Фридрих Горенштейн - На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного Страница 44

Иван. Добро ты сделал, Пушкин, что нашел. (Просматривает.) Начало своего письма ты написал, размышляя о наватской ереси, думая не о покаянии, а, подобно Навату, о том, что выше человеческой природы. А когда ты про нас пишешь «среди православных и среди пресветлых явившемуся», то оно так и есть. Как в прошлом, так и сейчас веруем верой истинной в истиного и живого Бога. А что до слов, «супротивным, разумеющий совесть прокаженную имея», то тут ты по-наватски рассуждаешь. Ты не думаешь об евангельских словах. Разве то совесть прокаженная – держать свое царство в своих руках, а своим рабам не давать господствовать? Это ли против разума – не хотеть быть под властью своих рабов? Сюда, Пушкин, послание о Мономаховом венце. И повествование о смерти царя Гидеона при захвате власти незаконным сыном Авимелехом. Все, чтоб подтвердить злодеяние Курбского. Также и святых отцов и из великих Четьи минеи… Также из Апостола. Годунов, приехали ли печатники?

Годунов. Приехали, государь милостивый. Иван Федоров и Мстиславец. Апостол привезли.

Иван. Немедля смотреть буду. Курбский, возгордившись храбростью, возгордился и книжной своей ученостью. Думает, сбежал с отечества, – так нет более на Руси ученых книжников.

Входят Федоров и Мстиславец. Кланяются

Федоров. Государь, с трепетом привезли тебе первопечатный московский Апостол.

Иван берет Апостол, читает

Федоров. Как ты велел, государь.

Иван. В первопечатном стесняться не пристало. И заголовки роскошные. (Радостно.) Дети мои, царевичи, поглядите, какой подарок сделан нам и всей Руси.

Царевич Иван. Узорные буквы красивы, батюшка!

Царевич Федор. Цветы и плоды красивы, батюшка!

Федоров. Государь, как ты велел. Крупные отделы возглавлены широкой заставкой, полной цветов и плодов, а мелкие части книги – более простыми лентами травяного и цветного орнамента. По душе ли тебе, государь?

Иван. По душе. И подгонка киновари к черному шрифту хороша. И сам шрифт хорош. (Радостно.) Милые мои, отныне имеем на Руси книгопечатание. (Обнимает Федорова и Мстиславца.) Щедро наградить их, да иных, кто с ними работу делал. Повсюду на торжищах указать о начале печатания как о важном государственном деле.

Мстиславец. Государь, зело возрадовались и Богу благодарение воздаем за твою царскую милость.

Иван. Типографию великую делать хочу. Напиши указ, Сафоний: Благоверный царь повелел устроить дом от своей царской казны, дабы печатному делу строиться, и нещадно дал от своих царских сокровищ делателям Николы-Чудотворца гастунского дьяку Ивану Федорову и Петру Тимофееву Мстиславцу для составления печатного дела и для совершения дела их. А первые наши печатные сии святые книги, «Деяния Апостольские» и «Святого Павла послания». Для того устроить особый дом – шанбу, сиречь типографию. В Кремле который дом, тот тесен. Годунов, государеву шанбу перенести из Кремля на Никольскую улицу.

Годунов. Исполним, государь.

Федоров. Надобно, государь, станки и шрифты.

Мстиславец. У нас, государь милостивый, три станка – надобно двенадцать. Надобны словолитцы, наборщики, печатники, батырщики, которые наливали бы краску на печатную форму; олифляники, чтобы разводили краску, рудники, чтоб коптили сажу и делали из нее типографскую краску, резчики – вырезать отливки для литер и формы деревянные для гравюр, знаменщики, сиречь художники, переплетчики…

Федоров. Всего, государь, надобно триста восемьдесят семь рублев, двадцать девять алтын, пять денег.

Иван. Годунов, заплатить из казны. Всем работающим дать хорошие оклады. Славно то. (Листает Апостол.) Сей Апостол первопечатный. Как будешь иные делать, то, сохранив каноническое, старайся перевести на просту мову, удобную для обучения детей.

Федоров. Государь, как быть с иноязычными словами?

Иван. Сколько тех иноязычных слов?

Федоров. Всего четыре. Слово «микелия» от греческого слова «микелон», заменено на торжище; «климаты» – от латинского «clima» – на слово «страна». Слово «крадоводя» – греческое, на слово «прельщает».

Иван. Прельщает – то не вполне удачный перевод. Еще помысли.

Федоров. Русское слово «състав» имеет восемнадцать значений, заменено с греческим «ипостась». Слово «пищаль» – в прежнее время «свирель», ныне «оружие».

Иван (листает Апостол). Вот слово «щегы» – надо бы заменить «кощуны», можно и «колдуны»; во фразе «блюдите, псы, блюдите, злые делатели!» глагол «блюсти» может быть воспринят двояко: в переходном и непереходном значении.

Федоров. Тут, государь, опасаясь ошибок, велел написать, как писано в древности.

Иван. Нет, в Апостоле исправь. Напиши «блюдетеся от псов, блюдетеся от злых делателей». То ныне важно, блюстись от псов, от изменников, таких как Курбский.

Нагой (входит). Государь милостивый, получена важная весть! Седьмого июля сего, 1506 года умер польский король Жигмонт Август.

Иван. То истинно важная весть! (Встает, ходит.) Свершилось событие особой важности. Скончался польский король. С ним прекратилась мужская линия Ягеллонов.

Нагой. Государь, среди претендентов на польский престол – ты сам и твой сын, царевич Федор. Для переговора едет сюда литовский посол Михайла Гарабурда и польский посол Федор Зенкевич-Воропай.

Царевич Федор. Батюшка, не хочу быть в Польше королем. Они, поляки окаянные, богоотступники латинские.

Царевич Иван. Истинно, батюшка, ведь они – католики. Они там, в Западной Руси, латинским ядом отравлены, к нам бы не занесли.

Иван. Сыны мои, мальчики, царевичи Иван и Федор! Против католицизма ныне православное просвещение. Так ли, Федоров?

Федоров. Истинно так, государь! В Западной Руси – Острожская академия, Киево-Могилянская академия, Киевское богоявленское братство – все это защита от католицизма.

Иван. А державное единение славянства – это помысел Божий. Так решим и ливонское дело, и литовское дело. Да не войной, единением решим, единой славянской державой. Все то добро обмыслить надобно. Однако, Нагой, отчего так поздно весть дошла?

Нагой. Удаление польской столицы, государь, неважное состояние дорог, дурная ямская служба, трудность перехода границы в военное время…

Иван. Надобно скоро и умело подготовиться к приезду польско-литовских послов. (Ходит.) Ежели Польша с Литвой присоединятся к Руси, то куды таким изменникам, как Курбский, бежать будет?! Малюта, надо все продумать, чтоб сделалось сие!

Малюта. Будем стараться, государь!

Иван. Руси от державного единения славянства – выгоды великие. А от католицизма внутри единой державы православие защитим, для того имеются у нас книжность православная и ученость. Федоров, прежде прочего ныне нам потребна в Москве азбука, наука ко чтению и разумению письма славянского, кириллицы. В начале книги – слоги, потом – «Отче наш» и «Верую». Диалексис, сиречь речения, простой русский диалект, изложение о православной вере в форме дислогии меж странным зловерным и православным благоверным.

Федоров. Я, государь, в Литве уже издавал книгу, называемую «Евангелие учительское». Выбрано из всех четырех Евангелий и многих Божественных писаний, а предисловие писано литовским гетманом Ходкевичем. Не напишешь ли ты, государь милостивый, предисловие к московскому изданию для защиты? А то, государь, невежественные грамотники, смущенные новизной типографского дела, все обвиняют меня в ереси и волшебстве.

Иван. Напишу, только бы время отыскать. Нагой, да ты, Годунов, да ты, Щелкалов, да все прочие! В приказах готовьте и обмыслите, чтоб переговоры с панами хорошо прошли. (Уходит в сопровождении царевичей.)

ЗанавесСцена 51Золотая палата Кремля. Царь пытается договориться с послами Литвы и Польши о своем избрании королем. Литва – не против; Польша хочет младшего сына – царевича Федора, а не Ивана. Царь предлагает жениться на сестре Жигмонта Анне Ягеллонке, отправив Анну Васильчикову (пятая жена) в монастырьСцена 52Варшава. Вольный сейм обсуждает избрание нового короля после бегства уже было избранного Генриха Анжуйского назад во Францию. Аристократы против кандидатуры Ивана, мелкие шляхтичи – за. Пламенная речь Курбского против Ивана. Шведы предлагают избрать королевой Анну Ягеллонку. Турки предлагают семиградского князя Стефана Батория, которого и избирают с условием последующей женитьбы на АннеСцена 53Золотая палата Кремля. Царь принимает австрийских послов, но договориться с ними не удаетсяСцена 54Царь принимает и оскорбляет польско-литовских и шведских послов. От ливонских послов требует дани и приказывает их схватить, как подданных Москвы. Решает идти в поход на ЛивониюСцена 55Псков. Приказная изба псковского наместника

Иван. План новой беспощадной истребительной войны в Ливонии почнется отсюда, из Пскова. До сего времени дело тянулось вяло, целые годы. Тебя, Мстиславский, я послал сюда наместником, а и при тебе дело покорения этой страны шло очень вяло. Теперь я сам, царь Иван Васильевич, вступаю в Ливонию с таким огромным войском, какого еще не посылал в эту землю. Я, царь Иван Васильевич, приступаю к решительным действиям в Ливонии.