Исидор Кацнельсон - По неизведанным землям Эфиопии Страница 18

Дорога пролегала в горах и оказалась очень трудной. Но караван уверенно продвигался вперед, делая днем, в самые жаркие часы, короткие привалы. Один такой привал особенно запомнился Булатовичу — это было в лагере ликамакоса Абаты. Хозяин для гостя зарезал барана. За столом все разговоры были о войне в Каффе, и хозяин, между прочим, рассказал о том, что он сам участвовал в походах негуса Менелика и за храбрость произведен в ликамакосы. Что это значит? Во время битвы ликамакос становится главной мишенью врагов. Он облачается в одежду негуса и, раскрыв красный зонтик, наблюдает за битвой, в то время как настоящий негус в простой солдатской одежде воюет в рядах своего войска.

Габро Егзиабеер, узнав о приезде Булатовича, выслал ему навстречу всех солдат, которые в то время находились в резиденции дадьязмача — Лекемти. Это был человек в высшей степени симпатичный, интеллигентный и умный. Он принадлежал к галласскому роду, который искони владеет Лекой. В свое время Лека добровольно покорилась Менелику и теперь платит ему дань — золотом, слоновой костью, скотом. После смерти своего отца дадьязмач крестился сам и крестил одну из своих трех жен, а двух других отдал приближенным. Менелик произвел его в дадьязмачи и оставил за ним все владения его отца, которые очень богаты и обширны, — на западе они граничат с землями Абдурахмана.

Габро Егзиабеер живо и интересно рассказывал европейцу о своем крае, об истории своего народа, его прежних обычаях, а также о слоновой охоте, в частности о последней, из-за которой он, дадьязмач, схватил жестокую лихорадку. Сезон дождей только что кончился, и высокая трава стояла стеной. Отряд дадьязмача окружил слонов и поджег траву. Но внезапно, невесть откуда налетел сильный, порывистый ветер. В мгновение ока он разнес огонь по всему полю, и пламя двинулось на людей. Охотники поздно это заметили, и неминуемая гибель грозила им всем стена огня и дыма стремительно приближались. По счастью, поблизости оказалось болото. Охотники бросились в него и спрятались с головой в вязкую жижу. Огонь прошел над ними и все-таки прихватил с собой несколько жертв. Остальные же за спасение заплатили лихорадкой. Так что охота на слонов — дело серьезное, опасное, ее можно сравнить с военным походом.

На следующее утром отряд из восьмисот вооруженных человек выступил по дороге на север, по направлению к долине Голубого Нила. За отрядом шла походная кухня две служанки несли за плечами в веревочных сетках выдолбленные тыквы с тестом. Местность была удивительно красива. Горизонт со всех сторон закрывали горы, перерезанные многочисленными речками и ручьями, берега которых поросли густым лесом. Всюду виднелись невысокие фруктовые деревья с ярко-зеленой блестящей листвой.

Десять дней разведчики бродили по окрестностям в поисках слоновьего стада. Часто встречались старые следы, новых же нигде не было. Провизия в отряде уже кончилась — предстояло возвращение в Лекемти. В последний день Булатович убил в реке гиппопотама. Охотники-галласы, обвязав тело животного лианами, вытащили его на берег и в одно мгновение съели. Так ни с чем отряд вернулся в город.

Но дадьязмач ни за что не хотел отпускать Булатовича, не показав ему охоты на слонов. На другой же день он собрал новый отряд — тысячу галласов, вооруженных копьями, и 4 марта этот отряд двинулся в места, где уже три года не велась охота на слонов.

Пять дней — с рассвета до заката — отряд бесплодно блуждал между реками Ангаром и Дидессой.

На ночлег останавливались на берегу какой-нибудь речки. Загорались костры, и старики галласы сходились на совет. Седые, с трубками в зубах, они сидели вокруг костра и чинно совещались куда идти дальше, где могут быть слоны.

Когда старики, обсудив планы на завтра, а иногда и погадав, принимали решение, в притихшем лагере звучали слова общей молитвы. Солдаты просили бога помочь им найти слова, отвратить от охотников ого клыки и хобот, а сатану просили не сердиться, не посылать на них «горо» — злого слона — и не поражать болезнью. Протяжное, жалобное пение было долго слышно в ночной тиши.

Наконец, 9 марта разведчики напали на свежий след. Отряд бросился в погоню кто верхом — рысью, а большая часть отряда бегом. В полдень разведчики принесли радостную весть слоны отдыхают в тени деревьев у ближайшего ручья. Человек семьдесят — те, кто был на конях, в том числе и Булатович, — понеслись галопом к ручью, чтобы окружить стадо. И вдруг, проскакав километра три, всадники увидели прямо перед собой убегающих слонов. Это было громадное стадо — голов в сто. Высоко задрав хоботы, хлопая ушами, животные в панике бежали от людей. Булатович и некоторые его спутники успели выстрелить несколько раз, но слоны все-таки скрылись. На деревья, росшие по берегу ручья, уже взобрались галласы, вооруженные длинными копьями с наконечниками и лезвиями. Если такое копье бросить с верхушки дерева на проходящего внизу слона, то оно может пронзить животное насквозь. Кавалеристы на той стороне ручья завернули слонов и зажгли траву. Слоны заметались в панике — им нигде не было спасения. С деревьев на них летели огромные копья, повсюду слышались ружейные выстрелы, и целый дождь мелких копий несся на них со всех сторон. Слон, в тело которого попадало копье, выхватывал его хоботом из раны и кидал в кого-нибудь из людей. Иногда обезумевшее животное бросалось в погоню за человеком. Тот убегал, а другие охотники устремлялись за слоном, пытаясь его отвлечь. От слона спастись очень трудно, и Булатович собственными глазами видел, как слон бросился на конного галласа, выхватил его хоботом из седла, посадил на клык, а потом, кинув на землю, хотел его растоптать. К счастью, град копий, обрушившихся на слона, заставил его забыть о своей жертве и броситься на новых преследователей.

Раненый слон в течение десяти-пятнадцати минут еще убегал от врагов, но потом, обессиленный, падал, а к нему уже спешил тот, кто первым его ранил. Счастливый охотник отрезал хвост и кончик хобота — почетные трофеи! Не всякий может похвастаться ими.

Поле охоты было похоже на поле битвы. С треском горела сухая трава, не смолкали выстрелы и крики охотников — радостные или испуганные, ревели слоны и в ужасе бросались из стороны в сторону. Хоботом они захватывали с земли пучки травы и песок и бросали все это вверх. Потом галласы уверяли Булатовича, что то была молитва отчаявшихся слонов, которую они возносили богу.

Охота, а вернее сказать — избиение слонов, продолжалось до захода солнца. Вода в ручье стала красной от крови.

К вечеру подсчитали трофеи и потери. Убили сорок одного слона, три были добычей Булатовича. Из охотников погибло пять человек — троих раздавили слоны, а двое погибли от выстрелов своих же товарищей.