Любовь Майская - Записки гувернантки. «Меняю всех нянь на одну маму» Страница 7

Ребёнок растёт, забот и хлопот с ним становится больше, и родителям становится всё труднее сохранять свой привычный образ жизни. Это вызывает скрытое недовольство, в котором очень трудно признаться, даже самому себе.

«Скрытое эмоциональное отвержение имеет место тогда, когда мать или отец сами себе не признаются в том, что тяготятся сыном или дочерью, гонят от себя подобную мысль, даже возмущаются, если им указывают на это. Силами разума и воли родители подавляют в себе эмоциональное отвержение к детям как недостойное и обычно даже обнаруживают гиперкомпенсацию в виде подчеркнутой заботы, утрированного внимания. Однако ребенок, и особенно подросток, чувствует искусственную вымученность таких забот и внимания и ощущает недостаток искреннего эмоционального тепла»[43].

Скрытое эмоциональное отвержение имеет место тогда, когда мать или отец сами себе не признаются в том, что тяготятся сыном или дочерью, гонят от себя подобную мысль, даже возмущаются, если им указывают на это. Силами разума и воли родители подавляют в себе эмоциональное отвержение к детям как недостойное и обычно даже обнаруживают гиперкомпенсацию в виде подчеркнутой заботы, утрированного внимания

Со старшими братьями Пети – семилетним Игорем и пятилетним Андреем занимаются, посменно, две гувернантки. Их распорядок дня расписан по минутам и не допускает никаких исключений. За соблюдением режима всех троих внуков строго следит бабушка, выговаривая няням и гувернанткам даже за пятиминутное отступление от графика.

Все дети в этой семье, включая полуторагодовалого Петю, должны гулять по расписанию в любую погоду – в проливной дождь и тридцатиградусный мороз в том числе. Детям это не доставляет удовольствия, но возражать не имеет смысла – всё равно никто не разрешит остаться дома. Телевизор они смотрят тайком, потому что разрешается смотреть только один мультфильм в день. Гувернанткам жаль их, поэтому они идут на нарушение указаний родителей, рискуя потерять работу. О компьютере мальчики и не мечтают – родители считают его вредной для здоровья игрушкой.

Мнением, чувствами, желаниями и мечтами этих детей никто не интересуется. Даже родная бабушка, постоянно присутствующая в доме, ограничивает своё участие в жизни внуков приготовлением для них еды и тотальным контролем. Не было случая, чтобы она пришла в комнату к кому-то из внуков, чтобы просто поиграть, пообщаться[44]. Общение с папой длится полчаса по расписанию, а маму они видят обычно только во время обеда: гувернантка подаёт им еду, а мама стоит за барной стойкой и следит, чтобы словоохотливый Игорь ел молча, а упитанный Андрей не съел лишнего.

Игорю очень хочется поделиться с мамой и бабушкой своими впечатлениями после школы, ведь он учится в первом классе, но мама безжалостно прерывает его словами: «Есть надо молча!». Андрею же, если он просит добавки к своей урезанной до минимума порции, возмущенно заявляет: «Ну сколько можно есть, ты и так уже разъелся, как кабан».

Чтобы не заставлять читателей ломать голову над загадкой: «Почему она с ними так?», хочу сообщить некоторые сведения «по теме»: маме мальчиков двадцать восемь лет, и она – не дочь олигарха; папе – сорок пять, и своей цели – иметь молодую жену – блондинку и троих наследников – он добился. Он очень богат и очень умён, что не мешает ему при этом не видеть, или не хотеть видеть, какими несчастными растут его любимые сыновья. Растут «отверженными».

«Эмоциональное отвержение ребёнка, которое проявляется в недостатке или отсутствии эмоционального контакта родителя и ребенка, в нечувствительности родителя к потребностям ребенка, может быть явным и неявным, скрытым.

При явном отвержении родитель демонстрирует, что он не любит и не принимает своего ребенка, испытывает раздражение по его поводу.

Скрытое отвержение принимает более сложные формы – оно может проявляться в глобальном недовольстве ребенком: он не такой умный, умелый, красивый…

Иногда эмоциональное отвержение маскируется преувеличенным вниманием и заботой, которая выглядит как гиперопека; но его выдает недостаток любви и внимания, стремление избегать телесных контактов»[45].

Сначала, когда ребёнок ещё совсем маленький, мама, пользующаяся услугами нянь, избегает телесных контактов с малышом, чтобы он не привык и не просился к ней постоянно. Потом, когда ребёнок подрастает, он уже и сам не тянется к маме, предпочитая принимать «любовь» подарками. Да и мама к телесным контактам не тянется – с чего вдруг?

Иногда эмоциональное отвержение маскируется преувеличенным вниманием и заботой, которая выглядит как гиперопека; но его выдает недостаток любви и внимания, стремление избегать телесных контактов

Вот и получается закономерный результат – отверженный ребёнок.

Как-то после прогулки Андрей пришёл «надутый» и отказался идти в дом. Гувернантка оставила его одного в прихожей, не дожидаясь, пока он переоденется. Андрей стоял, задумчиво прислонившись к стене. В это время няня Надежда Андреевна переодевала после прогулки маленького Петю. Не выдержав страданий обиженного Андрея, она сказала: «Андрей, гувернантка не может тебе уступить, ведь она выполняет указания мамы. Так зачем же на неё дуться?» «А я не на неё дуюсь. Я, вообще, больше всех на свете ненавижу маму»…

Убедившись, что их разговор никто не слышит, Надежда Андреевна хотела хоть как-то утешить Андрея, но поняла, что сказать ей нечего. Перед глазами почему-то вдруг всплыла картина встречи Игоря и Андрея, вернувшихся из недельной поездки к родственникам: мама вышла встречать сыновей с улыбкой на устах, но не подошла к ним, когда они вошли в дом, не обняла, не поцеловала после долгой разлуки, а молча смотрела, как они раздеваются… сквозь стеклянную стену из зала.

Дипломатичный Игорь старался не смотреть в сторону матери и сохранять достоинство в глазах домашнего персонала, тоже собравшегося встретить вернувшихся детей. А пятилетний Андрей не смог скрыть горького разочарования от такой нескрываемой холодности матери. Он медлил с раздеванием, не в силах справиться с подступающими слезами, и исподлобья смотрел на мать.

Увидев этот недвусмысленный взгляд, мать подошла… к маленькому Пете, сидящему на руках няни, и взяла его на руки. Теперь она с торжествующим видом взирала на старших сыновей, удивляясь попутно, почему Петя не проявляет никаких эмоций ни по поводу приезда братьев, ни по поводу того, что мама взяла его на руки.

Психологи выяснили, что истоки многих личностных дефектов, в том числе черствости, бездушности, жестокости коренятся во взаимоотношениях ребенка с родителями и, в первую очередь, с матерью. Недоброжелательность или невнимание со стороны родителей вызывают неосознаваемую ответную враждебность у детей

Ненависть ребёнка к матери не может не ужасать. Сколько же обид и горечи скопилось в сердце пятилетнего Андрея, и что дальше будет твориться в его душе, разъедаемой таким страшным чувством к матери?

Психологи выяснили[46], что истоки многих личностных дефектов, в том числе черствости, бездушности, жестокости коренятся во взаимоотношениях ребенка с родителями и, в первую очередь, с матерью. Недоброжелательность или невнимание со стороны родителей вызывают неосознаваемую ответную враждебность у детей. Эта враждебность тоже может проявляться как явно, так и скрытно.

Безотчетная, немотивированная жестокость, проявляемая некоторыми подростками и юношами по отношению к посторонним людям, не сделавшим им ничего плохого, нередко оказывается следствием именно этих детских переживаний. Если же эта бессильная агрессия направляется внутрь, она дает низкое самоуважение, чувство вины и безотчётной тревоги.

К сожалению, даже любовь отца – подлинная, истинная, не может спасти ребёнка от последствий отвержения матерью. Для эффективного воспитания и развития личности ребенка необходимы два типа эмоциональных отношений: материнская любовь и отцовская. Главная черта материнской любви – ее безусловный характер: мать любит ребёнка таким, какой он есть, без всяких условий. Отцовская – нередко отличается условностью, и ее можно заслужить, только будучи примерным сыном или дочерью[47].

Без материнской любви ребёнок лишается главного – возможности быть любимым и принимаемым таким, какой он есть. И Андрей ещё никак не может с этим смириться, как смирился Игорь. А может Игорь просто умело прячет свою ненависть, дожидаясь своего часа?

Много ли найдётся матерей, не любящих своих детей и способных признаться в этом, хотя бы самой себе? Не много. Но даже они, не говоря уже об остальных, предпочитают откупаться подарками и прикрывают свою холодность строгим воспитанием, забывая, что ребенок очень тонко улавливает фальшь в чувствах и эмоциях и никогда не перепутает подлинную любовь с демонстративной.