Михаил Яснов - Пылая страстью к Даме. Любовная лирика французских поэтов Страница 8

Сонет («Ты будешь гордою от силы два-три лета…»)

Ты будешь гордою от силы два-три лета,А после – красоты поблекнет цвет живой;Когда же наконец прорвется пламень твой,Злословье не найдет желаннее предмета.На страсть постыдную не жди тогда ответа —Любовию твоей пренебрежет любой,И разве что лакей польстится спать с тобой,В надежде, что ему перепадет монета.

И будешь ты искать, кому бы навязатьСебя в любовницы: простись с былым успехом —Ничтожество тебе отставку может дать.

Ты кинешься ко мне – но взор я отвращу,Заплачешь от любви – но я отвечу смехом:Так ты поплатишься; так я тебе отмщу.

Сонет («Своей жестокостью меня вы поразили…»)

Своей жестокостью меня вы поразили;Когда бы ваш приход, что я так долго ждал,Лишь на единый день иль на два запоздал,Вы б осчастливили лишь мертвеца в могиле.

Нет, никогда души столь тяжко не казнили!Я, унимая боль, ее лишь растравлял,Я делал все, что мог, но тщетно применялТе средства древние, что мудрецы открыли.

Но, ваш целуя дар, бесценный ваш привет,И с ним – след ваших рук и ваших взоров след,Я здравие свое уже вернул отчасти.

Клоринда, вы моей владеете судьбой:И даровать мне жизнь всецело в вашей власти,И даровать мне смерть небрежностью любой.

Стансы («Люблю – и в этом честь моя…»)

Люблю – и в этом честь моя;Никто из смертных, знаю я,Не испытал подобной страсти,И чем бы ни грозил мне рок,Смерть не страшна мне, видит Бог:Ведь жизнь моя – лишь в вашей власти.

Смиреннейшие из людей,Склонясь во прах у алтарей,Ища богов благоволенье,Сжигают только фимиам;А я, верша служенье вам,Решаюсь… на самосожженье!

Монархи – баловни судьбы:Сеньоры наши – им рабы,Стихии им подвластны тоже,Весь мир – их замок родовой;А я владею лишь тюрьмой,И мне она всего дороже.

«Когда к рукам твоим прильну…»

Когда к рукам твоим прильну,Затмившим ложа белизну,И неотрывно их целую,Когда пылающей рукойСкольжу по груди молодой —Ты знаешь, как тебя люблю я.Как богомолец к небесам,Взор возвожу к твоим глазам,Колена преклонив у ложа,Молчу, желаньями палим,И дремлют, сон твой не тревожа,Мои восторги вместе с ним.

Сон, твои чувства полоня,С твоих очей прогнал меня;Ревниво он тобой владеетВ своих таинственных краях,Твоя душа в его сетяхНе ропщет и вздохнуть не смеет.

И роза, льющая нектар,И солнце, источая жар,И бледное луны сиянье,И ход наяды в лоне вод,И тканых Граций хороводШумнее твоего дыханья.

Так, близ тебя простертый ниц,На стрелы сомкнутых ресницГляжу, смиряя вожделенье,– О, небо! – восклицаю я, —Скажи, зачем краса творенья —Источник муки для меня?

Сонет («Я вас поцеловал в неверном сновиденье…»)

Я вас поцеловал в неверном сновиденье,И, пусть Амур огня еще не угасил,А все же поостыл мой неуёмный пылИ распаленных чувств утихло возбужденье.

Теперь моей душе, похитив наслажденье,Вольно его презреть – я от плода вкусил,Полуутешенный, отказы вам простилИ вновь уверовал в свое выздоровленье,

И чувства наконец узнали мирный сон,И после двух ночей утих мой жалкий стон,Ваш призрак отлетел и дал очам свободу.

Что сон бесчувственен, я слыхивал не раз;Но, сжалясь надо мной, он изменил природу —Он сострадательней и человечней вас.

Венсан Вуатюр (1597–1648)

«В одежде из цветов тут в заревую пору…»

В одежде из цветов тут в заревую поруПредстала Нимфа та, что вижу в нежных снах,Окраскою ланит, сиянием в очахНоворожденную являя в мир Аврору.

И зацвела земля ее навстречу взору,И разлился восторг в певучих голосах,Огни вечерние потускли в небесах,Как будто день пришел на смену их убору.

И Феб, уже клонясь к Фетиде лечь на грудь,Внезапно поспешил свой светоч вновь раздутьИ повернул коней вслед за зарею ясной,

В тот миг и власти волн его б не удержать;Но видя и вблизи ее такой прекрасной,Во влагу низойдя, вновь не посмел восстать.

Рондо

Три долгих дня, три ночи им воследМедлительно прошли с тех пор, как свет,Сиявший мне, смог черной тьмой смениться,Свет двух очей твоих, моя царица,Глаза мои пленявший столько лет.

Лью слезы об утрате; силы нетИзыскивать целенье мук и бед;Мне каждый миг в терзаньях этих длитсяТри долгих дня.

Меня стремит и мысль, и грустный бредИскать тебя, забыв себя, свой вред;А если рок сейчас же не смягчитсяИ не вернется злая чаровница, —Не выживет в томленьях жизни цветТри долгих дня.

Сонет к Урании

В любви к Урании дни жизни завершу я;Ни время чувств моих уже не охладит,Ни одиночество; любовь меня пьянит.Я волю променял на сладость поцелуя.

Пускай она строга! Печаль мою врачуя,Сиянием красы мой взор она слепит,И муки вольные душа благословит,И на жестокости ее не возропщу я;

Но в излияниях подчас мой трезвый умНашептывает мне рои мятежных дум.Когда ж оковы рву с решимостью железной,

Вновь разум шевелит потухшую любовь,Твердя: «Достойней нет Урании любезной!»,И он сильней, чем страсть, любить заставит вновь.

Пьер Корнель (1606–1684)

Стансы к маркизе

Маркиза, я смешон пред Вами —Старик в морщинах, в седине;Но согласитесь, что с летамиВы станете подобны мне.

Страшны времен метаморфозы,Увянет все, что расцвело, —Поблекнут так же Ваши розы,Как сморщилось мое чело.

Наш день уходит без возвратаПутем всеобщим бытия;Таким, как Вы, я был когда-то,Вы станете такой, как я.

Но уберег от разрушеньяЯ некий дар – он не пройдет,Мне с ним не страшно лет теченье,Его и время не берет!

Да, Ваши чары несравненны, —Но те, что мало ценит свет,Одни пребудут неизменны,Переживут и Ваш расцвет.

Они спасут, быть может, славуМеня очаровавших глаз,И через сотни лет по правуЗаставят говорить о Вас;

Среди грядущих поколений,Где я признанье обрету,Лишь из моих стихотворенийУзнают Вашу красоту.

И пусть морщины некрасивы,Маркиза юная моя,Но старцу угождать должны Вы —Когда он сотворен, как я.

Мольер (1622–1673)

Стансы («Мне хочется, чтоб, сон ваш прерывая…»)

Мне хочется, чтоб, сон ваш прерывая,Мой вздох и вас заставил воспылать…Вы слишком долго спите, дорогая,Ведь не любить – не то же ли, что спать?

Не бойтесь ничего: не так уж плохиДела любви, и невелик недуг,Когда, любя, мы в каждом сердца вздохеНаходим средство от сердечных мук.

Любовь – недуг, когда ее скрывают:Признайтесь мне – и станет жизнь легка.Не надо тайн: любовь их отвергает.Но вы боитесь этого божка!

Где легче бремя вы найдете сами?Ужель такое иго можно клясть?Иль вы, владея столькими сердцами,Самой любви признать не в силах власть?

Молю вас, Амаранта, уступите —С любовью спорить никому не след!Любите же, покуда вы в зените:Года бегут, годам возврата нет.

Антуанетта Дезульер (1638–1694)

Мадригал («С пастушкою поспорил Альсидон…»)

С пастушкою поспорил Альсидон,Что пес его найдет куда быстрее,Чем пес ее, зарытую в пырееСвирель, – и выиграл три поцелуя он.Пастушка бросилась бежать, чтоб не платить,Но резвость девичья и прытьБессильны против чар любви – так отрок милыйПоставил на своем; и вот итог игры:Был первый поцелуй похищен силой,Но два других он принял, как дары.

«Эрот, любезный всем, и всех вокруг палящий…»

Эрот, любезный всем, и всех вокруг палящийБезжалостным огнем,Дай передышку мне в тоске, меня щемящейИ по ночам, и днем!Утешь и помоги: пускай в Алькандре миломРодится нежность с пылом,Ты в грудь ему вложи весь блеск того огня,Тот бурный мой восторг, ту жгучую истому,Которую уже вложил в меня.

Вольтер (1694–1778)