Анатолий Кулемин - Агония обреченных Страница 32

…Бредли улыбнулся и понимающе кивнул:

– Женюсь сразу, как только буду уверен в том, что свою жену я вдруг в одночасье не оставлю вдовой. Мои командировки, увы, не носят увеселительный характер, иногда приходится рисковать. – Бредли чуть подался вперед и внимательно посмотрел в глаза Спарка. – Информация о Майерах тоже лежит в моем досье?

– Ее там нет, – помолчав, ответил Спарк. – Просто о тех людях, которые работают в Центре, а тем более о тех, к которым отношусь благосклонно, я должен знать все. Или почти все. Не обижайтесь.

– А я и не обижаюсь. На вашем месте, возможно, поступал бы так же. Только вам не нужно брать меня в разработку, мог сам ответить на любые вопросы. Ну да ладно… не суть… – плавно вышел из темы Бредли. Все, что он хотел узнать, он узнал: Людвиг и Марта контрразведкой не разрабатывались. Они оказались в поле зрения только Спарка, к тому же не в оперативном плане. – А хотите, я назову вам причину, по которой ваш выбор – из семи кандидатов – пал именно на меня? – спросил Бредли, резко меняя тему. Увести разговор в сторону от Марты и Людвига, не заострять на них внимание сейчас было крайне важно.

– Ну что ж, любопытно…

– Знание языков. Верно?

– Верно. Как догадались?

– Ну, тут совсем все просто. Подозреваю, что кресло закачалось не только у патрона и его ближайшего окружения. Шаткое положение сейчас, думаю, испытывают руководители многих служб. Особенно тех, которые были причастны к операции «Плутон». А чтобы это шаткое положение ликвидировать и обрести устойчивость прежнего реноме, им нужна операция. Причем операция не только до мелочей продуманная, тщательно подготовленная и удачно проведенная, а такая, от которой президент о провале в заливе просто забыл бы. На сегодняшний день такую можно провести только на острове. Вам понадобился человек со знанием испанского? – спросил Бредли, закончив свои умозаключения.

– И немецкого… – весомо добавил Спарк. Продолжил через паузу: – Вы отправитесь на Кубу из Восточной Германии как корреспондент газеты «Нойес Дойчланд». – Спарк вновь замолчал, затем встал, подошел к окну и заговорил не оборачиваясь: – Вы правы… Операция на острове действительно готовится. Ее цель – прежняя. Курирует – разведка. Ваша задача… – Спарк обернулся и выжидательно посмотрел на Бредли.

– Моя задача – курировать разведку, – закончил тот его мысль.

– Ну… в какой-то мере… – кивнул Спарк. – Вы знаете, за последний месяц кубинской контрразведкой – не без помощи русских, разумеется, они туда пригнали целую группу серьезных спецов из КГБ – было ликвидировано два наших подпольных центра и арестовано девять человек. Это очень серьезный удар по нашей сети; он поставил под угрозу провала всю нелегальную работу там.

За период со второй половины апреля и первую декаду мая кубинскими спецслужбами было задержано свыше четырнадцати тысяч человек подозреваемых в антиправительственных действиях. В Гаване службой безопасности был обнаружен тайник, в котором находилось восемь тонн оружия. Был ликвидирован подпольный центр, которым руководил Альфреде Изагуирре де ла Рива, глава компании «Изагуирре Орендо», хотя самому ему удалось уйти. Как резидентура американской разведки был закрыт филиал компании «Берлиц», в котором занимались обучением английскому языку. Директор этого филиала Дрексел Вудроу Уилсон, имевший псевдоним «Гибсон», был арестован как и агенты, работавшие на него.

Председатель КГБ Шелепин отмечал: «В результате проведенных мероприятий по аресту лиц, подозреваемых в контрреволюционной деятельности, был нанесен серьезный удар по внутренней контрреволюции и шпионским центрам американской разведки».

– Ваша задача, Стэн, сделать все возможное, чтобы эта операция была проведена и проведена успешно, – продолжал Спарк. – Все детали вы узнаете из этих материалов, – он передал Бредли папку. – Изучайте; четыре дня у вас есть.

Бредли поднялся и посмотрел на Спарка:

– Им ведь не составит особого труда прозондировать в издательстве газеты о наличии и аккредитации такого их сотрудника…

– Не волнуйтесь, как раз этим вопросом сейчас занимаются люди Гелена [2] . Они, кстати, встретят вас на нашей авиабазе «Рейн-Майн» в Западной Германии и будут страховать ваш переход [3] .

Глава 3

«Спецслужбы Гватемалы при поддержке ЦРУ инспирируют проведение на территории Кубы операцию по физическому устранению Фиделя, Рауля Кастро, а также Че Гевары. Кодовое название операции – “Кондор”. В операции запланировано использование трех исполнителей. Имена и срок операции – неизвестны.

По линии ЦРУ операцию “Кондор” курирует служба разведки. Я откомандирован на Кубу для осуществления тайного контроля над подготовкой и проведением операции. Моя переброска планируется из Восточного Берлина через Западную Германию, откуда под именем Гюнтера Тауберга, корреспондента газеты “Нойес Дойчланд”, должен отправиться на Кубу не позднее шестнадцатого мая.

С момента моего прибытия на авиабазу США “Рейн-Майн” в Западной Германии и до момента отбытия буду под наблюдением сотрудников западногерманской разведки.

В целях возможной передачи экстренной информации прошу дать мне контакт для связи с Центром на Кубе.

Мангуст».

Первый заместитель начальника советской внешней разведки генерал Мортин повторно пробежался по тексту донесения; информация носила характер чрезвычайной важности, поэтому теперь срочность этого вызова ему стала понятна.

– Та-ак… – рассеянно протянул он, бросил короткий взгляд на сидящего напротив Павлова, начальника Управления «С» (нелегальная разведка), и перевел его на своего шефа, генерал-лейтенанта Сахаровского.

– Ну что, Федор Константинович, ознакомился? – спросил Сахаровский, забирая лист с текстом. – И какие будут мысли?

– Мыслей – ворох, Александр Михайлович, сразу даже и не соображу, – мотнул головой Мортин. – Давно получили? – адресовал этот вопрос он уже Павлову.

– Только что…

Председатель КГБ Шелепин принял Сахаровского ровно в семнадцать ноль-ноль. Заслушивание по темам и ответы на вопросы у начальника Первого главного управления заняло сорок три минуты. Закончив доклад, Сахаровский положил на стол председателя папку. Это было донесение «Мангуста» и план работы по нему.

– Что это? – спросил Шелепин и открыл мягкую с теснением обложку.

Сахаровский не ответил; это было излишне. Погрузившись в чтение документов, председатель Комитета понял все сам, а поняв, с укоризной сказал:

– Александр Михайлович, с этого и надо было начинать. Когда получили шифрограмму?

– Пять часов назад, в двенадцать…

– Почему не доложили сразу?

– Александр Николаевич, вы ведь сразу стали бы задавать вопросы, а пять часов назад к ответам на них я готов не был.

– А сейчас, я смотрю, готовы… – медленно проговорил Шелепин, читая план мероприятий. – Кто у нас работает в Западном Берлине?

– Юрий Дроздов.

– Вы планируете вывести «Мангуста» на контакт с нашим человеком на Кубе… А почему бы нам не подвести к нему Дроздова еще здесь, в Германии? Тем более отправляться на Кубу он будет с восточной территории. Можно сказать из дома… Подключим наших берлинских коллег, блокируем все подходы к «Мангусту»… В конце концов круглосуточно вести его люди Гелена не будут. Не дадим.

– Мы обдумывали этот вариант… – Сахаровский покачал головой. – Нет, Александр Николаевич, берлинских коллег в это дело лучше не посвящать вообще. «Мангуст» – фигура особая, любой, даже незначительный риск в отношении его, должен быть исключен полностью. Пусть Гелен проводит его и доложит в Вашингтон, что все прошло гладко. Мы подключимся на Кубе… Там провести встречу «Мангуста» с нашем человеком будет безопасней.

Шелепин возражать не стал, доводы Сахаровского были убедительными. Он согласно кивнул и стал внимательно перечитывать план.

– Здесь у вас не сказано, кого вы собираетесь подключить. Алексеева?

И вновь Сахаровский возразил:

– Алексеев слишком заметная фигура. Появление его около «Мангуста» крайне нежелательно. С конкретным лицом мы еще не определились. К утру, Александр Николаевич, все эти нюансы доработаем.