Добрая и Светлая Сказка о Принцессе-Лани - Игорь Всеволодович Гиркин Страница 9

— «Пусть войдет!»

— «Благородный брат-кнехт! Его Высочество зовет Вас!» (грохот булавы).

Все глаза направлены на двери. В зале — мертвая тишина… так тихо, что слышно жужжание мухи, пойманной пауком в слуховом окошке под самым потолком зала… И вот, в этой настороженной тишине, звонко стуча каблуками, в зал входит рослый воин в длинном светло-сером плаще, капюшон которого откинут на спину. Полуоткрытый полированный шлем без султана (кнехтам он еще не положен) — на согнутой в локте левой руке. Вытянутое бледное лицо словно надвое поделено идущим наискось — от виска к подбородку — извилистым шрамом, под серыми уверенными глазами — темные тени. Рот твердый и надменный. В общем — классический облик относительно молодого, но уже опытного патрульного… Чуть слышно звенят под тканью одежд кольчуга и кольца ножен меча — согласно древним привилегиям, рыцари и воины Ордена имеют право входить с оружием куда угодно, кроме спальной Императора (данное ограничение ввел прапрадед ныне правящего Суверена, после того, как тогдашний Парт Орг Ордена приколол его предшественника к стойке балдахина над ложем, словно кролика или куропатку. Кажется, между Великими Мужами возникла тогда мелкая ссора по поводу неудачной заморской экспедиции, в которой Парт Орг долго и напрасно ожидал обещанных подкреплений, но каким-то образом все же умудрился вернуться с остатками войска и взял штурмом Имперскую Столицу, устроив во дворце настоящую бойню…).

Не доходя трех шагов до трона, воин резко останавливается, щелкает каблуками и вскидывает правую руку в приветствии:

— «Южного Командорства Посланец приветствует Князя Андигона!»

Князь, продолжая сидеть, учтиво склоняет голову — статус посланца не предусматривает другого церемониала:

— «Князь Троллейнвирга приветствует благородного Сьера и ждет принесенной им вести!»

Орланд из Орланда кивает головой, оборачивается к дверям и командует: «Внесите!»

Двое оруженосцев в коротких серых плащах, без доспехов, но при длинных кинжалах, вносят плоский ящичек из темного дерева, без церемоний приближаются и, раскрыв футляр, достают оттуда отполированное серебряное зеркало. Орланд делает рукой сложный жест и оно свободно повисает в воздухе напротив князя. После этого брат-кнехт отступает на шаг и, обернувшись к Андигону, по-военному четко произносит:

— «Ваше Высочество может говорить с Командором и его штабом!»

Зеркало начинает излучать мягкий белый свет, в котором князь и приблизившиеся по его мановению доверенные советники (Артефакт, Начальник Гвардии и все еще шмыгающий носом Волшебник) видят небольшое обшарпанное помещение — скорее даже келью, неоштукатуренные стены которой сложены из плохо отшлифованных крупных гранитных блоков. Посредине — грубо сколоченный стол, на котором расстелена искусно выполненная цветная схема Южного Королевства, а около стола на простых деревянных табуретах расположились двое сумрачного вида пожилых мужчин в потертых темно-серых одеждах без каких-либо украшений. Старший из них — совершенно седой, словно пронзающий насквозь взглядом почти абсолютно черных глаз (белки едва видны), обращается к Андигону попросту, игнорируя этикет:

— «Твой Король лично попросил Парт Орга помочь отыскать твою дочь, князь! Мы выполнили распоряжение! Смотри!» — рука Южного Командора (князь его сразу узнал — видел как-то на церемонии при дворе) вынула из-под одежд короткий жезл (Старик-Волшебник только вдохнул от восхищения — такая мощь исходила от данного магического предмета) и указала им на карту, занявшую все поле зеркала, а потом начавшую разворачиваться за его пределы. Карта стремительно росла, становилась рельефной — на ней проступали горы, леса, города и селения, появлялись и растягивались во все стороны ниточки дорог, по которым тянулись явственно видимые крохотные повозки, всадники и человечки. А жезл нависает сверху и короткими энергичными движениями «стягивает» поверхность куда-то в сторону, пока все видимое пространство не занимает одно сплошное море волнующихся на ветру древесных крон. Кончик жезла касается поверхности и деревья — могучие дубы — растут в размерах, поднимаясь на высокий холм, увенчанный изъязвленной непогодами черной скалой, на которой, сам огромный, как та скала — размером с трехэтажный дом, расположился жуткий Черный Дракон. Князю до мельчайших подробностей видны единственная змеиная голова на не слишком длинной, но и не короткой шее, огромная пасть, усеянная острыми зубами, могучие полуразвернутые кожистые крылья, три пары когтистых лап и длинный хвост с остро отточенным зазубренным копьем-клинком на кончике. Почувствовав внимание к себе, дракон резко вздрагивает и приподнимает страшную голову — он ищет взглядом причину беспокойства и, вдруг, находит тех, кто его потревожил — он смотрит князю прямо в глаза! Пасть чудища медленно раскрывается, в ней начинает клокотать и закипать жидкий огонь… — Андигон и его советники цепенеют от этого взгляда — они застывают на месте, не в силах ни сдвинуться, ни оторвать глаз от страшного зрелища, но тут кончик жезла вовремя «листает» поверхность, переводя её в сторону — дракон исчезает. Потом карта мутнеет и пропадает — перед князем снова келья с хмурыми Орденскими Иерархами. После минутного молчания Андигон собирается с силами и спрашивает:

— «Но я увидел только это чудовище! А где моя дочь?»

— «Она в том лесу, который окружает скалу и дракона. Ни ты, ни мы сами не может её увидеть — она укрыта чарами сложного и страшного колдовства, а дракон, к тому же, не позволяет своей магией разобраться в сути совершенного заклятия. Но она жива и здорова — за это я могу ручаться!» — на этот раз отвечает второй иерарх, вероятно — Рыцарь-Маг.

— «Так что же теперь делать? Как спасти мою дочь и наследницу? С таким жутким драконом вряд ли справится вся моя гвардия! Надеюсь, Орден окажет нам помощь?» — в голосе Князя звучат свойственные ему властность и настойчивость, но собеседники быстро дают понять, что они здесь совершенно неуместны — Командор мрачно усмехается и отвечает твердо, с неприкрытой иронией:

— «А с чего это славного Андигона заинтересовала наша помощь? Разве не он в течение 24 лет своего правления ежегодно отвечал на наши запросы, что «не собирается посылать благородных юношей своего княжества для грязной, бесполезной и гибельной для их Бессмертной Души службы в Ордене?» Или Их Высочество (сарказм в голосе Командора достигает наивысшей точки) запамятовали, как на недавнем празднике Зимней Радости в Столице, в присутствии ряда королевских вельмож, во всеуслышание рассуждали о том, что наш Орден — такое же Исчадие Ада, как и те, с кем он сражается? И что дворянин, пришедший в Орден, для него становится Лишенным Чести? Или Вы полагаете, любезный Князь, что Орден забыл про то, что Ваш двоюродный дедушка командовал Полком Левой Руки армии Лже-императора в сражении при Гелиное, где и был повешен простым сержантом