Джессика Хокинс - Опустошение Страница 17

На следующее утро я проснулась, когда в окно пробивались первые слабые лучики

утреннего света. Я закрыла глаза и на автомате перекатилась с краешка кровати на середину. Но

спустя мгновение металлический звук выключателя проник в мой сон. Испытывая досаду, я

приподнялась на кровати и, как только протерла глаза, прогоняя остатки сна, заметила фигуру

Билла, двигающуюся около шкафа.

– Доброе утро, – прошептал он, наклоняясь ко мне для поцелуя.

– Нью–Йорк, – вздохнула я. – Точно.

– Да, малышка, прости. Оставайся в постели, – нежно приказал он, перебрасывая

коричневую кожаную сумку через плечо. Я все равно выбралась из кровати и последовала за ним по

квартире.

– Я вернусь в четверг вечером, – сообщил он мне, пока мы стояли в дверном проеме, хотя я

и так знала об этом. Быстро поцеловав меня, Билл вышел в коридор, но неожиданно вернулся и

удивил меня, наградив настоящим поцелуем.

– Ты сейчас выглядишь так сексуально, – сказал он, скользнув рукой под мой халат.

– Сомневаюсь в этом.

– Позволь с тобой не согласиться, – ответил мне муж, приподнимая мой подбородок. – До

встречи.

~

Весь день мои внутренности скручивало тяжѐлым узлом. Нервничая, я не могла заставить

себя съесть ни кусочка. Нежное сообщение Билла, которое он прислал из аэропорта, вызвало во мне

чувство крайнего беспокойства. Я напомнила себе, что моя предстоящая встреча – это конец, а не

начало. Я скажу Дэвиду все, что он хочет знать, а затем еще раз повторю, что я замужем. Я

пыталась найти утешение в этой мысли, но безуспешно. Именно финальная часть нашей встречи

так беспокоила меня.

Пытаясь занять себя, я на весь день с головой окунулась в обычные рутинные дела. Даже не

смотря на то, что я осталась одна на всю неделю и мысль о приготовлении пищи не казалась мне

особо привлекательной, я сходила за продуктами. Отнесла вещи Билла в химчистку. Отдала старое

постельное белье в приют для животных. Все, что угодно, только бы держаться подальше от

квартиры.

Позднее, чувствуя себя так, будто этот день никогда не закончится, я осмотрела содержимое

шкафа. Что можно надеть на такую встречу, как эта? “Лишь общение”, – вспомнилось мне. Я

остановила свой выбор на безобидной шелковой блузке, которую заправила в черные брюки с

завышенной талией. Моя помада оказалась темнее, чем я ожидала и, перевернув ее, я прочитала

название: “Вамп”. Выдернув бумажную салфетку со стойки, я прижала ее к губам, но остановилась.

Цвет был настолько ярким по сравнению с моей бледной кожей, что это выглядело почти

театрально. Но я позволила салфетке упасть в мусорное ведро, решив, что возможно сегодня

вечером я побуду кем–то другим.

Затем надев золотое колье и встав на каблуки, я бегло осмотрела себя в зеркале в ванной

комнате. Я убрала волосы от лица, но тут же, чувствуя некую незащищенность, распустила их. Мои

наручные часы, черные кожаные “Мовадо”, подаренные Биллом на нашу вторую годовщину,

показывали восемь часов. Надев пальто и подняв воротник, я решила прогуляться, пытаясь таким

образом успокоить нервы.

Дорогой мои эмоции метались между волнением и страхом. Я задавалась вопросом – смогу

ли я на самом деле пройти через это, смогу ли прийти туда, сесть и дождаться его. Я почти всегда

отвечала на вызов, но это был другой тип риска. Какой может быть вред от разговора с ним?

Покончить с влечением?

Когда я нашла бар, то поняла, почему Дэвид выбрал именно его. Каменные ступени вели

вниз в полуподвальное помещение; в ночное время это было место, где люди могли провести

поздние часы и не волноваться, что здесь их потревожат, днем – место, чтобы спрятаться от

безжалостного солнца. Я посмотрела вниз на лестничную клетку, что исчезала в темноте и откуда

доносились низкие звуки саксофона, которые, то усиливались, то затухали, завлекая меня внутрь.

Джаз проходил сквозь меня, просачиваясь в темные уголки моего разума, и, словно дьявол на моем

плече, призывал сделать последний шаг.

Мои глаза наполнились слезами. Я не могла этого сделать. Я слишком многого достигла в

жизни, чтобы сбросить все вниз по этой лестнице. Мои часы показывали без десяти девять. Я

простояла там почти пять минут, просто наслаждаясь музыкой. Если сейчас я уйду, все будет так,

как будто я никогда и не приходила сюда. Да, это то, что я сделаю, решила я, повернувшись,

чтобы уйти. И, как будто почувствовав что–то, он оказался там, заключив меня в кольцо своих рук.

Лицо Дэвида было так близко к моему, что я чувствовала, как его теплое дыхание касается моего

лба.

– Ты рано, – произнес он.

Мне казалось, что его голос скользил по моей коже, а внутри все скрутило от его

наэлектризованного прикосновения. Его грубая, загорелая кожа с темной тенью свежей щетины

находилась достаточно близко, чтобы поцеловать...

Я резко дернулась, но он молниеносно протянул руку, поймав мое запястье. Я уже собралась

выдернуть руку из его хватки, но поняла, что стою на краю лестницы, в темноте и только он

препятствует моему падению. Как только я восстановила равновесие, Дэвид отпустил меня, и мы

вместе спустились в полумрак.

~

Я наблюдала, как он в другом конце зала сделал знак бармену, указав на меня, на что тот

кивнул. Походка Дэвида была спокойной и контролируемой, когда он пересек пространство между

нами, как будто он делал это каждую ночь. Я поджала губы, проигнорировав эту мысль.

Сейчас, наедине, мы были неприметной парой среди небольшого числа посетителей,

окутанные лишь пламенем свечи. Я посмотрела на свои руки, лежащие на коленях, и на мое

поблескивающее в тусклом свете кольцо, которое я прокручивала пальцем.

– Я не уверена в том, что я здесь делаю, – сказала я, не поднимая глаз от стола.

– Ты прекрасно выглядишь, – когда я ничего не ответила, он пошутил, – это сказал бармен.

Он хотел, чтобы я передал тебе.

Я подавила улыбку и потянула правую мочку уха.

– Спасибо, – ответила я спокойно и добавила, – бармену.