Александр Холин - Недостроенный храм

Александр Холин

Недостроенный храм

Книга стихов в нескольких циклах

Из цикла «Под знаком креста»

«Что я нашёл?..»

Что я нашёл?..Впрочем, что я искалв сонмищах войн вековых и ничтожных?Видел везде только смерти оскалв массе улыбок, заведомо ложных.Видел стремленье найти пустоту,чтил добромыслие, удаль полёта.Скоро ли люди поймут красотужизни без денег, без суетной рвоты?Я не забуду надежду и страх —истину жизни всем сердцем приемля.Правда повсюду:в горах и лесах,в нашей Любви, охраняющей землю.

«Как Символ света…»

– Или́! Или́! Ламá савахфани́?

(Боже мой! Боже мой! Зачем ты оставил меня?)

Как Символ света,солнечные пятнаупали на ладонь мою —взгляни!И на полу от рамы —тень распятья.Или! Или! Лама савахфани?И свет – не свет.И вера – изуверство.И ночью душат мёртвые огни.Возводят в аксиому лицемерство.Или! Или! Лама савахфани?И на полу от рамы —тень бессильятак близко,только руку протяни.А, может, это в будущее крылья?Или! Или! Лама савахфани?

Плачь Ярославны

Я светом, я тьмой, я слепою дождинкойтебя ожидаю на русских ветрах.В далёких краях я простой паутинкойк тебе прилечу, чтоб развеялся прах.И ты бы восстал, будто Феникс из пепла,и снова почувствовал меч-кладенец.И я бы тебя, мой владыка, воспела,ведь нашей любви не наступит конец.Ты в землю чужую смерчом-ураганомотправился ратное дело вершить,и утренний луч, как душевная рана,как пламя онгона, что не потушить.Проснись же, мой витязь!Давно отзвенеликапели с прогретых Ярилою крыш,и летние иволги в рощах отпели,и в небыль уходит осенняя тишь.Ну, что ты молчишь?Иль чеченское небовдруг стало милее, чем русская ширь?О, сколько же русских отправлено в небыльеврейским кремлём!Президент-нетопырьстрану без зазрения совести губит.Он – вор голубой. И худой окоём.Я Бога молю:пусть ублюдка полюбитпанический страх захлебнуться дерьмом!..

«Чу! Где-то метелица свищет…»

Чу?! Где-то метелица свищети снова не видно ни зги.Бреду я, бездомный и нищий.Страной управляют враги.И так уже науправлялись,что нищенством крепнет душа.Мы жили, врага не боялись,а он подползал, не спеша.Смотри!В мышеловках валюта!!Нельзя!..Но берём и берём…Лишь только вопрос:почему таксроднились с кремлёвским ворьём?!?Сроднились с ворьём? – значит, самиворишки до мозга костей,качаемся меж полюсамии ждём непременных гостей.Гостей, что хомут засупоняти плёткой по рёбрам пройдут…А мы под метель, но с гармоньювсё ждём:перемены грядут.

Аввакум

Время приспе страдания, подобает вам неослабно страдати.

Пустынная страна не тешит взорпаломника, бредущего по кручам,к ползущим над землёй тяжёлым тучам,несущим то ли славу, то ль позор.И сонмы стран – детей одной страны —и сонмы лиц, в одно лицо сливаясь,пророчили идти, молясь и маясьза пепл Неопалимой Купины.Но светлый луч, как белый омофор,сквозь мрак и темь к паломнику пробился.И, плача, человек перекрестился,благодаря за жизнь и за костёр.

Болярыня Морозова

На рассвет от крови розовый,словно Благостную Весть,в кандалах везут Морозову,и замёрзнувшая взвесьвся дрожала в ожиданиис неба Страшного суда…Это всё для нас преданиячерез дни, через года.Захлебнулось время криками,поселилась в церкви гнусь,и сломалась в лапах Никонанаша праведная Русь.Век семнадцатый[1]. И нелюдиприкрываются крестом.год семнадцатый[2]. И нелюдив красном мареве густом.И семнадцатого августа[3]те же нелюди вокруг.А над Русью взмыли аистыс криком – с севера на юг.Скоро будет время грозноебез поблажек, без прикрас.И болярыня Морозовамолит Господа за нас.

«В какой-то дрёме очень странной…»

В какой-то дрёме очень страннойостекленела наша Русь.Зелёный морок по урманамзастыл…как будто дремлет грусть.В деревне пусто.Нет майдана.И нет на пастбище коров.С остекленением туманане видно люда на Покров.Да и в домах немые окна —пустынно.Будто бы погост,под сизым дождиком промокнув,открыл в немую небыль мост.России горькая кручина —в мосту прогнившая доска,но мать-старушка неповиннав том, что свирепствует тоска.Всем наша Русь дарила щедроблагословенье и уют.С песком златым чумные ветрынам отходную пропоют.Хрустальным стало ударенье.Эй, потерявший стремена,в гробу стеклянном ждёт спасеньяостекленевшая страна.

Танец

Урочный пляс в урочный час —всё так пристойно, всё как надо.И блеск твоих весёлых глаз,и шёпот губ в аллеях сада.Не опалён и не разлиттвой взор, но временем окован.И вот мне чудится Лилит,я луноликой околдован.В неярком отблеске свечейдва взгляда пламенем объяты —сродни скрещению мечеймежду Изидой и Гекатой.Но этот танец знаю я,он сердце мне восторгом полнит.Танцуй, танцуй, душа моя,как ветерок по синим волнам,как беззаботная лунасреди сверкающего снега.И вихрем танца сметенався мощь богов, вся тишь и нега.Ах, этот плен!Восторг!Экстаз!Паденье в пропасть и услада!Но нежность рук, но голос глазузнал я, дочь Иродиады.

«Не горе, но горечь осудного слова…»

Не горе, но горечь осудного словаи неразделимую долгую ночьнесу, словно тайну Святого Покрова,напрасно стараясь себя превозмочь.В безмолвном моленье,в несбывшемся крикемоих откровений,                       стихов                                и поэм,изломы ущелий —морщины на лике.И я, как морщина, изломан и нем.И трудно пытаясь молиться хоть словом,хоть взглядом, хоть трепетом мёртвых ресниц,я вижу огонь, оживающий в новомпрочтении старых от века страниц.

«Перестук колёс, перестук…»

Моей бабушке – Екатерине Холиной

Перестук колёс, перестук,или звон в ушах, или звон?Мир давно пронзил тяжкий звук,тяжкий звук пронзил, или стон?Но беда моя – не беда,если рядом ты в снег и в дождь.И в голодный год лебедауж не вызовет страх и дрожь.Уж не вызовет смачный дымнедокуренных сигарет.Я же был всегда молодым,и умру, поверь, в цвете лет.Мир опять пронзил тяжкий звук,и стрела летит вслед за мной.Перестук колёс, перестук.Или вой по мне, волчий вой…

«Ноябрь…»

Ноябрь.То дождь.То снег.И лужи.И неуютно на ветру.Полнеба ёжится от стужи —собаки воют поутру.Сквозь дождь и снег,сквозь мрак и ветерперед иконою свеча,а мир проснётся, снова светелкогда корабль обрёл причал.Печать холодного рассудкане для смятения ума.Заплакал ветер зябко, жутко.Погасли света терема.Зима взяла своё как будто —маячит снег сквозь мелкий дождь.А свет?А свет, конечно, будет,когда его зовёшь и ждёшь.То дождь.То снег.Болеют зимы.Но вот предвестником весныявился свет неодолимыйНеопалимой Купины.

«Нас суета суёт в столпотворенье…»

Нас суета суёт в столпотвореньепрозрачных бед, надуманных проблем.А я опять пишу стихотвореньена перекрёстке мыслей и дилемм.Опять в сознаньи что-то происходит —ты замечаешь, замечаю я.Тоскливо ветер по аллеям бродит,подчёркивая смысл небытия.Моя родная, не грусти о жизни!Но… мы жалеем всё-таки о ней.Мы с ней чумные.Кто из нас капризнейи суматошней в сутолоке дней?Коней по кручам гонят поневоле,так повелось в соцветии светил.Глашатай жизни Александр Холинопять кому-то ногу отдавил.

«Обрывки грязных словоблудий…»

Обрывки грязных словоблудий,как птицы реют надо мной.И ноты солнечных прелюдийпронзает тяжкий волчий вой.Ищу покой, но вместе с потомисходит злоба из меня.Я стал советским идиотом,и всё прошу:– Огня! Огня!На грани небыли и былия распластался в небесахв клубах слепой Вселенской пыли,но вижу свет на полюсахне мной погубленной планеты,не мной распятого Христа.Я знаю, есть спасенье где-то,лишь душит душу немота.Мне Бытие терзает разумникчёмным смыслом суеты.Успеть бы лишь, сказать ту фразу,что ожидаешь только тына мелком нашем островочкесреди словесных грязных струй.И не хочу я пулей – точку…Хочу как точку – поцелуй!

«Бывает, что невмочь смотреть в пустые рожи…»