Владимир Германздерфер - Путь израильского наёмника Страница 21

«сволочь», а кто-то промолчит. У матери защемит сердце, а ребёнок скажет: «Класс». Всё это для рейтинга. Человек с той стороны готов на всё, чтобы попасть в этот цирк. Но кто был в нашей армии, тому в таком цирке совсем не смешно.

Клоуны за деньги кричат и махают руками. Смеются и орут на публику «Аллах акбар». Но если подумать им тоже страшно. Раз пришли сюда показывать свою любовь к богу, значит, есть мозги. Ведь тут не надо пахать или сеять. Не надо идти вкалывать на завод. Просто прийти к проволоке и покричать: «Аллах акбар». И получить свои деньги. Я не знаю сколько: пять, десять долларов. Потом конечно захочется побольше. И уже ты, чуть подросший маленький клоун, берёшь автомат и перед камерой махаешь оружием. И звучит всё тот же неизменный крик «Аллах акбар». Да, Бог велик! Я знаю. Но он совсем не хотел крови. Ни наш Бог, ни Аллах, ни какой-нибудь ещё Бог, придуманный для подчинения.

А ты уже подрос. Теперь уже не маленький ребёнок, а юноша. Но ты опять в толпе и готовишь к выстрелу ракету. Ты стал уже более серьёзным, но желания пахать и сеять дальше нет. В своей касте ты вырос до запуска ракет. Уже получил образование: в израильской тюрьме. Да, да! За то, что совершил проступок по неосторожности. Высунулся там, где не надо и позволил себе стрелять в еврейскую девочку. Тебя поймали и посадили. И там за колючей проволокой настлало время учёбы. Такие уж мы евреи странные. Прости нас за то, что не линчуем и не бьём. Не переубеждаем в твоей вере, а просто кормим тебе за колючей проволокой. Ведь в тюрьме делать то нечего, и ты становишься простым человеком. Там ведь нет камер репортёров, не перед кем кричать: «Аллах акбар». А тюремные камеры снимают только твои улыбки и звонки домой. Ты счастлив, потому как на миг стал самим собой и делаешь то, что хочешь, а не то, что велят. Конечно, есть один минус – тут придётся немного поработать, на благо общества. Как порой не противен труд с гаечным ключом, но ты понимаешь, что делаешь это ради денег, которые потом потратишь в тюремном ларьке. Вообще-то тюрьма и жизнь в своём доме кажется для тебя, нечего не умеющего, раем. Тут можно всё, нельзя только выйти за стенки. Но выбор уже сделан. Ты шёл к нему всю жизнь.

Зачем ты сюда попал? Зачем взял в руки автомат? С малых лет позируя перед камерой, ты продолжил свою «карьеру» – взял оружие. Ты превратился в юношу, смотрящего на мир чёрными глазами. Ведь твой Бог велик! Теперь он смотрит, как ходишь по территории тюрьмы. В руках у тебя Коран. Это наверное для того, чтобы соседи по камере не оттолкнули тебя, а приняли в стаю. Но то, что в голове у тебя, этого не забрать. А теперь ты ещё и учишься в тюрьме. Да, эти евреи помогают тебе закончить университет. В своём доме ты сейчас, наверное, кричал бы: «Аллах акбар». Ну, потому, как бегать в тренировочном лагере, поднимая протекторами военных сапог пыль, гораздо легче, чем пахать и сеять. Твоя жизнь и дальше бы проходила перед объективом и тебя наверняка бы убили. Не я, так какой-нибудь другой солдат обороны. Ты слышишь? Обороны, а не нападения! Такой уж этот Израиль, прости его. Радуйся, что тебя спасла тюрьма.

Мы строим мир своим трудом, а ты все орёшь: «Аллах акбар». Зачем? Ты ведь уже получил образование! Зачем? Чтобы быть интересным любимой девушке? У тебя две руки, две ноги. Всё на месте. Езжай из Палестины, если нет работы. Ведь можно так. Чем больше у вас будет жить богатых, а не нищих, тем быстрее вы станете независимыми. Сам понимаешь, деньги сейчас всё. Так нет, ты никуда не едешь. Мир для тебя игра в «Аллах акбар». Ты думаешь, ты важная персона? А на самом деле ты простая игрушка. Клоун в руках для сенсации, для миллионеров, для денег, переплывающих из одного кармана в другой. Ты вовсе не личность – ты толпа кричащая: «Аллах акбар».

Но время идёт. И вот ты уже герой. Твоя ракета убила, нет не военных, а девочку или старуху. Теперь ответь мне: почему ты не стреляешь по военным? Почему радуешься тому, что попал в жилой дом? Разве Аллах доволен тем, что маленькая девочка плачет от страха. Она ещё даже не понимает, кто она и зачем родилась. Или старик с сединами готов заплакать от бессилия, потому что не может дойти до бомбоубежища.

Но и это не всё. Ты убиваешь своих же братьев мусульман в борьбе за власть. И делаешь это чрезвычайно тонко и жестоко. Только для того, чтобы попасть в заголовки газет. Ты ставишь ракеты возле своих же школ или на домах стариков. Ты хочешь быть в центре внимания. Играешь чужими судьбами, словно ветер песчинками.

Нас много, ты знаешь. Ты держишь в страхе целый город и от этого ты счастлив. Потом идёшь домой и хвастаешься жене. И обязательно звонишь по телефону таким как ты, и говоришь, что твой Бог велик. Постепенно, после нескольких удачных ракет, ты перебираешься в касту неприкасаемых. Да, я знаю, твой Бог велик потому, как вас полтора миллиарда.

Ты вырос, но так и не понял, что восток славился красотой и мудростью. А ты, своим желанием сеять страх, превратил его в передовицы газет. Твой бог велик и он терпит боль, которую ты приносишь, когда указываешь что делать юношам, на которых был ещё недавно похож сам. Смерь неверным! Аты подумай: ты сам верен? И чему ты верен с кровью на руках? Ты больше ничего и не умеешь, как только позировать перед камерой и орать в микрофон, что твой бог велик. Ну и кто бы ты был, если бы не нужны были шоу на телевизионных каналах?

Ты вырос, у тебя борода. Рядом кружат телохранители. Чуть в стороне твои дети, рождённые в муках женой. Ты любишь их и рад бы закончить свой путь героя, отдать себя воспитанию детей. Но шоу уже не остановить. Оно закончится только после твоей смерти. И ты опять кричишь: «Аллах акбар». Взвывают сирены, и мир где-то рядом вновь рушится. Рождается страх. В тебе он тоже рождается за то, что ты делаешь. Но на твоём лице искусственная улыбка. Ты прячешь за напускной гордостью свои истинные чувства. А вот своим детям хочешь большего. Они не шахиды у тебя, а уже учатся в нормальной школе. Ты не хочешь, чтобы они были на первых страницах газет. Ты хочешь, чтобы они просто жили в Англии или Америке. Там, где твой Бог действительно велик, и можно не кричать про него, а просто верить и молиться. Для этого ты должен тащить на себе ярмо. Ты дальше отдаёшь приказы, стреляешь, убивая тех, кого приказали убить. И самое главное, ты убиваешь вовсе не военных, а простых людей. Они в отличие от тебя не кричат, а просто идут на работу, едут в автобусе или нянчат дома детей. Ты взрываешь простых, ни в чём неповинных людей. Задумайся.

Ты же боишься солдат с самого детства. С тех самых пор, когда тебя позвали на съёмку лживой ненависти к евреям, а я стоял возле проволоки. Ты тогда впервые крикнул: «Аллах акбар», и выбрал путь, в котором смерть дёргает за ниточки, привязанные к твоим рукам. Ты простой клоун хоть, и велик в своей касте. Но ты не Бог.

Ты рос, и твоя жизнь принесла только страдания. Всё потому, что ты не хотел сеять или пахать, а вышел однажды к границе и прокричал: «Аллах акбар». Но за всё надо платить. За слёзы стариков и детей, спешащих в бомбоубежище. За страх солдата, стоящего перед вашей камерой и решающего: стрелять или нет и всё-таки не выстрелившего. Ты ломал судьбы как тростинки и всё ради того, чтобы хорошо жить и вкусно есть, даже не думая о том, что ты просто пустое место. Дорогая кукла, лежащая в сундуке до той поры, пока не пригодится.

Палец нажимает на курок. Выстрел. Всё, жизнь окончена. Ты падаешь. Слёзы, слова на камеру «Аллах акбар». И он сейчас действительно с тобой. Но не так как ты думал. Он спрашивает: «Зачем? Зачем ты убивал?». Аты отвечаешь: «Затем, чтобы хорошо жить». А ты не подумал, что Ему не понравится твой ответ? И ты будешь не в раю, а в свиной шкуре в аду смотреть в глаза тем, кого убил. Я знаю, Бог развернётся и уйдёт. Не для этого он нас создавал, чтобы убивать. А для того, чтобы любить и работать. Чтобы жить и быть счастливыми.

Я сажусь на колено. Смотрю в прицел и вижу нового мальчишку. Я постарел. Уже не юноша и нет сомнений, стрелять или нет. Всё тот же мир вокруг и те же крики «Аллах акбар». Камеры. Фотосессия. Твой выход. Так что ты выберешь? Скажи? И помни: когда станешь пустым местом, Бог выберет для тебя совсем не рай. Весь цирк ради краткого заголовка в газете. Пойми, я уже не сомневаюсь. Я выстрелю. Уйди, прошу. Не начинай свою жизнь бездарно, ради чужого шоу. Чьё-то желание быть богатым сделает тебя несчастным. Не сразу, постепенно. И сделает это за пять, десять долларов. Ты только прокричишь возле границы «Аллах акбар» и станешь никем. Я же сяду в джип и уеду. Ты стал толпой, а я закончил свой день так ничего и не создав. Потому что пока есть такие как ты, я охраняю от толпы мою страну Израиль.

Глава 19

Сегодня опять дорога. В джипе то умолкает, то опять начинает орать рация. Смотрю в окно. Там мелькают оливковые деревья. Вокруг дороги яркая зелень на полях. И это всё здесь, в пустыне. Порой не верится, что человек может создать оазис в мире песка. А ведь ни одного моста через реку нет, потому как нет ни одной реки. Нет и не было. К каждому деревцу проведена под землёй спасительная влага. Сквозь малюсенькое отверстие капает вода. Секунда, две и кап, кап. А больше и не надо. Так придумал человек, чтобы на песке выросло дерево и дало плоды. Потом на шумном рынке всё, что подарила земля, обменяют на деньги. Одни обогатятся, другие насладятся. Каждый выбирает в этой пустыне что-то своё. Я часть этого мира, хочется мне этого или нет.