Юрий Терапиано - «Тревожимые внутренним огнем…»: Избранные стихотворения разных лет Страница 8

IV. «Любовь моя, за каменной стеною…»

Любовь моя, за каменной стеною,За крепким частоколом — не пройти.Любить вот так, любовию одноюВ последний раз — и не иметь пути?

Склонись опять над картой, с затрудненьемИщи слова, знакомые слова;Ты, девочка моя, скажи с волненьем:«Владивосток». «Орел». «Казань». «Москва».

Задумайся о славе, о свободеИ, как предвестье будущей зари,О русской музе, о родном народеПоэтов русских строфы повтори.

«На рынок выхожу цветочный…»

На рынок выхожу цветочный.Прохладой веет от сырой земли,И образ счастья, хрупкий и неточный,Бессмысленно рисуется вдали.

Мне на цветы смотреть  невыносимо:Их любишь ты, они страшат меняСвоею красотой неотразимой,Как отблесками адского огня.

Над Сеной

Течёт река, скользя меж берегами,Как злая мутно-серая змея.Ненужный сор уносится волнами,И для чего с моста склонился я?

Всегда всё то же: лодка у причала,Чужой гранит и грязная вода,А молодость прошла и жизнь пропала,Как будто ты и не жил никогда.

Нам суждено стать жертвами забвенья,Дышать с трудом, надеяться и ждатьИ, не дождавшись, всё своё презреньеИ ненависть потомкам передать.

— «В чём оправданье вам?» — потомки скажут,— «Вы волю предали родной землиВ те дни, когда мы всенародно тяжестьВеликих бедствий на себе несли».

— Что им ответить? Точно ль мы такие?Но, может быть, судьба не солгала,И всё-таки поэзия РоссииДуша такой же странницей была?

«Не знаю, почему такая…»

Не знаю, почему такаяПогода? В небе ни весна,Ни осень, а тоска пустая,Как ночь бессонная она!

Мы, в городе, давно отсталиОт первозданной простоты.Бездушней камня, тверже сталиЛюдей суровые черты.

Но вдруг души моей коснётсяКакой-то смутный ветерок —И пролетит и унесётся,И сердцу это невдомёк.

«Не верю, что классическая роза…»

Не верю, что классическая розаВдруг расцветет, как чудо, на снегу:Риторика — слова, стихи и проза,Повествований слышать не могу.

Рву на клочки негодные писанья, —Но призраки еще владеют мной,Еще мерещится в сердцах сиянье —За плотной, грубой, каменной стеной.

«Небо сегодня как будто светлее…»

Небо сегодня как будто светлееИ голубее, чем было вчера.Зеленью нежной вскипают аллеиИ распускаются как веера.

Всюду цветенье и счастье простое,Город в сиянье, в движенье, в тепле.Как я свободен и молод весною,Как хорошо мне на этой земле.

«Несётся в пустоте Земля…»

Софии Прегель

Несётся в пустоте Земля,Кружась, в пространстве звёзды мчатся, —Как восхитительно качатьсяЦветку на высоте стебля!

Подобный огненному чуду,Горит над Альпами восход.Пастух, пришедший с гор оттуда,Над светлым озером поёт.

Счастливое существованье,Рай, данный нам, рай милый наш!Певец, о нём воспоминаньяТы всё равно не передашь.

Но этот голос на восходе —Всё звонче, всё прозрачней он.Какая тишина в природе,Как озарился небосклон!

«Нет старости. И смерти нет. Есть воля…»

Нет старости. И смерти нет. Есть воля.И жизнь одна, её нельзя понять.Горит огонь среди ночного поля,Нисходит к морю с неба благодать.

На винограднике тепло зимою,Земля возделанная ждёт весны,И материнской нежной теплотоюДо дна корней кусты напоены.

А волны средиземные на отдыхУшли на дно, нырнули в глубину,И в облаках холодный, острый воздухПодобен драгоценному вину.

«Нет, это только летний вечер…»

Нет, это только летний вечер.А в небе горестно-пустомПечаль — как белоснежный глетчер,Как летом опустевший дом.

Там, между видимым и тайным,На самой грани двух мировВиденьем царственно-случайнымСияет пена облаков.

Что, если только заблужденьеИ чувств земных самообманВсе эти краски и цветенье,Любовь, измена, и туман?

ОДА

I. «Сквозь оттопыренные уши…»

Сквозь оттопыренные уши —Лесть, самолюбие и ложь —Просвечивают наши души(От этих слов бросает в дрожь).

С высокомерным отвращеньем,С холодным сердцем, навсегда,Как не расстаться с вашим мненьем,Литературная среда!

II. «Душа моя! Твой образ тленный…»

Душа моя! Твой образ тленныйЗдесь, столько лет, в земном плену,И боль и счастье всей вселеннойВ тебя вмещаются одну.

Сейчас, встревожена луною,На миг опомнившись от сна,Союзу с тяжестью земноюТы, радуясь, удивлена

Руки послушному движенью,Ночной июльской тишине,Дыханью, запахам, цветенью,Деревьям, звездам и луне…

III. «Тоска ученого доклада…»

Тоска ученого докладаТебя ли в цепи заковать,Всю ночь в кругу земного адаТебя ли пленницей держать?

Тебе ли тосковать и биться,Как в западне, средь узких стен,Тебе, которой отблеск снитсяПреображений, перемен,

Грядущей верности и чудаЗемли, которая свята? К тебе, неведомо откуда,Нисходит в сердце чистота…

IV. «— Зачем нам этот вздор старинный…»

— Зачем нам этот вздор старинныйНа старомодном языке? —Мечты о стае лебединой,О заводях, о тростнике…

— Не отвлечения пустые —Лишь плоть, лишь тело — это ты;Лучи тяжелые, густые,И свет и ветер с высоты —

Вот жизнь — откуда жизнь другая? —Дыши и пой, люби, живи,Пока до сердца достигаетЕще волнение любви.

V. «Метафизические тени…»

Метафизические тени,Душ высших выспренный разряд —От их собраний и прозренийВ алмазах небеса горят…

— В алмазных искрах распадалсяРоссии образ роковой,В снегу сияющем метался,Столетний ветер над Невой.

Величье темное изгнанья— Который час, который год?И вот свой хор воспоминаньеВысоким голосом ведет.

Под шум дождя, среди природы —Чужой, бессмысленной, пустой —К чему мне этот всплеск свободыВ ночи безумной мировой?

VI. «Еще назвать тебя не смею…»

Еще назвать тебя не смею,Смерть — лучезарная краса,Еще осилить не умеюВзлёт рокового колеса.

Перед тобой в изнеможеньиЕще готов склониться я,— И вдруг является виденьеСовсем иного бытия.

Над временем, над всем, что зримо,Над гробом, над подобьем сна,Огнём страстей неопалимаЖизнь навсегда утверждена.

«О Человеке, образе Его…»