Андрей Низовский - Зачарованные клады России Страница 54

Множество рассказов ходило о богатствах запорожцев, зарытых у деревни Гданцевки, неподалеку от Кривого Рога. Местный житель в конце XIX столетия рассказывал:

"С лишком 50 лет тому, в дни моей юности, отец мой передал мне завещанное ему моим дедом положительное и верное сведение о скрытом бывшим запорожским войском в земле значительном сокровище. Близ Кривого Рога есть большая могила, называемая Царева. На расстоянии более ста сажен от нее есть указательный знак. От этого знака в сторону, на расстоянии 50 маховых сажен, на ровном поле, вырыта запорожским войском яма, глубиною в 10 сажень. В ней укрыто до 300 пудов золота и серебра — "войсковая скарбница" запорожцев. Там же вырыт погреб, в котором скрыт котел с золотом, весом более десяти пудов. Погреб этот заперт на десять замков и забит диким камнем. Раскапывать вход в этот погреб тяжело; но есть тайный боковой ход. Я обращался к бывшему владельцу земли, г-ну Гельмерсону, и к нынешнему ее владельцу — О.П. Лихману, чтобы они разрешили искать клад на их земле. Г-н Лихман позволил, и в мае 1884 года я принялся за раскопки атаманского котла. Но когда не оказалось…"

Потом этот же клад искал некто Васильев, наслушавшись рассказов о "миллионном" кладе, — и тоже безрезультатно. Еще несколько лет спустя клад искал сын владельца земли, И.О. Лихман, в компании с криворожцами Карпом Проходой и Федором Саенко. Раскопками руководила "ясновидящая" Пелагея Войтова, которая взялась было указывать верное направление, но то ли у нее "третий глаз" запотел, то ли "связь с космосом" неустойчиво работала, только ясновидящая все больше врала. Кладоискатели прокопали курган на глубину до трех сажен, ничего не нашли и работу бросили. Впрочем, знающие люди говорили, что клад непременно есть, только копать его надо в другом месте, В доказательство указывали на местного еврея-корчмаря, который якобы несколько лет назад принял на хранение от крестьянина найденный в курганах кувшин с золотыми монетами, и оттого разбогател.

В селе Новая Прага Александрийского уезда, как и повсюду, ходило множество легенд о кладах, будто бы зарытых в окрестных курганах. В 1880 году два мужика перепахивали место, ранее бывшее ярмарочной площадью, и плугом выворотили камень, под которым лежало 97 серебряных рублей. А в полуверсте от села, под Николаевским курганом, в 1868 году нашли "железное ведро" с серебряными монетами. По указаниям местной бабы-ворожеи несколько крестьян попытались отыскать и другие сокровища, но откопали только скелет человека на оседланной лошади. На останках всадника были истлевшая шелковая одежда, обшитая позументом, а у ног лежали бронзовые наконечники стрел и медный кувшин.

В селе Сасовке, где тоже ходило много легенд о кладах, старожилы хорошо помнили, как в начале XIX века какие-то "русские бородачи" приезжали в село и тайно вынули клад из большого кургана, стоявшего на южной окраине села, у реки Ингул.

Помещик с. Христофоровки Александрийского уезда со слов стариков даже составил описание кладов, зарытых, по преданиям, в окрестностях села. Среди них было, между прочим, следующее: "В яру стоит берест и дуб над ричкою, на дубу зуб железный, а на бересту крест. Шукай: там яма буде, або лех копаный". Спустя несколько лет, в 1894 году, уже при новом владельце села — Н.Н. Шедевре, старый берест срубили и в его стволе случайно обнаружили рельефный, хорошо видный отпечаток креста, имеющего форму георгиевского или мальтийского, длиной 6,5, а шириной 4 вершка. Сам крест найти не удалось. Было очевидно, что когда-то этот крест врубили в дерево, а затем скрыли куском дерева, которое за много лет срослось со стволом.

Скептики говорят, что почти все клады — это случайные находки. Отчасти это справедливо, но иногда и целенаправленные поиски клада оканчивались большой удачей…

В 1868 году крестьянин Кременной слободы Иван Обоянский, возвратясь с заработков из Ставропольской губернии, явился в волостное правление и объявил следующее: в Ставропольской губернии он работал батраком в семействе некоего старика, очень древнего летами и уже слепого от старости.

Тот старик расспрашивал его о месте жительства и, узнав, что Обоянский из Кременной, рассказал, что в Кременских могилах близ села есть клад, оставленный им и его товарищами-разбойниками много лет назад. Этот клад они закопали, когда вынуждены были бежать от посланной против них "военной силы".

Обоянский попросил у начальства дозволения произвести раскопку означенного клада. Ему было обещано разрешение, но только при условии, что 2/3 находки он отдаст в казну. Это кладоискателя не устроило, и он начал копать клад тайно, по ночам. После нескольких дней поисков ему удалось обнаружить старую землянку, сильно осевшую, с накатом из полусгнивших бревен, в которой находились большой медный таз, седло с железными стременами, остов лошади, вероятно, заживо закопанной в землянке, а в углу — большой, из просмоленой ткани, сверток с серебряными и медными монетами…

"Значит, поталанило человеку!" — сказал бы старый кладоискатель, выслушав эту историю. Да, "таланило" немногим. И поневоле посочувствуешь тем энтузиастам-кладоискателям, что, "оставя домы свои", десятками тысяч устремлялись на поиски таинственных "подвалов", уставленных бочками с золотом и серебром. "От трудов праведных не наживешь палат каменных"… Но иногда "палаты каменные" обходятся человеку в такую дорогую цену, что поневоле задумаешься — а стоят ли они того? И не лучше ли время и силы, потраченные на погоню за "даровым" богатством, пустить на "труды праведные"? Впрочем, каждый решает это сам.

Часть V

По следам "московской добычи" Наполеона

Вот уже без малого двести лет не дают покоя кладоискателям так называемые "клады Наполеона". Слухи о них появились уже в первые месяцы после изгнания французов из России, но "плоть и кровь" легенда обрела в последующие годы, когда то тут, то там в поисках сокровищ стали появляться различные загадочные личности, в том числе из числа бывших солдат и офицеров наполеоновской армии.

Практически сразу после окончания войны в министерства иностранных дел некоторых европейских государств и посольства России за границей стали обращаться отдельные лица с просьбой допустить их на территорию России для отыскания драгоценностей, спрятанных ими самими или их родственниками во время отступления армии Наполеона осенью — зимой 1812 года. Некоторые просьбы русским правительством были удовлетворены, а некоторым кладоискателям были даже предоставлены дополнительные средства для отыскания запрятанных сокровищ. Но все попытки отыскать их оказались тщетными.

Поиск "московской добычи" велся и ведется до сих пор на всем протяжении пути отступления наполеоновской армии. При этом в качестве возможных местонахождений сокровищ зачастую указываются совершенно фантастические места типа пресловутого Семлевского озера. Исследованием вопроса о сокровищах Наполеона занимался даже Оноре де Бальзак, написавший знаменитый рассказ "Березина".

Что же легло в основу многочисленных легенд о "московской добыче" Наполеона?

Начнем с того, что после Бородинского сражения генерал-губернатор Москвы граф Ф.В. Ростопчин принимал активные меры к эвакуации сокровищ Кремля. Все обстоятельства, связанные с этими событиями, достаточно полно изложены в работе С.Н. Цветкова "Вывоз из Москвы государственных сокровищ в 1812 году" (М., 1912).

Судьба государственных сокровищ была доверена начальнику Дворцовой экспедиции, действительному тайному советнику, сенатору и обер-церемониймейстеру П.С. Валуеву и чиновнику той же экспедиции Поливанову. Последний непосредственно готовил ценности к эвакуации в Нижний Новгород. Для этой цели Валуев затребовал у Ростопчина сто двадцать пять пар лошадей. Валуев и Поливанов понимали, что времени на решение поставленной перед ними задачи у них мало. В силу этого они были вынуждены многое оставить — ни сил, ни средств, ни времени для укладки уже не было. В первую очередь были брошены старинное громоздкое оружие, старые материи и костюмы, массивные серебряные рамы и оклады.

Дни и ночи работая над упаковкой сокровищ, энергичный Поливанов находил время прятать остававшиеся ценные вещи в потайные места. Не ограничившись эвакуацией предметов из Оружейной палаты, Патриаршей ризницы, Большого кремлевского дворца и Грановитой палаты, Поливанов вывез некоторые реликвии кремлевских соборов и древней церкви Спаса на Бору. Тем временем французская армия быстро приближалась…

Большой обоз с сокровищами, около 150 повозок, наконец, двинулся по Владимирской дороге. Его сопровождали Поливанов, чиновники и служащие Дворцовой экспедиции. Меж тем в Кремле продолжалась лихорадочная работа; пытались спасти все, что не успели вывезти, что еще можно было укрыть от врага. Ценности замуровывали в тайники, зарывали в землю, прятали под полы.