Александр Кондратьев - Боги минувших времен: стихотворения Страница 24

Мерцана [30]

Перуна грозного возлюбленная дочь,Я — светлоокая небесная царевна.Из-под ресниц моих, лишь только гляну гневно,Зарницы всполыхнут, и, царственная, прочьОтпрянет с трепетом, встречая взор мой, Ночь…В мой терем царь-отец заходит ежедневно.И я молю его и сладко и напевно:«Поведай, батюшка, кто мать мне? Ах, невмочьБез нежных ласк ее грустить средь небосвода!О, пожалей меня! Скажи мне, где она?!..»Вотще! Молчит Перун. И я, не зная сна,Брожу от сумерек вдоль нив и огородов,Благословляя их, чтоб червь не трогал всходов.Улыбка уст моих спокойна и грустна.

Ретрский Радегаст [31]

На ложе пурпурном, в доспех золотыхИ шлеме блещущем с простершей крылья птицей,Сижу задумчиво с секирою в деснице.Синь пестрая знамен и вражьих и своихКолеблется вверху. Везут отвсюду их,Чтоб поместить в моей таинственной божнице…На славный ретрский холм у редарей в столице…Отсюда властвую, то яростен, то тих..Щит с бычьей мордою и черной и рогатойМне украшает грудь — победы давней знак.Из четырех голов лишь три унес мой враг…С тех пор к моим ногам, в мой храм девятивратый[32],Влекутся пленные, мне в жертву, супостаты,И обезглавленным объемлет очи мрак.

Святилище Святовита [33]

Повсюду славится Арконский Святовит.Его святилище знаменами одето.Владыка грозных битв и благостного света,В нем Дажбог и Перун одновременно слит.Из дуба крепкого изваян, бог стоит,Четверолик и строг. Десница ввысь воздета;Огромный турий рог рука сжимает эта;Мед сладкий раз в году туда бывает влит.Старинный скифский лук другая держит длань.Трепещут стрел его соперники АрконыИ ежегодную к ногам слагают дань.Но если враг идет, — «Воспрянь, о бог, воспрянь!» –Взывают ругичи толпой воспламененнойИ Святовитовы выносят в бой знамена.

Щетинский Триглав [34]

Святилище пышней едва ли видел взор.По клену резаны, и божества, и птицы,И звери, и цветы, вдоль стен моей божницыВ пестро раскрашенный переплелись узор.Там в главной храмине стою я с давних пор,Предвечной ночи сын, таинственной царицы,Славянский древний бог, Триглав серебролицый…Главу четвертую Перунов снес топор…Ее весь день держу за длинные рога.Но только смеркнется, я храм мой покидаю.Конь черный ждет меня, и в поисках врага,С кривой секирою в руках, я объезжаюВсю землю Щетина от края и до краю,Вперяя в тучи взор и в моря берега…

Ругевит [35]

От любопытных глаз в святилище укрытБагряно-алою завесой, семиликий,Испачкан птицами, но грозный и великий,С мечом, подъятым ввысь, застыл я, Ругевит.Семь запасных мечей на поясе виситВокруг дубовых чресл руянского владыки.Но мне уже давно не слышны браней клики.Страна вкушает мир, и бог войны забыт…Забыт, но все же бог! И вещей думы полнойКак будто слышу там, где в берег плещут волны,Размерный весел шум… Я знаю: час пробьет,И полный викингов пристанет датский флот…Короткий, жаркий бой… И улыбнусь безмолвноСекире вражеской, что у колен блеснет…

Огонь-Припекало [36]

Я — Припекало бог. Я красным петухомЯвляюсь на костре с таинственным шипеньемВ купальном сумраке, и девы звонким пеньемМеня приветствуют, украшены венком,Лишь огненный мой лик для смертного знаком.Умерших я дарю блаженством и забвеньем.Я пепелю их прах. Меня с благоговеньемГорячей кровью жертв кропят и молоком…Но, ведомо жрецам: есть у меня иной –Незримый лик. Все то, что на груди земнойВстает и тянется, горя желаньем темнымСоединения, — все движимо лишь мной!Повсюду я разлит. Я и в цветочке скромном,И в парах, скрывшихся по уголкам укромным.

Месяц

В серебряной ладье по темным небесамНад сонною землей плыву я одиноко.Задумчиво вокруг мое взирает око.Куда плывет мой челн — того не знаю сам.Пусть вкруг меня горят и близко и далекоОгни красавиц звезд. К зовущим их устам,К знакомым мне златым и пышным волосам,Ах, не влечет меня! Очей моих с востокаНе в силах отвести. В запретном теремуТам спит теперь Заря, царевна молодая.Лишь минет ночь, она, улыбкой разгоняяТуман, появится к восторгу моему.Но деву с розовым лицом не обниму.В ее сиянии я исчезаю, тая…

Морской Царь

Сквозь окна моего хрустального дворцаИ солнце видимо, и розовые зори,И с удивлением бессмысленным во взореВ них рыбы тычутся день целый без конца…Давно я не видал веселого лицаИ не плясал давно. И с дочерьми мне горе:От рук отбилися, и в небе на простореЛетают лебедьми, не слушая отца…Того и жди теперь, что та иль эта дочь,Не ведая о том, как люди вороваты,Соскучась по воде, сорочку скинет прочьИ в первый пруд нырнет, но птичьей шкурки снятой,На сушу вылезши, уж не вернет без платы…И жди ее потом напрасно день и ночь!

Морская Царевна

Царя Морского дочь, люблю я в летний знойПокинуть празелень подводного чертога,Расплетши волосы, их посушить немногоИ с пеной шумною сравниться белизной.Прекраснее меня нет в море ни однойИз царских дочерей. Отец нас держит строго,Но жажда бросить взор на солнечного богаТолкает властно всплыть над теплою волной.Отца запрет забыт. Ликуя и смеясь,Я, запрокинув лик, качаюсь в сладкой негеИ жду средь синих вод. Вот в неустанном бегеСвоих коней летит по небу светлый князь.Он надо мною!.. Плеск… Из золотой телеги,Обрызган, выглянул, краснея и стыдясь…

Месяц – Перуну

За белой Лебедью, царевною морской,Ты мчишься бешено. От твоего насильяСпасаясь, вниз летит она, сложивши крылья…Ты – вслед за ней, Орел. Но я мой лук тугойУже напряг. Стрела рассталась с тетивойИ, свистнув, понеслась. Сквозь водяную пыль яЗаметил, как ты вдруг метнулся над волной…И без нырнувшей вглубь подруг ты в изобильеИмеешь на небе. Любовь их так пылка…К ним страсть излить лети! Но, раздирая тучиОдежд их царственных, не забывай, Могучий,Что не над всем, Перун, властна твоя рука.И Лебеди не тронь! Иначе снова жгучейСтрелы изведаешь полночного стрелка.

Полевые боги

Нас много есть в полях. Мы сторожим межи,В канавах прячемся, оберегаем нивы…Кто помнит имена богини Севы, Жнивы,Олены, Скирдницы, Овсяницы?.. Скажи,Ты видел ли когда зеленчуков [37] во ржи,По-человечески кричащих шаловливо?А Деда Житного, бредущего лениво?..В полдневный летний зной выдь в поле и лежи:В кустах меж нивами, борясь с дремотой сонной,И ты увидишь, как тропинкой потаенной,Склонясь опасливо, колосьями шурша,Пройдет полудница, так дивно хороша,Что взор свой оторвать не сможешь ты влюбленный,И будет тосковать по ней твоя душа.

Сева [38]

Ни пыли выбивать, ни прясть, ни мыть белья,Ни льна с пенькой чесать, ни вслед за бороноюХодить, ни пол мести не позволяю яВ дни праздников моих, чтоб волосы, волноюДо пят бегущие по телу за спиною,Мне не пылили бы. Моих одежд краяЦветами вышиты. В венце, над головою,Колосьев золото сплелось, блеск струя…Весною зерна я вокруг незримо сею,Внимаю дев мольбам. Их утешать умею.В руках моих цветы. Несу их в сладкий дарЛюдскому племени. Меня и млад и стар —Все чтут. Я все дарю улыбкою своею:И пашен борозды, и счастье юных пар.

Маковея [39]