Жаклин Брискин - Все и побыстрее Страница 13

— Кажется, она заболела… — пробормотала Ви.

— Гонора, ты можешь идти домой, — разрешил Эл, успокаиваясь.

— Я… сейчас… все хорошо… — Гонора побежала к женскому туалету.

Она стояла, обхватив себя руками, стараясь сдержать рыдания. Ногти впились в плечи, но Гонора не чувствовала боли. Каждый раз, когда она начинала понемногу успокаиваться, перед ней всплывало удивленное лицо Курта, и рыдания вновь сотрясали тело. Наконец слезы иссякли, не было больше сил ни думать, ни чувствовать. Она медленно опустилась на сиденье унитаза.

— Гонора, как ты там? — услышала она голос Ви.

— Все хорошо, — ответила Гонора, покидая кабинку.

— Иди домой и отдохни, детка. Эл не возражает.

Гонора вдруг вспомнила, что сегодня пятница и в четыре часа они с Джоселин должны пойти к дантисту. Доктор Бреди брал за визит два доллара, которых у нее пока не было и которые она надеялась заработать сегодня. — Я уже в порядке, — ответила Гонора, стараясь казаться спокойной.

— По твоему виду этого не скажешь.

— Сейчас подкрашу губы и буду красивой.

— Твой парень ушел, если это тебя интересует. — Ви забеспокоилась. — Слушай, ты не подзалетела?

— Подзалетела? — Гонора непонимающе вглядывалась в взволнованное лицо Ви.

— Может, ты с начинкой?

— Ты имеешь в виду ребенка?

— Не беспокойся об этом, детка, — Ви посмотрела по сторонам, — у меня есть врач.

— Да нет, Ви, ничего такого со мной не произошло.

Ви с недоверием смотрела на нее.

— Детка, я ни в чем тебя не виню.

— Честно, Ви, мы едва знакомы.

— Тогда чего же ты плакала? Ни один мужчина не стоит наших слез.

Гонора приступила к работе и проработала все часы, оставшиеся до закрытия кафе. Усилием воли она заставляла себя не вспоминать об утреннем инциденте. От напряжения у нее разболелась голова, и она принимала одну таблетку аспирина за другой.

Выйдя на улицу, Гонора сразу увидела Курта, стоявшего у одной из колонн Фондовой биржи. Он помахал ей рукой. Не оглядываясь, Гонора быстро зашагала по улице. Каждый шаг отдавался в голове острой болью. Курт, должно быть, бежал за ней — она слышала за спиной его учащенное дыхание.

Догнав ее, он спросил:

— Могу я подвезти вас домой?

— Я не собираюсь домой, — холодно ответила Гонора.

— Почему? Вы выглядите усталой.

— Мы встречаемся с Джосс в четыре у дантиста.

Я подвезу вас туда.

— Нет, благодарю вас. — Гонора свернула на Керней-стрит и ускорила шаг.

Курт не отставая от нее.

— Моя машина за углом.

— Что вы хотите от меня? — спросила Гонора с раздражением.

— Просто подвезти вас, Гонора.

— Почему вы не на работе? Почему вам надо меня подвозить? Раньше вы этого не делали. Сейчас вы знаете, что я работаю официанткой. Думаете, мне это приятно?

Она остановилась и посмотрела Курту в глаза. Его веки дрожали, лицо было обиженным. Неужели она обидела Курта Айвари?

Из ее горла вырвался стон.

— Простите. У меня ужасно болит голова.

— У меня тоже, — ответил он.

Его желтый «бьюик» стоял рядом. Курт открыл дверцу.

— Право же, это лишнее…

— Гонора, не могли бы вы помолчать? Садитесь.

Не смея взглянуть на Курта, Гонора залезла в машину. Курт завел машину и вопросительно посмотрел на нее. Едва слышно она прошептала адрес. Курт не расслышал его, и ей пришлось повторить.

Движение было интенсивным, и Курт вел машину молча. Гонора прижала пальцы к левому виску, пытаясь унять боль. Отсутствие опыта в общении с мужчинами, слабая осведомленность в сексе до сих пор шли ей только на пользу, защищая от вожделенных взглядов. Но вот ей самой понравился мужчина. Как вести себя с ним? Скорее всего она своим неосторожным поведением раскрыла ему правду. Навряд ли Курта можно было назвать повесой, но тогда почему он дожидался ее? Гонора украдкой посмотрела на него. Рот плотно сжат, на скулах играют желваки, глаза прищурены. Он совсем не походил на соблазнителя молоденьких девушек. Гонора пыталась уловить выражение его лица. Какое оно? Сердитое, безразличное, уставшее — или он просто сосредоточился на дороге?

Стоматологический кабинет доктора Бреди находился на площади Вашингтона. Нижний этаж был отведен под аптеку. Курт остановил машину и посмотрел на часы.

— Не опоздали, — сказал он.

— Спасибо, — ответила Гонора и, немного поколебавшись, добавила:

— Послушайте, Курт, папа и Джоселин не знают, где я работаю. Они думают, что в брокерской фирме… — Она почувствовала, что краснеет.

— Понимаю, — спокойно произнес он.

Джоселин уже ждала сестру, склонившись над книгой по истории Америки, — история была ее любимым предметом.

— Ты выглядишь как привидение, — заметила она, взглянув на Гонору.

— Ужасно болит голова, Джосс, ты меня прости, но я не буду тебя ждать.

Заплатив за визит, Гонора побрела домой, выпила еще три таблетки аспирина, вымыла голову в большом желтом тазу и забралась в постель. Сон не шел к ней, и она попыталась читать, но и это оказалось бесполезным — глаза скользили по строчкам, но смысл написанного не доходил до нее. Пуховое одеяло не согревало. Жизнь казалась конченной.

Сославшись на головную боль, Гонора не вышла к ужину.

Где-то после восьми зазвонил телефон. Гонора даже не открыла глаза. Звонили в основном Кристал.

Дверь открылась, и в комнату вошла Кристал.

— Это тебя, Гонора. Сказать, что тебя нет дома?

— Кто звонит?

— Какой-то приятный мужской голос.

— Герри? — С недавних пор за ней стал ухаживать парень из местного колледжа и часто звонил, пытаясь добиться свидания. Его громкий басовитый голос раздражал Гонору, и она всячески избегала встреч с ним.

Кристал покачала головой.

— Нет, более приятный. Я могу и ошибиться, но мне кажется, что это Курт Ай вари.

Гонора выскочила из кровати, накинула на себя старенький, доходящий только до колен халат и пулей полетела к телефону.

Телефон висел на кухне, где в это время Ленглей, Кристал и Джоселин играли в монополию.

— Алло?

— Голова прошла? — спросил Курт.

Услышав его голос, Гонора без сил опустилась на стул.

— Мне гораздо лучше, спасибо.

— Прекрасно. Значит, вы можете выйти на улицу.

Гонора затаила дыхание. Она отдала бы все на свете, чтобы быть сейчас рядом с ним, но гордость не позволяла бежать к нему по первому зову.

— Уже поздно, — ответила она уклончиво.

— Время еще детское.

— Я рано встаю.

— Завтра кафе не работает.

— Я хотела сказать, что встала рано сегодня.