваю. Так что в итоге я очень доволен приобретением. В Париже этим сейчас можно многих изрядно удивить, – рассмеялся он.

Интерес к восточным боевым искусствам возник у Грильона после того, как тот же самый Симон добыл ему невесть откуда полоску стали, выкованную в незапамятные времена мастерами страны восходящего солнца. Граф отнес ее оружейнику и получил таким образом единственную во всем Париже шпагу из японской стали, которой невероятно гордился. Хотя эфес не имел никаких украшений, стоило это оружие не меньше, чем иное парадное, сверкающее крупными драгоценными камнями. Но таков уж был принцип графа: он делал ставку на надежность и безотказность в сражении и на поединке.

Клинок этот был поистине удивительным. Он представлял собой узкое лезвие односторонней заточки, с едва заметной кривизной и обоюдоострым концом. Упругий подобно хлысту, гибкий словно побег ивы и острый как бритва. До этого Грильону приходилось постоянно приспосабливаться к ситуации. На войне он предпочитал длинную и широкую шпагу, способную разрубить доспехи врага. А в мирной жизни не расставался с гораздо более легкой и подвижной рапирой, значительно лучше подходившей для поединка с противником, не защищенным латами. Но этот странный конгломерат шпаги и сабли, который японские самураи почему-то называли мечом, был способен с успехом работать везде: по чуткости и скорости он не уступал рапире, и вместе с тем рубил не хуже палаша.

С тех пор любимым развлечением Грильона на дуэли было использование жестких и даже рискованных фехтовальных приемов, когда клинки соперников сталкивались на излом. Японская сталь с честью выдерживала такое испытание, оставляя противника безоружным. Это часто выручало Грильона, когда он был вынужден драться, не желая причинять сопернику вреда.

Граф полагал, что в стране, где изготовлен такой шедевр боевого искусства, наверняка должны быть хорошие традиции и в части его использования, то есть в фехтовании. Но он ошибся: современная французская школа имела значительное преимущество перед древней японской. Если не считать кое-каких тонкостей. Развитие огнестрельного оружия сделало бесполезным применение доспехов, что, в свою очередь, дало неоспоримое превосходство колющим ударам по отношению к рубящим.

– Замечательная книга, я очень доволен, – повторил опять Грильон.

– Рад служить вам, месье, – поклонился старик. – А что интересует вас на этот раз?

– Вампиры, – коротко ответил граф.

– Н-да, – нахмурился алхимик, – плохи, видать, наши дела, если такие важные господа озаботились подобными вещами.

Но Грильон не расположен был развивать эту тему.

– Итак? – вопросительно посмотрел он на ученого, бросив на стол тяжелый кошелек с деньгами.

– А что вас конкретно интересует?

– Все.

– Хорошо. Это не очень сложно. Вот, возьмите пока, – Жюльен Симон подошел к полке, заставленной книгами, мягко провел рукой по кожаным переплетам и извлек объемистый том. – Это очень толковый трактат. Здесь все описано: откуда они взялись, по каким признакам их распознать, чем можно отпугнуть и даже – как уничтожить.

– Отлично, – обрадовался Грильон. – Я даже и не надеялся, что такие раритеты есть у тебя под рукой.

– Ну, месье, – обиженно проговорил старик. – Только скажите мне, вас вампиры в общем и целом интересуют или как?

– Или как, – твердо ответил граф.

– Тогда этого недостаточно, – вздохнул алхимик. – Я разыщу для вас старинные фолианты, там тоже могут быть интересные вещи. К тому же некоторые нюансы при переписывании порой искажаются.

– Я очень рад, что ты меня правильно понял, Жюльен, – со значительностью проговорил Грильон. – Да, и денег не жалей.

– Хорошо бы вам еще пообщаться на эту тему с другими людьми. Есть у меня на примете пара ученых, которые хорошо разбираются в вопросе, может, что-то еще посоветуют. Один из них живет в Лионе, а другой – в Гренобле.

– Я обязательно побываю у них, Жюльен. Вот только книгу надо сначала прочитать.

– Господин граф! – торжественно заявил, гордо распрямив плечи, старик. – Себе я не возьму из этих денег ни единого су.

***

Генерал-лейтенант парижской полиции Марк-Рене д’Аржансон был человеком громадного роста с грубыми, топорными чертами лица. Обычно он носил огромный черный парик и длинный, до самых пят, черный плащ. Запоздалые прохожие, завидев в переулке ночного города мрачную фигуру начальника полиции, в ужасе шарахались в сторону, а маленькие дети, едва взглянув на него, начинали горько плакать даже при свете дня.

Родился будущий блюститель порядка в Венеции, и окрестили его в честь покровителя этого города – святого Марка. Некоторые даже полагали, что громадный парик свой маркиз носит в подражание гриве грозного символа апостола – льва.

Как бы то ни было, д’Аржансон внушал страх и ненависть всем парижским преступникам. Он был поразительно работоспособен и лично вникал буквально во все дела – от ликвидации бандитских шаек до невинных бытовых склок. Впрочем, ореола бессребреника над генерал-лейтенантом тоже не наблюдалось: поговаривали, что он немало заработал на поставках продовольствия в неурожайные годы.

– Господин д’Аржансон, соблаговолите прочесть, – протянул де Грильон начальнику полиции королевский приказ. – Я не хочу, чтобы вы подумали, что мой визит носит личный характер.

Граф совершенно сознательно не употребил слово «маркиз», поскольку прекрасно знал, что генерал-лейтенант не любит пользоваться пожалованным ему Людовиком XIV титулом.

– Я очень рад, что это дело поручили именно вам, граф, – ответил д’Аржансон, мельком взглянув на бумагу. – Вы подошли к нему чрезвычайно обстоятельно.

– Какое дело? – удивился Грильон.

– О вампирах, разумеется, – не моргнув глазом, ответил начальник полиции.

– Я знал, что у вас прекрасная агентура, маркиз, но даже не подозревал, насколько, – изумленно промолвил граф, от неожиданности совершенно забыв о неуместности титулов.

– Спасибо за лестный отзыв, господин де Грильон, но все же не настолько хороша, как вы это себе только что представили, – улыбнулся д’Аржансон. – И потом, я не имею привычки шпионить за королем. Все гораздо проще. Дело в том, что это моя идея.

– Вот как?

– Месяц назад я предложил его величеству создать специальный орган, который занимался бы исключительно вампирами.

– В таком случае я не понимаю, почему король поручил это мне, а не вам самому?

– Я полагаю, что из Версаля виднее.

– Пусть так, – согласился Грильон. – Однако в настоящее время я не располагаю какими бы то ни было ресурсами. Могу я просить вас о том, чтобы ваши люди собирали и передавали мне информацию по вампирам?

– Да, конечно, я буду присылать вам все, что касается этого дела.

– У меня есть к вам еще одна просьба, господин д’Аржансон, – продолжил Грильон. – Мне нужно знать места, где можно отыскать матерых уголовников.

– В тюрьме, – сурово ответил начальник полиции.

– Это само собой разумеется, но вы меня не поняли. Мне нужно завербовать для этого предприятия закоренелых преступников. Честно говоря, я не очень представляю себе моих драгун, гоняющихся за вампирами. Хотя и не понятно, насколько можно доверять бандитам, другого выхода я не вижу. Что скажете?