Константин Седых - Даурия Страница 103

Покончив с перевязкой, Василий Андреевич вытер ладонью лоб и, облизывая пересохшие от жары и жажды губы, сказал:

– Хорошо бы теперь напиться воды, да такой, чтобы зубы заныли. Я раньше всегда флягу с чаем с собой брал, а на этот раз забыл. Эх, Михаил, адъютант ты мой! – укоризненно поглядел он на сконфуженного Мишку, – вот бы сейчас и Антона напоили. Много он крови потерял, без воды придется ему плохо.

Мишка, желая загладить свою вину, сказал:

– Поедем, товарищ Улыбин, на базу Аргунского полка. Там и воду найдем, да и фельдшер есть.

– Надо сначала Филинова дождаться.

Василий Андреевич выпрямился и стал озабоченно глядеть на юг, куда унеслись преследующие баргутов аргунцы. Там, над синеющими в мареве увалами, снова таяли облачка шрапнелей, глухо погромыхивали разрывы. Роман, которому хотелось поговорить с дядей, сказал:

– И рискованный же ты человек, дядя. И когда это так пулеметом владеть научился?

– В семнадцатом году в Иркутске, когда юнкеров усмиряли. Лазо обучил меня этому делу. Он такой человек, все умеет делать хорошо.

– А откуда он такой взялся? Рабочий или кто?

– Нет, он не из рабочих. Родился Сергей в Бессарабии в семье небогатого помещика.

И Василий Андреевич, уже более внимательно взглянув на Романа, стал рассказывать ему, что с юных лет Лазо стал возмущаться тем, что у одних на земле есть все, а у других ничего. И он, еще будучи студентом, поклялся перед своими товарищами отдать свою жизнь борьбе с этой несправедливостью. Во время войны попал Лазо в школу прапорщиков и там времени зря не терял. Научился всему, что требуется от военного человека.

Из школы попал он в Красноярск в пятнадцатый запасный полк. И когда началась революция, первым из офицеров примкнул со своей ротой к большевикам. А потом его командировали на подавление юнкеров в Иркутск.

– Там я с ним и познакомился, – закончил Василий Андреевич, – ну, а после мы попросили назначить его командующим нашего фронта. Лазо – это такой человек, которому я верил и верю, как самому себе.

Скоро из-за увалов появились отходившие на рысях аргунцы. Василий Андреевич с помощью Романа и Мишки перенес Антошку в кузов, проверил – заводится ли «Чандлер», – и стал поджидать Филинова.

Многие казаки, доехав до убитых баргутов, послезали с коней и принялись обшаривать мертвецов, снимать с них оружие и сапоги. Филинов же молодцевато подскакал к Василию Андреевичу с вытянутым вдоль правой ноги оголенным клинком. Крутнув клинком над головой так, что Василий Андреевич увидел на нем бурые полосы крови, кинул его в ножны и не удержался, чтобы не похвастать:

– Хоть двоих да зарубил. Какие будут ваши дальнейшие приказания?

«Хорош будет этот человек во взводных или сотенных командирах», – глядя на него, подумал Василий Андреевич и спросил:

– Потери сейчас большие?

– А никаких, – самодовольно рассмеялся Филинов и этим еще более укрепил Василия Андреевича в его мнении. – Все вернулись, братец мой, целыми. Я полагаю, что и ночью мы больше испугом отделались. Правда, всех беглецов теперь не вдруг соберешь. Удирали ведь наобум, куда глаза глядят. Хвати, так самых проворных верст за сорок отсюда искать надо.

– А где может находиться сейчас Вихров-Петелин?

– Где-нибудь дальше к востоку, если цел остался. Он ведь тоже, как и я, грешный, шел в атаку впереди всех. Он, холера, и подбил меня на эту затею. Язык у него ловко подвешен. Удайся, говорит, нам с тобой взять эту паршивую сопку, так мы утрем нос и Лазо с его пехотой и Коп-Зор-Газу. Говорить он мастак, ну и улестил меня и всех моих сотников.

– Значит, во всем виноват один Вихров-Петелин? – сердито спросил Василий Андреевич. – Нехорошо, товарищ Филинов, сваливать свою вину на других. Ты не мальчик.

– Да я вовсе не сваливаю, я только рассказываю, как дело было.

– Нет, ты выгораживаешь себя. А этого делать не следует. Надо честно признать свои ошибки. Впрочем, подробно будем говорить потом. Сейчас мне некогда. Я должен довезти своего шофера до ближайшего лазарета и найти себе нового. Сам я правлю машиной плохо. – Василий Андреевич показал рукой на ближайшие сопки и распорядился сейчас же на них выставить сильные сторожевые заставы. С остальными бойцами он приказал Филинову отходить на свою базу, приводить полк в порядок и пока отдыхать.

Распрощавшись с Романом и Филиновым, Василий Андреевич усадил рядом с собой Мишку и уехал. Глядя ему вслед, Филинов спросил у Романа:

– Как он, не сильно нас поругивал?

– Совсем не ругал. Он за глаза не ругает. Вот когда вернется, тогда и продерет с песочком, – ответил Роман и, увидев среди подъезжающих казаков Тимофея, Лукашку и других посёльщиков, побежал к ним навстречу.

– Вот ты где оказался, – обрадовался Тимофей, – а мы уже считали, что пропал человек ни за понюшку. Значит, нет теперь из наших посёльщиков только двоих – Семена и Данилки.

– Данилка целый, вместе со мной улепетывал. А конь мой уцелел?

– Уцелел. Неподалеку отсюда с ним и с Семеновым конем Алешка Чепалов нас дожидается. Давай пока садись ко мне.

…К вечеру полк был уже на своей базе у ключа Хара-Олуй. После проверки недосчитались в нем двадцати восьми казаков. В четвертой сотне не вернулись из боя пять человек, и одним из них был Семен Забережный.

Роман глядел на осиротевшего Семенова коня, вспоминал всю горькую и трудную жизнь Семена, и у него першило в горле. А в небе радостно загорались цветные июньские звезды, и опять в той стороне, где была Тавын-Тологой, низко стояла над степью и равнодушно глядела на ее затуманенные просторы вчерашняя зеленоватая звезда.

IV

Василий Андреевич по дороге в Даурию нагнал грузовики, возвращавшиеся туда из караула Абагайтуевского, где стоял Коп-Зор-Газ. Он сдал Антошку начальнику автоколонны и распорядился немедленно доставить его в лазарет, известив запиской Лазо обо всем случившемся. С новым шофером, взятым с грузовика, поехал он обратно. Василию Андреевичу не давала покоя мысль, что предпринято слишком мало для того, чтобы частная неудача под Тавын-Тологоем не сказалась на делах всего фронта. Атаман Семенов мог быстро перегруппировать свои силы и либо обрушиться на Коп-Зор-Газ, либо ударить по левому флангу пехотных красногвардейских частей в районе железной дороги. Если бригада Вихрова-Петелина сильно пострадала и отошла далеко на север, наиболее вероятным будет удар по Коп-Зор-Газу, разгром которого откроет для атамана путь к богатейшим во всем Забайкалье станицам Верхней Аргуни. Чтобы противопоставить маневру противника свой маневр, нужны были свежие кавалерийские части, достаточно боеспособные. Но под руками был только Второй Аргунский полк, который следовало еще собрать, привести в порядок и дать ему по крайней мере суточный отдых.

Приехав на базу аргунцев, Василий Андреевич застал их за варкой ужина. У выбежавшего встретить его Филинова он первым делом спросил, полностью ли собрался полк и каковы в нем потери. Получив ответ, что все сотни в сборе и недосчитываются в них двадцати восьми человек, не считая пятнадцати раненых, он спросил:

– Можно найти у вас хотя бы десятка два свежих лошадей?

– Найдем, как не найти.

– Нужно сейчас же отправить сильный кавалерийский разъезд под командой смелого и опытного человека в Коп-Зор-Газ. Пока еще не поздно, надо предупредить Седякина о создавшейся обстановке. Сколько отсюда верст до Абагайтуя?

– Да шестьдесят с гаком, говорят. Значит, надо считать все семьдесят.

– Далековато. Это при самой быстрой езде займет семь часов. Сейчас восемь часов вечера, – взглянул Василий Андреевич на свои ручные часы, – выходит, разъезд прибудет туда только утром, если по дороге ничто не задержит его. Но делать нечего, – вздохнул он, – давайте назначайте людей в разъезд.

Командиром разъезда Филинов назначил Тимофея Косых. Тимофей быстро собрался и через десять минут уже стоял перед Василием Андреевичем с оседланным конем на поводу.

– Седякин там спит и видит – закатиться в гости в Маньчжурию, – сказал ему Василий Андреевич. – Так ты скажи, чтобы он лучше ждал гостей к себе. Пусть приготовится встретить их как следует. А то он, по-моему, чувствует себя беспечно, а это может плохо кончиться.

– Будет исполнено, товарищ Улыбин, – откозырял Тимофей и вскочил на коня.

Проводив разъезд, Василий Андреевич спросил Филинова, вернулись ли связные от Вихрова-Петелина.

– Пока нет. Но жду их с минуты на минуту.

– А на свои заставы воду и продовольствие отправили?

– Отправить-то отправили, да только воды маловато. С бочками у нас плохо.

– Командируйте своих интендантов за бочками в ближайшие населенные пункты. Пусть реквизируют их при содействии местных властей у наиболее справной части населения. Через сутки сюда прибудут пехотные части, я уже списался об этом с Лазо. Снабжать пехоту водой придется вам. Мы выдвинем части версты на две к югу от дороги Даурия – Абагайтуй, а там с водой, как мне известно, придется тоже мучиться… Да, кстати, скажите, как вы обслуживаете своих раненых?