Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян Страница 3

Необходимо сказать несколько слов о материалах, к которым у нас был доступ при проведении этого исследования. Многих могут удивить медленные темпы расследования геноцида армян. Однако нужно напомнить, что поскольку турецкие источники очень скудны, в частности, архивы ЦК младотурок, его военизированных формирований и Особой организации, или вообще недоступны, приходится прилагать большие усилия, чтобы компенсировать, хотя бы частично, эти пробелы. К счастью, замечательно документированные работы, например, Шюкрю Ханиоглу[3], помогают лучше понять идеологию, которая вдохновила младотурок режима, его внутренние порядки и постепенную радикализацию. Со своей стороны, Кригер (псевдоним отца Крикора Гергеряна) был первым, кто систематизировал все доступные источники о геноциде армян в Османской империи, хотя и опубликовал всего одну книгу[4] (на армянском языке). Ваагн Дадрян положил начало преподаванию геноцида армян как дисциплины, подготовив для этого множество научных статей и книг по этой теме[5]. Работа Эрика Дж. Цурхера[6] не менее важна. За счет тщательного «просеивания» всей турецкой историографии, в частности, эпохи Мустафы Кемаля, он сумел по-новому осветить многие факты, которые историки считали неоспоримыми, и прояснить многие моменты, которые долго оставались неясными. Главная заслуга его работы в том, что он вывел идеологические и человеческие связи младотурок и Мустафы Кемаля. Нет сомнения в их важности, даже несмотря на то что последний изо всех сил старался выстроить свою собственную легитимность при создании турецкого национального государства, фундамент которого заложили его предшественники.

Оставаясь в рамках турецко-армянских отношений, которые служат как бы путеводной нитью этой книги, я сделал еще один шаг вперед, построив свою работу в значительной степени на материалах, которые практически не использовались до сих пор. Это — архивы информационного бюро, созданного Армянской патриархией сразу после Мудросского перемирия. Основной задачей этого бюро был сбор информации о депортации и уничтожении армян для предъявления обвинений лидерам младотурок. Сначала скажем несколько слов о важности и происхождении этих материалов.

Напомним для начала, что Армянская патриархия Константинополя была распущена 28 июля 1916 года постановлением Совета министров[7], а 22 августа патриарх Завен был сослан в Багдад.

Патриархат был восстановлен только после Мудросского перемирия, которое положило конец военным действиям. Именно тогда британский верховный комиссариат создал армяно-греческий комитет[8], отвечающий за реабилитацию выживших жертв геноцида. Когда 19 февраля (4 марта по новому стилю) 1919 года патриарх Завен вернулся в Стамбул[9], одной из его главных задач стало создание информационного бюро, возглавить которое он поручил Аршагу Алпояджяну (1879–1962), тогда молодому историку, которому помогали Зора Зораян и — позднее — Асатур Наварян (1875–1955), а также юрист Карапет Нурян, который в июне 1920 года стал членом Армянского политсовета[10]. Информационному бюро было поручено собирать старые и новые документы по демографическому вопросу, преследованию армян, массовым убийствам, депортации и экспроприированному имуществу. Оно также занялось сбором фактов о главных виновниках массовых убийств, свидетельств, доказательств и статистических данных о похищенных и удерживаемых против своей воли[11]. Согласно докладу Нуряна, бюро также готовило документы о том, как турецкие власти обращались с армянами после перемирия, и представило в Британскую верховную комиссию три сотни докладов о нападениях на выживших в геноциде армян. Бюро также собирало документы на виновников депортаций, как раз тех, кого «турки пытались реабилитировать», а Нурян впоследствии опубликовал две книги о «резне в Кесарии и Диарбекире»[12]. Можно видеть, что как только позволяли обстоятельства, армянские организации начинали собирать материалы в надежде, что преступники-младотурки рано или поздно предстанут перед международным «Верховным судом».

21 ноября 1918 года при Департаменте государственной безопасности указом султана была учреждена комиссия по расследованию действий правительства, так называемая «Комиссия Мажара»[13]. В течение следующего месяца стали возникать военно-полевые суды (трибуналы), призванные судить преступников среди младотурок. Началось предварительное следствие в отношении большого числа подозреваемых. С момента своего создания Комиссия Мажара стала собирать доказательства и свидетельские показания, сосредоточив свое внимание на деятельности тех государственных чиновников, которые лично участвовали в преступлениях против армянского населения. Комиссия была наделена значительными полномочиями: она могла подавать в суд, искать и изымать документы, задерживать и арестовывать подозреваемых силами Департамента уголовного преследования и других государственных органов. В самом начале работы комиссии Хасан Мажар направил официальный циркуляр всем префектам и субпрефектам провинций, потребовав от них представить оригиналы или заверенные копии всех приказов, полученных местными властями в связи с депортацией и уничтожением армян. Кроме того, комиссия приступила к опросу свидетелей под присягой. Менее чем за три месяца она собрала 130 томов материалов, которые регулярно направлялись в военно-полевые суды. В этих томах содержалось множество официальных и полуофициальных документов, из которых только немногие публиковались в правовом приложении к Официальному вестнику («Takvim-ı Vakayi»), Многие другие появлялись в то время в прессе Стамбула, которая выходила на османском турецком (официальный язык Османской империи. — Прим. пер.), армянском и французском языках.

В качестве истцов, интересы которых представлял Армянский константинопольский патриархат, армяне получили доступ к указанным томам уголовных дел и право делать копии или снимать на фотопленку оригиналы или заверенные копии документов. Хотя суды и назывались «чрезвычайными военно-полевыми», на самом деле они были смешанными — состояли из военных и гражданских судей. По крайней мере, так было до 24 марта 1919 года[14]. Несмотря на то что у Патриархата и его адвокатов доступ к материалам, собранным прокуратурой, был только краткосрочным — с 5 февраля по 23 марта, — информационное бюро смогло собрать довольно фундаментальный массив официальных документов, которые были дополнены материалами из других источников и показаниями свидетелей, которые потоком шли в информационное бюро Патриархата.

В ноябре 1922 года, под угрозой надвигающегося вторжения кемалистских сил в столицу, Патриарх Завен сумел отправить двадцать четыре дорожных саквояжа с этими материалами армянскому архиепископу в Европе Крикорису Балакяну, который тогда находился в Манчестере. Когда в 1927 году он был избран епископом Марселя, он взял документы с собой, а затем, по прямой просьбе Патриарха в отставке, который хотел использовать их при написании своих мемуаров, материалы были отправлены в начале 1938 года Патриарху Иерусалимскому Торгому Кушагяну. К тому времени Завен Тер-Егиаян был уже на пенсии, жил в Багдаде[15].

Часть I

Младотурки и армяне — вместе в оппозиции (1895–1912 годы)

Глава 1

Абдул-Гамид и османская оппозиция

Много чернил было исписано на тему агрессивности и многочисленности оппозиции режиму султана Абдул-Гамида II.