Кора Бек - Эльнара-2. В объятиях короля. Первый русский любовно-эротический роман Страница 9

– Этим болтунам и бездельникам следует брать пример с вас, сударыня! Ума не приложу, когда вы успеваете читать Эрцхауэра, изучать французский, и при этом еще достаточно свободно изъясняться на прежде незнакомом вам ланшеронском языке? Позвольте поцеловать вашу ручку, прелестная графиня. Поверьте, я безмерно восхищен всеми вашими талантами!

Их разговор опять принимал нежелательный для графини Ангалесской оборот. В душе она уже не раз пожалела, что не созналась сразу виконту в том, что никогда не читала этого злополучного герцога Эрцхауэра и, более того, что она действительно не помнила имени самого вельможи. Ведь за последние два месяца Эльнаре пришлось познакомиться с таким множеством людей, что на еженедельных приемах в королевском дворце у нее порой просто кругом шла голова от калейдоскопа мелькавших перед ней все новых и новых лиц. Вот так одна маленькая ложь повлекла за собой другую, и воистину прав был мудрый лекарь Пехлибей, когда, посмеиваясь в усы, говорил маленькой Эльнаре, прятавшей за спиной не разрешенную ей сладость: «Не умеешь, дочка, лгать – не лги, а уж, если солгала – готовься к неприятностям».

Досадуя на себя, графиня Ангалесская протянула свою руку для поцелуя и оглянулась по сторонам, пытаясь придумать, чем бы ей отвлечь виконта от обсуждения книги этого злосчастного герцога Эрцхауэра, дабы он не догадался о незнании ею, по – видимому, очевидных для всех прочих людей вещей, а самое главное – не заподозрил бы ее во лжи. И вдруг Эльнара вздрогнула всем телом, увидев в двух шагах от себя того, кого вот уже несколько месяцев она безуспешно, но настойчиво искала.

Эльнара сразу узнала умный взгляд красивых пронзительных серых глаз, благородный овал немного худощавого лица, каштановые волосы, доходившие до плеч, и на концах немного завивавшиеся. Сердце так сильно стучало, словно готово было вот-вот выскочить из груди, никаких сомнений не оставалось: перед ней стоял Сержио. Не замечая, что ее руку по – прежнему удерживает виконт Женюси, вообразивший, будто бы это он – виновник волнения красавицы – графини, своим поцелуем вызвавший не ускользнувшую от его острых глаз дрожь, пробежавшую по ее телу, Эльнара на миг прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя, а в следующее мгновение с ужасом обнаружила, что Сержио опять исчез.

Вне себя от горя, Эльнара выбежала из кареты и бросилась в толпу. Кто – то случайно, но довольно больно задел ее локтем, кто – то наступил на подол бального платья, какая – то шепелявая цыганка, оценив наметанным глазом богатство ее туалета, настойчиво принялась уговаривать барышню позволить ей погадать. Но ошеломленная новой потерей, Эльнара ничего не замечала и не чувствовала, кроме огромной боли, невыносимо теснившей ей грудь, вынуждая хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

В какой – то миг ей показалось, что она нашла его, и с криком: «Сержио, постой, я прошу тебя!», Эльнара бросилась к мужчине, но, обнаружив, что обозналась, побежала дальше. Некий легкомысленный шутник преградил ей дорогу: «Остановись, красотка! Уж не меня ли ты ищешь? Между прочим, мое имя – Сержио!», но, натолкнувшись на ее невидящий и даже как будто бы обезумевший взгляд, поспешно посторонился, пропуская несчастную девушку, в которой вряд ли бы кто признал сейчас блестящую графиню Ангалесскую, настолько душевная боль исказила черты ее красивого лица.

Тяжело дыша и чуть покачиваясь на предательски ослабевших ногах, Эльнара вернулась к своей карете, сухо попрощалась с виконтом, и буквально рухнула на сидение. А в следующее мгновение экипаж, битый час топтавшийся на одном месте, внезапно тронулся. Весьма удивленный резкой переменой в настроении графини, виконт Женюси едва успел захлопнуть дверцу кареты и отскочить в сторону, поскольку, как следует отоспавшийся за время своего вынужденного простоя, Мучо теперь пытался обогнать другие экипажи, что ему, как ни странно, временами даже удавалось.

– Видать, колдовство утратило свою силу, – радостно думал суеверный кучер, поглаживая висевший на шее крестик. – Ох, недаром у нас в деревне говорили старики, будто в последний день зимы ведьмы собираются на шабаш обговаривать меж собой разные козни против людей, которые они начинают нам чинить с первого же весеннего дня, чтобы мы шибко не радовались наступающему теплу. Ведь для этих негодниц любая людская радость – все равно, что нож в сердце, вот они и воюют с нами, как могут! Вон, меня сколько продержали на одном месте твари летающие!

– Ну, дай – то Бог, чтобы на этом все мои беды закончились. Старики говорили, что ближе к лету ведьмы обычно меньше пакостят, потому как и им время от времени нужен отдых. А кто солнышко, да травку зеленую не любит? Все любят, даже пособницы сатаны! Но что это меня сегодня все на такие странные мысли тянет? Прочь, нечистая сила! Да не оставит меня своими заботами Господь, аминь! – Мучо поспешно перекрестился.

– Ах, зачем я только солгала виконту Женюси: сначала, что помню его имя, потом, будто бы читала герцога Эрцхауэра, о котором на самом деле я никогда и не слышала? – горестно размышляла про себя Эльнара, устремив в окошко кареты потухший, ничего не видящий взгляд.

– Вроде бы, мелочь, пустое баловство, а вот как все в итоге обернулось. Всевышний наказал меня за ложь разлукой с Сержио, и теперь я уже не уверена, что наши пути с ним еще пересекутся. Какая же я все – таки глупая! Захотела показаться ученой дамой в глазах человека, который ничего в моей судьбе не значит, а сейчас направляюсь к людям, чуждым мне по воспитанию и жизненным понятиям. Уж лучше бы я осталась дома!

– Хотя, разве замок покойного графа Ангалесского есть мой настоящий дом? Так, случайная прихоть изменчивой судьбы, и не более. Ничего не хочу. В душе такая пустота, что если бы Аллаху было бы угодно отнять у меня сейчас жизнь, ни на мгновение не задумавшись, я бы безропотно положила голову на плаху и даже радовалась бы тому, что скоро мои земные мучения закончатся, а что меня ждет потом – уже не важно. На свете главное – любовь, и ее у меня нет. Наверное, Сержио не испытывает ко мне такой большой любви, как я к нему, если он даже не захотел ко мне просто подойти? А, может быть, ему не понравился мой пустой разговор с виконтом Женюси? Но ведь таковы все светские разговоры, от этого никуда не денешься!

– О, всемогущий Аллах, помоги своей неразумной дочери, объясни, как мне дальше жить? Впрочем, уже поздно о чем – то говорить, мы подъезжаем ко дворцу. Из чувства уважения и признательности к Его Величеству королю Генриху Бесстрашному я должна быть на балу, а еще нужно успеть придать своему лицу беззаботность и оживление. Ах, как же тяжела участь человека из светского общества, сплошная вечная игра!

Просторный королевский двор по случаю праздничного бала оказался заполнен всевозможными экипажами до отказа, так что Мучо, в последние годы отвыкший бывать в местах такого большого скопления народа, невольно замешкался, не зная, куда ему сейчас лучше свернуть с главной дороги. От растерянности кучер совершил непростительный промах, случайно огрев коротким ударом кнута чужого коня, как на грех оказавшегося рядом. Тот от неожиданности и испуга едва не сбросил наземь своего всадника.

С трудом удержав горячего арабского скакуна, незнакомец направился к карете графини Ангалесской. Его жгучие черные глаза в ярости метали молнии, уголки тонких губ подрагивали, а ноздри породистого носа хищно раздувались в предвкушении неотвратимой и скорой мести. Небрежным жестом откинув назад тщательно напомаженные черные кудри и окинув испепеляющим взором насмерть перепуганного кучера, он холодно и надменно сказал:

– Быстрее говори, ничтожный прах земли, кому сия карета принадлежит? Твой хозяин сполна мне ответит за ошибку дурного работника! Он, видно, приехал на праздничный бал, предвкушая веселье, однако, вряд ли этим его намерениям суждено осуществиться, так как я желаю немедленно скрестить с ним шпаги. Ну же, холоп, говори имя скорей, не то и твоя глупая голова сейчас полетит с плеч!

– Не скрою, сударь, уроки фехтования я лишь недавно начала брать по совету Его Величества короля Генриха Бесстрашного.

Перед донельзя разгневанным вельможей внезапно появилась графиня Ангалесская. При выходе из кареты роскошное манто графини распахнулось так, что ее нежная, белая грациозная шея, украшенная жемчужным ожерельем, невольно притягивала к себе взгляд, сбивая с толку и без того обескураженного дворянина, никак не ожидавшего, что ему придется иметь дело с дамой.

– Государь считает, что в наши смутные времена каждому необходимо уметь постоять за себя. И это умение, как вижу, мне сейчас действительно на руку, ведь кое —чему, сир, я уже успела научиться! Вот только шпагу свою, к сожалению, я не захватила. Не думала, что она мне на балу может пригодиться. Но, надеюсь, во дворце я сумею подобрать для себя что – нибудь достаточно подходящее.