Нелли Шульман - Вельяминовы.Дорога на восток.Книга вторая Страница 31

холщовой сорочке, она велела: «Купаться!»

Марта открыла калитку и подтолкнула подругу: «Пошли, пошли! Это благотворительный кабинет,

стесняться нечего. Сегодня, видишь, - она кивнула на крыльцо, - для цветных день».

Они встали в конец маленькой очереди. Марта вспомнила грустный голос Эстер: «Я, конечно,

милая, считаю все это предрассудком. Все эти, - она вымыла руки и вытерла их салфеткой, -

разделения, все эти галереи для негров..., Но, сама понимаешь, даже здесь, на севере - люди еще

косные и отсталые. А я хочу лечить всех, без того, чтобы обращать внимание на цвет кожи. Вот и

пришлось учредить дни для цветных, ты прости меня. Иначе белые ходить не будут».

Женщина присела к столу. Окунув перо в чернильницу , она стала заполнять первую страницу

маленькой тетради. «Все у тебя в порядке, - рассеянно сказала Эстер, пока Марта одевалась. «Для

матери письмо отдай мне. Дядя Меир его с государственным курьером пошлет, так быстрее.

Написала ты ей? - Эстер зорко взглянула на девушку.

Та покраснела и кивнула. «Прощения попросила. Мы поссорились, тетя Эстер, поэтому я из дома

уехала. Но я неправа была. А возвращаться, - Марта надела туфли, - я тут обустроилась уже...»

Эстер закрыла тетрадь. «Хаим у нас грозится, что в шестнадцать лет разведчиком уедет, на

территориях хочет служить. И ведь придется отпустить, хотя мы с ним договорились - пусть

сначала в Вест-Пойнте, кадетом побудет. Насчет уроков французского не беспокойся, - женщина

откинулась на спинку простого стула, - это я тебе устрою, с осени.

-А сколько стоить будет? - деловито спросила Марта, присев напротив.

-Нисколько, - рассмеялась та. «Это подарок от нас. А что ты хочешь научиться раны обрабатывать -

так приходи ко мне раз в неделю, вот и все, - она потрепала девушку по голове и усмехнулась.

-Все будет хорошо. И что у тебя там с матерью случилось - забудьте. Вы же родные люди, вам друг

за друга держаться надо».

Марта подождала, пока подруга зайдет в кабинет. Присев на скамейку, открыв свой саквояж, она

краем глаза посмотрела внутрь. Пистолет был завернут в салфетку. «Сейчас отправлю Грейс на

постоялый двор, - подумала девушка, - и пойду к этим Уэббам. Квакеры, наверное, как дядя

Стивен. Папа говорил, их на Подпольной Дороге много. А по дороге, в роще, постреляю».

Она блаженно закрыла глаза. Подставив лицо летнему солнцу, девушка улыбнулась: «Брат

родится, или сестра. Мама с бабушкой хоть не одни будут. Но я домой не вернусь, уж слишком

много дел там, на юге. Папа был бы рад, если бы узнал, я уверена».

-Уверена, - твердо повторила она. Марта застыла, глядя на высокое, летнее небо.

Низенькая, полная женщина в темном платье открыла дверь. Посмотрев на Марту, она вежливо,

удивленно спросила: «Что вам угодно?»

Перед ней стояла высокая, стройная девушка, с кожей цвета каштанов, с уложенными вокруг

головы черными косами, в холщовом переднике служанки. Девушка переложила в левую руку

маленький саквояж, и поздоровалась: «Меня зовут Марта Фримен. Может быть, вы слышали о

моем отце..., Его называли Сержант, - покраснев, добавила девушка. Марта вспомнила голос отца:

«Я, тыковка, не могу тебе всего рассказывать, да и не нужно это. Просто знай - тут, на севере,

много тех, кто помогает черным».

-Я бы хотела поговорить с вами..., - Марта замялась, - и с вашим мужем, миссис Уэбб.

Фермерша отступила, приглашая ее в дом. Женщина взяла ее за руку: «Нам очень, очень жаль,

милая. Мы знали вашего отца. Проходите в гостиную, сейчас я позову мужа».

Марта присела на краешек стула. Беленые стены и деревянный пол были безукоризненно

чистыми, на тканой скатерти, что покрывала стол, лежала Библия и «Дневник» Джорджа Фокса.

-Точно, квакеры, у них даже распятия нет, как у дяди Стивена, - подумала Марта, оглядываясь.

С порога повеяло запахом сена. Мужчина с полуседой бородой улыбнулся: «Простите, мисс

Фримен. Корм коровам задавал. Чем могу служить? - он поклонился.

Марта поднялась. Выпрямив спину, глядя на Уэббов, она ответила: «У вас пряталась девушка, моя

подруга, Грейс, ее из Южной Каролины привезли. Я знаю, чем занимался мой отец. Его друг,

капитан Стивен Кроу, с озера Эри - он тоже этим занимается. Он квакер, как и вы, - Марта набрала

воздуха в грудь.

-Я знаю о Дороге, - она заметила, что Уэббы переглянулись. «Я отлично стреляю, езжу на лошади,

хожу под парусом..., Говорю по-французски, - зачем-то добавила она. «Я хочу быть полезной,

пожалуйста..., - Марта, наконец, замолчала. Она увидела, как Уэбб усмехается в бороду.

-Вы присядьте, - он отодвинул стул. «Присядьте, мисс Фримен, сейчас кофе выпьем. Молоко

свежее совсем, хлеб с утра пекли, у нас джем домашний, ежевичный. Перекусим, а там и решим -

что нам дальше с вами делать. Хорошо? - он взглянул на жену, и та кивнула.

-Спасибо вам, - выдохнула Марта. Опустившись на стул, она улыбнулась.

Эпилог

Париж, 13 июля 1793 года

Сена блестела в лучах утреннего солнца. Белокурая, в затасканном платьице, девчонка, что бежала

через Новый Мост, остановилась: «Хорошо!».

На лотке были аккуратно разложены букетики фиалок. Девчонка посмотрела на набережную

Августинок. Заметив человека в холщовой блузе рабочего, - тот, покуривая трубку, удил рыбу в

реке, - девочка поскакала к нему.

Набережная была еще пуста. Девчонка, обменявшись с мужчиной парой слов, приняла от него

несколько белых роз и какой-то сверток, опустив его в карман передника. Рабочий вскинул удочку

на плечо, и подхватил деревянное ведро. Он вразвалочку пошел вверх по течению, к переправе у

Арсенала.

Элиза поднялась по лестнице - у дверей квартиры Тео стояли два солдата Национальной Гвардии.

«Для мадемуазель Бенджаман, - звонко сказала она, выставив вперед лоток. Один из солдат

переворошил цветы. Постучав в дверь, - та приоткрылась, - солдат кивнул: «Давай».

Элиза передала букет. Приняв медь,она со всех ног ринулась вниз по лестнице. Элиза приносила

цветы раз в неделю - сначала, зимой, их доставлял какой-то оборванец , - одну замерзшую розу,

белую, как снег, покрывавший крыши Парижа.

Розы и листовки, с подписью: «Dieu Le Roi», и эмблемой - сердце с крестом.

-Листовки тетя Констанца пишет, - Элиза завернула за угол. «Дядя Теодор в Вандее, наверное. Там

восстание. Но, раз он цветы передает - значит, он жив. Месье Лавуазье эти листовки печатает,

тайно. Я слышала, папа и мама говорили, где-то в деревне он типографию устроил».

Девочка оглянулась, и развернула листок: «Парижане! Не верьте слухам - Вандея жива и борется.

Законный наследник престола, король Людовик, томится в руках жестоких варваров, разлученный

со своей семьей. Католическая Королевская Армии Вандеи обещает вам, парижане - мы еще

увидим коронацию законного монарха Франции. Саботируйте приказы революционеров,

сопротивляйтесь им, уходите в отряды тех, кто борется за освященную Богом власть. 9 июня

отряды Католической Королевской Армии, под командованием генерала Франсуа де Шаретта,

взяли Сомюр и продвигаются дальше на восток, к Парижу».

-Мама говорила, - Элиза убрала листовку, - что месье де Шаретт в Америке служил, в

Континентальной Армии, во время революции.

Она перебежала через мост - площадь у Собора Парижской Богоматери уже была запружена

телегами ехавших на рынок крестьян. Ловко пробираясь между ними, Элиза стала оставлять

листовки - поверх корзин с артишоками и спаржей, всовывая их в щели грубо сколоченных ящиков

с овощами, или под медные бидоны с молоком.

Завтрак был накрыт в малой столовой. В комнате царило молчание, прерываемое лишь

шуршанием газеты. Робеспьер, наконец, опустил «Друг Народа», и, улыбнувшись, отпил кофе: «Ты

будешь, рада услышать, что я велел сделать копии с твоего бюста и поставить их в каждой

префектуре Франции, - как символ Республики».

Тео молчала, глядя на башни Собора Парижской Богоматери. «Осенью. Он сказал, что мы

поженимся осенью, женщина незаметно кусала губы. «Осенью, как это теперь будет называться,

Господи? Брюмер. А сейчас мессидор. И в неделе теперь десять дней. Он сумасшедший, конечно.

Еще и бедного Мишеля заставляет все это заучивать».

-Спасибо, - выдавила она из себя. Робеспьер щелкнул пальцами. Некрасивая, с оспинами на лице

женщина, внесла кофейник со свежим кофе.

-Какая-то подружка жены Марата, шпионит за мной, - с ненавистью подумала Тео. «Мадам Ланю

голову отрубили. Он обвинил ее в передаче сведений англичанам. Хорошо хоть, он Мишеля не

взял с собой на казнь. Мальчик не увидел, как его няня на эшафот поднимается. Господи, что же с