Мирза Ибрагимов - Слияние вод Страница 62

Рустаму захотелось еще раз взглянуть на проект колхозного Дома культуры. Он отчетливо представлял себе в натуре этот величественный дворец, любовался им, полузакрыв глаза, предвкушая, как слава о лучшем колхозном Доме культуры загудит по всей республике, как примчатся в "Новую жизнь" кинооператоры, журналисты, художники, писатели... Разглядывая проект, Рустам остался недоволен дверями: низковаты, неказисты, будто в хлеву,

- Мне тоже показались какими-то странными, - согласился Ярмамед.

- Но если сделать повыше, выложить створки деревянной мозаикой, получится в самый раз.

- Поистине получится в самый раз! - подтвердил, склонив голову, Ярмамед.

- А как с электричеством?

Ярмамед начал издалека: сообщил ответ министерства сельского хозяйства, в котором говорилось, что следует обратиться в республиканское министерство водного хозяйства и одновременно заказать за счет колхоза проект управлению сельскохозяйственной электрификации... В конце концов запутался и предложил Рустаму-киши самому поехать в Баку и там найти все ходы-выходы.

- Спасибо за совет! - иронически сказал Рустам. - Прошло времечко, когда я мог околачиваться в приемных. Пошлем Салмана.

- Конечно, конечно, Салмана! Тем более что он обещал твоей невестке провести в деревню электричество, - с простодушным видом заметил Ярмамед и, увидев, как гневно сдвинулись широкие брови Рустама, внутренне усмехнулся: посыпать кровоточащие раны солью было его любимым занятием.

Председатель хотел уйти, но Ярмамед сказал, что есть письмо от чабанов: на ферме удои падают, план молокосдачи не выполняется.

Рустам выругался: вот не довели ревизию до конца, теперь придется хлебать остывшую кашу... Ладно, вечером он разберется, примет меры.

Тени деревьев пересекли улицу, чуть не на глазах они росли и ширились, напоминая прохожим, что вечер близок. Рустам почувствовал, как проголодался, и ускорил шаги. Волкодав встретил его коротким радостным рычанием, виляя хвостом и заглядывая в лицо. Хозяин приласкал пса. Дома никого не было. Рустам вынул ключ из-под коврика на крыльце, отомкнул дверь. На столе лежали в полном порядке тарелки, нож, ложка, лук, хлеб, Сакина перед уходом в поле заботливо все приготовила. Кастрюля с бозбашем была прикрыта фанерной дощечкой. Рустам не стал разводить огня в очаге, зажег керосинку. С наслаждением он сбросил пропыленную гимнастерку, сапоги, умылся, надел чусты, домашнюю рубаху, а в кастрюле уже клокотал бозбаш, распространяя аппетитный запах.

После обеда Рустам потянулся, помечтал о душистом чае, но сам хлопотать с самоваром поленился, хотел было прилечь на тахту, но решил, что неудобно: еще только шесть часов. Гараш недавно говорил о какой-то новой книге "Передовые колхозы Азербайджана". Рустам поискал ее в книжном шкафу, но, как назло, под руку подвертывались растрепанные, до дыр зачитанные дочкой романы и баяты ашугов.

Взяв первый попавшийся роман, он вернулся к столу и, медленно шевеля губами, начал читать, а через минуту уронил голову на руки и заснул.

9

- Ах, как сладко он спит! - воскликнула Першан, вбежав в комнату, обернулась, погрозила кому-то, стоявшему на веранде, пальчиком: - Подожди, подожди...

Взяв с подоконника длинное петушиное, в радужных узорах перо, она подкралась на цыпочках к столу и начала щекотать отца за ушами. Рустам зачмокал губами, недовольно замычал, не просыпаясь, отмахнулся от назойливой мухи, Першан, давясь от смеха, провела пером по морщинистой отцовской шее. Рустам заерзал, дернулся, и открытая книга с треском упала. Лишь тогда он окончательно очнулся, открыл глаза.

- Этот роман снотворнее любых лекарств! - звонко сказала дочка, поднимая книгу.

- А ну замолчи! - цыкнул надувшийся Рустам. - Только мне и думать о романах. Доведешь до того, что выдам тебя замуж за первого, кто в калитку стукнет.

Першан сделала капризную гримаску: как же, напугал, мол, а с веранды послышался ровный, невозмутимый голос Салмана:

- Кого, дядюшка, собрался выдавать замуж за первого встречного?

- Да вот эту озорницу... Заходи, заходи.

Отвешивая на ходу поклоны, Салман вошел, мгновенно угадал, что хозяин искал взглядом, - подал Рустаму трубку с кисетом и спичками.

- Кажется, дела помаленечку налаживаются? - спросил хозяин, окутавшись завесой синего дыма.

- Налаживаются? Не то слово, дядя Рустам: все идет своим порядком. Через три дня закончим посевную. Если такой темп выдержим до осени, то твой портрет появится в "Правде".

Деловые разговоры Першан наскучили, и она с недовольным лицом ушла в свою комнату,

- Я работаю не для почета, не для награды, - решительно возразил Рустам, и в этом случае он сказал чистейшую правду.

Хозяйственные планы перевыполним по меньшей мере вдвое, построим дивный Дом культуры, проведем электричество, вот и пятиконечная Золотая Звезда! - не унимался Салман.

- Как дела с фундаментом? - оборвал Рустам.

Салман раскрыл полевую сумку, висевшую через плечо, вытащил пачку накладных и квитанций.

- Подпишите-ка перечисление на тридцать тысяч. Вагоны я уже получил, дня через два привезем камень для фундамента Дома культуры. Но если б вы, дядюшка, знали, как я умаялся, выклянчивая вагоны! Скольким дверям пришлось петли маслом смазывать!

- Каким маслом? - Рустам не понял.

- А вот эдаким. - И Салман, хихикнув, сделал вид, что растирает что-то между большим и указательным пальцами.

Председатель нахмурился.

- Помалкивал бы, а то растопят это масло и тебе же вольют в глотку.

Салман беззаботно усмехнулся.

- Не тревожьтесь, свое дело знаю: одного угощу дорогими папиросами, другому первым низко поклонюсь, о здравии супруги и деток спрошу, третьего приглашу к себе на чай. Ничего не поделаешь! - Он пожал плечами. - К каждому свой подход.

В дверь осторожно постучали, и в комнату бочком пробрался Ярмамед.

- О ферме пришел напомнить, - сказал он.

- Н-да, ферма причинит нам немало бед, - поддержал Салман. - Боюсь, что это отродье тетушки Телли вовсю пользуется колхозным добром. Представьте, киши, и я и сестра работаем, но такого, как они, позволить себе не можем. Несомненно, жрут всей оравой колхозных овец. Да еще новый дом затеяли строить. Тут что-то нечисто, клянусь! Зря мы тогда отложили ревизию...

- Зря-то - зря, - Рустам говорил медленно, обдумывая каждое слово, - а теперь надо и Ширзада спросить.

И Ярмамед и Салман опешили от неожиданности.

- Как-никак он секретарь парторганизации, - продолжал Рустам, - пусть и возглавит ревизионную комиссию.

- Ширзад внизу, - вытянув шею, сообщил Ярмамед. - Позвать?

Зачем сюда явился Ширзад? Ярмамед не знал, видел только, когда проходил по двору, как Майя, Першам и Гызетар вместе с Ширзадом что-то чертили на земле, будто собирались строить дом или сарай.

- Пойдем посмотрим, что они там задумали, - предложил Рустам и вышел на веранду.

В самом деле, Ширзад, Майя и Гызетар вбивали в землю колышки, натягивали веревки, мерили шагами расстояние между ними.

- Эй, партком! - окликнул Рустам, перегнувшись через перила. - С нашей фермы опять попахивает дымком, а дыма без огня не бывает. Хотим ревизию устроить. Как ты на это смотришь?

Ширзад вытер тыльной стороною руки пот со лба, подумал и твердо сказал:

- Керем вполне порядочный человек, за него ручаюсь. Проверять, конечно, надо и честных работников. Только не стоит заранее, до ревизии, бросать тень на людей, нетактично как-то.

Рустам ответил, что если тетушка Телли непрерывно разводит демагогию, строчит доносы, то вполне вероятно, что и сынок ее пошел по той же дорожке, вся семейка с изъяном, пусть Ширзад посмотрит заявление чабанов.

Оказалось, что Ширзад уже прочитал заявление, почерк измененный, нарочито безграмотный, корявый, имена вымышленные, - таких чабанов в колхозе нет. Самая настоящая анонимка.

- Мы подозрительностью не страдаем, это всем известно, - спокойно заметил Салман, - Но и брать кого-то заранее под свое покровительство тоже не полагается. Странно: чтобы ни сделали Телли и ее сын, ты обязательно берешь их под защиту.

Эти слова, как и предполагал Салман, рассеяли все сомнения Рустама,

- Убежден, что у Керема рука нечиста. Немедленно посылай ревизию. Кого бы? Немого Гусейна, Ярмамеда, ну и кого-нибудь из рядовых колхозников... Действуй! - отрывисто приказал он Салману, спустился с веранды и сурово спросил Майю, что они здесь копают.

Майя вспыхнула и дрожащим от волнения голосом рассказала, что комсомольцы решили в каждом дворе за лето построить кухню, баню и уборную. Это будет "комсомольский поход за культуру"; вот они сейчас и прикидывают на глазок, как быстрее и выгоднее строить.

- А приличие уже не считается у вас культурой? - спросил Рустам. - Мне комсомольские субботники здесь не нужны. Сам знаю, что на своем дворе строить.

Побледнев, Майя бросила на землю лопату, круто повернулась и ушла в сад.