Кора Бек - Эльнара-2. В объятиях короля. Первый русский любовно-эротический роман Страница 18

Позабыв обо всем на свете, хозяйка дома долго с тоской смотрела в окно. Потом, взглянув на себя в зеркало, в отчаянии заломила руки, твердые розовые губы дрогнули и страдальчески скривились. Зеркало в угол полетело, вслед за ним отправился попавший под горячую руку небольшой германский сервиз. На шум прибежала фрейлина. Разгневанная от ощущения собственного бессилия, госпожа едва не надавала ей пощечин, но проворная служанка успела вовремя увернуться. Измученная герцогиня рухнула в ближайшее кресло и, немного помолчав, спросила:

– Где тебя черти так долго носили, бестолочь беспросветная? Курьер вернулся?

– Вернулся, госпожа, но, увы, порадовать вас мне нечем.

– Французский королевский двор, надо полагать, так далеко отъехал, что мой курьер его нагнать не сумел?

– Ах, если б в этом была вся беда!

– Значит, лейб – медик Карла Прекрасного совсем некстати отошел на небеса?

– Да он здоров, как племенной бык!

– Неужто разгорелась война между Ланшероном и Францией?

– Вы слишком хорошо думаете о Короле грез, хозяйка! Да если б не его брат – забияка Филипп, солдаты французской армии давно разбежались бы, как тараканы по всей стране. Уж кто только над ними нынче не насмехается, а ведь при жизни Луи Непобедимого такое и в самом страшном сне не могло бы присниться!

– Что за околесицу ты несешь, глупая женщина? Какое мне дело до французов?! Лучше приведи поскорее в порядок свои куриные мозги и вспомни, наконец, куда и зачем мы отправляли намедни курьера?

– Да не так – то уж, думаю, я и глупа, коль почтенного гробовщика сумела собой увлечь. Наверное, вы помните, госпожа, я вам рассказывала недавно, какая по молодости меня беда постигла. Эх, надо было сразу в его дом хозяйкой входить, а не крутить хвостом, как сивая кобыла, хотела себе цену набить и вот как неудачно все вышло!

– Зато ужасно повезло гробовщику! Ведь своей несносной болтовней ты не успела, Луиза, омрачить ему последние дни его жизни. А, впрочем, причем тут какой —то гробовщик?! Речь должна идти обо мне!

– Но о душе всегда полезно подумать, хозяйка! Никто не знает, когда пробьет его час, и он вдруг на небесах негаданно – нежданно окажется. К примеру, лично я надеюсь попасть в рай. Даром, что все свои прегрешения я заношу в купленную по такому случаю тетрадь, чтобы на Божьем суде сразу покаяться во всем и потом с чистой душой переступить порог нашего вечного дома.

– И много грехов у тебя набралось?

– Думаю, не больше трех.

– Неужто за тобой всего лишь три греха, дуреха? Да я никогда этому не поверю!

– Я имела в виду, госпожа, три десятка. Ну, может, четыре или пять, пока что я не пыталась сосчитать их точное количество.

– Ты хотела сказать, сорок или пятьдесят? Порой тебе скромность, Луиза, совсем – таки не к лицу. Ну – ка, быстрее сознавайся во всем!

– Грешу я, хозяйка, большей частью по мелочам, и уж настолько мои проступки мелкие, что их можно назвать «грешки». Посудите сами, какая беда, если кому – то взятых в долг денег я не вернула? Так на то у меня и память девичья, замужем – то я ни разу еще не была! Случалось бывало, что я кого – нибудь немного обирала, но ведь Господь сказал, что с ближними всегда надо делиться! Помню, в доме Брюшонов я частенько не доливала молока хозяйским кошкам, а сама его тайком выпивала. Однако меня на это толкала госпожа де Брюшон. Если бы она не была такой скупой, все ее кошки были бы сыты и слуги довольны!

– Это та самая графиня де Брюшон, у которой новый загородный дом сгорел прошлым летом? Говорят, что она тогда чуть с ума не сошла от горя.

– Представьте, как я оттуда вовремя ушла! Два года я служила ей верой и правдой, а хозяйка этого толком не ценила. Хотя я свое место всегда знала и, в отличие от прочих слуг, противных брюшоновских кошек тайком не пинала. Жалование она мне так и не повысила, а все только лишь обещала, и в один прекрасный день я эту скрягу, слава тебе, Господи, покинула!

– Мое терпение, Луиза, предупреждаю, подходит к концу! И, если ты сейчас же, не отвлекаясь на всякие глупые байки, не расскажешь мне, чем закончилась встреча курьера с лейб – медиком Карла Прекрасного, я пошлю за кучером с розгами.

– Уж так я не хотела вас расстраивать, госпожа, но, видно, никуда не деться от этого. Господин Дюпон просил передать, что, не видя вас воочию, он затрудняется сказать что – либо определенное о вашей болезни. По его мнению, остается лишь ждать, когда красные пятна, появившиеся у вас на лице и всем теле, сами собой сойдут. Лекарь ничуть не сомневается в том, что скоро вы вновь будете радовать окружающих своей несравненной красотой!

– Выходит, он ничем не может мне помочь?! Я должна просто сидеть и ждать, пока все встанет на свои места? О, Боже, что за чудовищная нелепица! Я хотела Генриха собой очаровать с помощью душистой воды, а сама сегодня даже не смогла его принять! Но все ли ты, Луиза, мне в точности передала, ничего не забыла?

– Ну, еще лекарь весьма любопытствовал по поводу того, как вы пользовались его водой? К счастью, курьер ничего толком не знал и лишнего как будто бы не сболтнул.

– Зато я теперь, наконец, поняла, по чьей вине эти пятна противные у меня появились! Лейб – медик ведь предупреждал, что душиться его водою нужно дважды в день, а что ты, курица безмозглая, мне насоветовала? Ты же с этим флаконом от меня почти не отходила, Луиза, и так усердно поливала, как будто надеялась на моем теле вырастить цветок. К тому же, сия душистая вода на деле оказалась какой – то вязкой и дурно пахнущей жидкостью. Столько неприятностей я с ней претерпела, и чем все обернулось?

– Я ведь ради вашего блага, госпожа, старалась! Хотела, как лучше…

– Ах, зачем я только тебя на службу взяла, да уж лучше бы ты в доме Брюшонов сгорела, несчастная дуреха! Ну, что уставилась на меня, как будто покойника вдруг увидела?

– Да я подумала о том, как здорово, что ваш дом не сгорел, госпожа!

– Типун тебе, дура, на язык, ты хоть понимаешь, что говоришь?!

– Еще как понимаю, хозяйка! Ведь душистая вода, при помощи которой вы надеялись Его Величество приворожить, относится к черному колдовству. А за такие дела небеса всегда наказывают людей!

– Не пойму, к чему ты клонишь, Луиза?

– Все очень просто, госпожа. Наверное, вам доводилось слышать, что жизненный путь каждого из нас прописан в Книге судеб и тот, кто пытается свою судьбу изменить, прибегая к силам колдовства, подпадает под праведный гнев Господа? Между прочим, за примером не надо далеко ходить. После пожара мою бывшую хозяйку, графиню де Брюшон, еще одна большая утрата постигла. От нее вдруг супруг ушел, заявив, что ему до смерти опротивел кошачий дух. Правда, я этих тварей тоже терпеть не могла, даром, что в доме их было тогда штук двадцать, но ведь целых пятнадцать предыдущих лет граф этих кошек терпел! Неужто не мог потерпеть еще десяток – другой годков, дождавшись, пока его, слабая здоровьем супруга, на тот свет не отправится? Потом – то он мог спокойно жениться на молодой, оставив себе все, что с прежней женой нажил. А между тем, кухарка в доме Брюшонов мне как – то, помнится, говорила, что хозяйка наша водила дружбу с разными колдунами, надеялась с их помощью молодость свою сохранить, да не тут – то было! А вам, считай, повезло: за вашу ворожбу лишь тело и лицо оказались немного подпорчены. Скоро эти пятна сойдут, и, уверена, вы вновь будете всех своей красотой радовать!

– Посмотрела бы я, Луиза, как ты запела, если б с тобой такое случилось! Что же ты не вспомнила про все эти жуткие поверья, когда я на встречу с лейб – медиком ходила? Между прочим, ты рядом со мной тогда была!

– Каюсь, я виновата! Но слишком велико было мое желание видеть вас супругой Его Величества, хозяйка. Теперь свою ошибку хочу исправить.

– Вряд ли тебя сильно терзает чувство вины, дуреха! Лучше признайся, что с жизнью за столь ужасную ошибку расставаться не хочется? Чем теперь проступок свой намерена искупить?

– Конюх с королевской конюшни мне давеча сказал, будто он слышал разговор государя нашего с Карлом Прекрасным накануне отъезда из Ластока французского двора, в котором Генрих Бесстрашный очень сетовал на то, что у него нет наследника до сих пор. Еще они о какой – то войне вели речь, значит, Его Величеству тем более надо будет жениться скорее! А, скажите на милость, как он может пойти в бой, зная о том, что за спиной у него никого нет?

– Наконец, Бог наставил Генриха на путь истины, и он всерьез заговорил о наследнике престола! За такую поистине добрую весть разрешаю тебе, Луиза, поцеловать мою руку. Да хватит, хватит лобызать, с тебя довольно и одного поцелуя! Теперь надобно подумать над тем, как сделать так, чтобы Генрих возжелал увидеть меня, а не кого – нибудь другого хозяйкой в своем доме? Ты даже не представляешь, Луиза, какая же это беда – женить на себе короля!