Одушевленный ландшафт. Сборник статей - Коллектив авторов -- География, краеведение Страница 11

(хотя бы потенциально), закономерно многоаспектно и многоуровнево дифференцированы, полимасштабны, для разных масштабов имеет место своеобразие пространственных форм и закономерностей. Соотношение масштабно-специфичных и масштабно-инвариантных форм — общая проблема самого существования и исследования природного и культурного ландшафтов. Оба пространства представлены в существенной мере зональными (в широком смысле) системами или районами на основе зон с выраженными погранично-переходными зонами (экотонами). Существенны системы характерных направлений, дифференцирующих ландшафт («верх — низ», «север — юг», «запад — восток», «океан — материк», «центр — периферия» и др.). Сложность ландшафта связана с числом и разнообразием характерных направлений; вероятно, эта сложность и может быть представлена числом характерных направлений.

Природный и культурный ландшафт: сходство пространств:

• сплошность;

• закономерная многоаспектность;

• многоуровневая дифференциация;

• полимасштабность;

• районность;

• зональность;

• значимость переходных зон;

• дифференцирующие характерные направления.

Пространство природного ландшафта в высшей мере сплошно и плотно; эта полная и яркая реализация той сплошной среды, о которой выше шла речь. Оно по преимуществу соткано однородными районами и зонами, однородно-районно и зонально, хотя все больше внимания привлекают горизональные связи. Это закономерная мозаика — лоскутное одеяло разнообразных ландшафтных тканей. Основные различия в природном ландшафте связаны с расстояниями, а основные контрасты — межрайоные/межзональные.

Главное различие пространств природного и культурного ландшафта в том, что последнее — комплекс преимущественно разнородных узловых (коннекционных) районов на основе связей; оно чрезвычайно неравномерно, концентрировано и поляризовано, в том числе линейно, и «нанизано» на транспортно-коммуникационный каркас. Пространственная неравномерность распределения и концентрации людей и материальной инфраструктуры в культурном ландшафте несравненно выше, чем биоты в природном ландшафте; она еще и качественно иная — для пространства современного культурного ландшафта характерна сетевая концентрация; пространство традиционного аграрного ландшафта более сходно с природным. Для культурного ландшафта, по-видимому, более значим фактор географического положения. Пространство культурного ландшафта куда более анизотропно, дифференцировано самими направлениями.

Тогда главные специфические черты пространства культурного ландшафта:

• значительная анизотропность;

• сетевая анизотропность;

• доминанта географического положения;

• статусная детерминация;

• ведущее характерное направление «центр — периферия»;

• ведущий фактор — (негеометрическое) расстояние от центра;

• концентрическая зональность «центр — периферия»;

• не однородные, а разнородные, узловые (коннекционные) районы;

• различие, дополнительность и взаимодействие функций мест;

• ведущая роль потоков, связей, комплементарности мест;

• резкая неравномерность и концентрация;

• линейная концентрация и поляризация;

• сетевая концентрация и поляризация;

• саморазграничение.

Природный ландшафт разграничивается (районируется) в общем с внешней исследовательской и/или инженерной позиции. Но коль скоро географ есть мыслящий сгусток ландшафта, то его членение есть своеобразная рефлексия и природного ландшафта. Культурный ландшафт саморазграничивается собственными культурными компонентами и практиками. Отсюда вывод, что статус районирований и границ в природном и культурном ландшафте принципиально различаются по позиции, однако логически (структурно) общи. Но исследовательское расчленение культурного ландшафта является (должно быть) диалогом с его саморасчлениями.

Резюмирую категории пространственной морфологии ландшафта:

• сплошность;

• семиконтинуальность;

• окрестностность;

• порционность;

• гетерогенность;

• комплексность;

• многослойность;

• масштабность;

• полимасштабность;

• анизотропность;

• районность;

• зональность;

• позиционность;

• экотональность;

• статусная детерминация.

Три атрибута и индикатора ландшафта

Теперь представлю морфологию ландшафта принципиально иначе по подходу. Если феномен можно постигать/ исследовать некоторыми способами/методами/техниками, и это хорошо известно и доказано в рассмотренном выше отношении (показано), то в основании (продуктивной применимости) этих методов уже лежат базовые представления о феномене. Сама применимость методов должна многое говорить о феномене, особенно если этих методов несколько и они разные. Тогда получаем новый дополнительный список атрибутов морфологии ландшафта:

• путешествуемость;

• районируемость;

• картируемость.

Тогда ландшафт — объемный многокомпонентный телесно-смысловой комплекс поверхности Земли на природной основе, картируемый, районируемый и путешествуемый.

Аналогично текст — знаковый комплекс, который можно читать, реферировать, переводить etc. Возможность путешествования — интегральный индикатор типа пространства. Чем полноценнее путешествие, тем ближе его пространство к ландшафту.

Эту особенность ландшафта — путешествуемость (термин образован по модели «дифференцируемость функции»). Путешествие — активное включенное постижение разнообразия ландшафта движением в трех сопряженных пространствах: ландшафтном, личностном и когнитивном. Эти пространства имеют общие узловые точки [Каганский 20016; Каганский 2018].

Коль скоро путешественник познающее существо, «живой прибор», то создание представления о предмете посредством экспликации оснований продуктивной работы этого прибора вполне правомерно. Дифференцируемыми и интегрирование функций — способ их изучения, отсюда соответствующие функции именуются дифференцируемые и интегрируемыми, их свойства — дифференцируемость и интегрируемость. Для пространственных ландшафтных сред — их аналоги путешествуемость, районируемость и картографируемость; из них дедуктивно выводимы многие важные существенные особенности ландшафта. Кстати, функции, описывающие (почти любой) «рельеф» ландшафта, — дифференцируемые, «гладкие».

Литература

Арманд А. Д. Ландшафт как конструкция // Изв. Всес. географ. — об-ва, 1988. — Вып. 2. — Т. 120. — С. 120–125.

Арманд Д. Л. Наука о ландшафте. — М.: Мысль, 1975. — 286 с.

Берг Л.С. Ландшафтно-географические зоны СССР. Ч. 1. — М.; Л.: Сельхозгиз, 1931.

Визгин В.П. Генезис и структура квалитативизма Аристотеля. — М.: Наука, 1982. — 429 с.

Каганский В.Л. Районирование как расчленение континуальных предметных сред // Классификация в современной науке. — Новосибирск: Наука, 1989. — С. 129–140.

Каганский В.Л. Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство. М.: Новое литературное обозрение, 2001а, 576 с.

Каганский В.Л. Путешествие в ландшафте и путешествие в культуре // Культура в современном мире: опыт, проблемы, решения. 2001б, вып. 2. С. 3–18.

Каганский В.Л. Культурный ландшафт: основные концепции в российской географии // Обсерватория культуры: журнал-обозрение. — 2009. — № 1. — С. 62–70.

Каганский В.Л. Путешествия теоретика // ГЕОГРАФИЯ И ТУРИЗМ / GEOGRAPHY AND TOURISM, 2018. № 1.

Каганский В.Л. Беларусь: география и судьба страны // 7 искусств, 2020, ноябрь.

Кордонский С.Г. Циклы деятельности и идеальные объекты. М.: Пантори, 2001. 176 с.

Лосев А.Ф. Музыка как предмет логики. М., 1927. URL: https://litresp.ru/chitat/ru/%D0%9B/losev-aleksej-fedorovich/forma-stilj-virazhenie/4

Родоман Б.Б. Территориальные ареалы и сети. Очерки теоретической географии. Смоленск: Ойкумена, 1999. 256 c.

Семенов-Тян-Шанский В. П. Район и страна. М.; Л.: Госиздат, 1928. 311 c.

Топоров В. Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М., 1983, с. 227–284.

Тюнен И. Изолированное государство. М.: Изд-во газеты «Экономическая жизнь», 1926.

Чебанов С.В. Мерономия С.В. Мейена: к 40-летию формулирования. 2017. URL: http://www.paleobot.ru/pdf/03_2017_14.pdf

Справка об авторе. Владимир Леопольдович Каганский, к г. н. Теоретическая география и теория классификации; ландшафт и культура Северной Евразии. Институт географии РАН, Москва. [email protected]

Капцевич О. А

Визуальная среда природы и города

Аннотация: Вопросы влияния окружающей среды на человека, в особенности на его психику, становятся все более актуальными в условиях продолжающейся урбанизации. К сегодняшнему дню известно множество средовых факторов, могущих оказывать значимое влияние на психические процессы, состояния и свойства людей. Один из таких факторов — внешний вид окружения, или визуальная среда. Хотя до сих пор влияние этого фактора на психику