Чарльз Диккенс - Наш общий друг (Книга 3 и 4) Страница 5

Подняв глаза от газеты и помолчав немного, с таким выражением лица, словно ей надо было дочитать фразу до точки, прежде чем браться за какое-нибудь другое дело, мисс Аби спросила довольно сурово:

- Ну-с, так что же вам угодно?

- Нельзя ли нам видеть мисс Поттерсон? - спросил старик, снимая шляпу.

- Отчего же нельзя, напротив можно, и вы уже видите ее, - ответила хозяйка.

- Можно нам поговорить с вами, сударыня?

В это время мисс Аби заметила маленькую фигурку мисс Дженни Рен. Чтобы лучше ее рассмотреть, мисс Поттерсон отложила газету, встала и заглянула через прилавок. Костыль, казалось, просил для своей хозяйки разрешения войти и отдохнуть у огня, и потому мисс Аби отворила дверцу и сказала, словно отвечая костылю:

- Да-да, войдите и погрейтесь у огня.

- Меня зовут Райя, - начал старик, вежливо поклонившись, - я работаю в лондонском Сити. А это моя юная спутница...

- Погодите минутку, - прервала его мисс Рен. - Я дам этой леди мою карточку.

Она важно извлекла карточку из кармана, с трудом достав ее из-под огромного ключа, которым эта карточка была придавлена. Мисс Аби с явным изумлением взяла миниатюрный документ, на котором значилось следующее:

Мисс Дженни Рен

Кукольная швея

Обшивает кукол у них на дому

- Господи! - воскликнула мисс Поттереон, широко раскрыв глаза. И выронила карточку.

- Сударыня, мы с моей юной спутницей позволили себе прийти по делу, сказал Райя, - по делу Лиззи Хэксем.

Мисс Поттерсон в эту минуту наклонилась, развязывая ленты на шляпке кукольной швеи. Она оглянулась на него довольно сердито и сказала:

- Лиззи Хэксем держит себя уж очень гордо.

- Она держит себя так гордо потому, что дорожит вашим мнением, - ловко ввернул Райя, - и перед тем как уехать из Лондона...

- Куда же, скажите, ради бога? - спросила мисс Поттерсон, по-видимому думая, что Лиззи эмигрировала.

- В провинцию, - осторожно ответил старик, - и она заставила нас обещать, что мы разыщем вас и покажем вам бумагу, которую она нам именно для этого оставила. Я ее знакомый, но ничем не могу быть ей полезен, и познакомился с ней уже после того, как она отсюда переехала. Некоторое время она жила с моей юной спутницей, помогала ей и утешала ее как друг. В чем была большая нужда, сударыня, - прибавил он, понизив голос. - Поверьте мне, большая нужда.

- Могу этому поверить, - сказала мисс Аби, глядя смягчившимися глазами на маленькую швею.

- И если быть гордой значит никогда не ожесточаться сердцем, никогда не раздражаться и никому не причинять боли, - вмешалась мисс Дженни, вся раскрасневшись, - то она горда. А если нет, то она не горда.

Ее твердое намерение решительно противоречить мисс Аби не только не обидело эту грозную особу, но даже вызвало у нее милостивую улыбку.

- Правильно делаешь, дитя мое, - сказала мисс Аби, - так и надо: заступаться за тех, кто к нам хорошо относится.

- Надо или нет, - неслышно пробормотала мисс Рен, вздернув кверху подбородок, - я все равно так буду делать, а ты, старушка, думай обо мне что хочешь.

- Вот бумага, сударыня, - сказал еврей, вручая мисс Поттерсон документ, составленный Роксмитом и подписанный Райдергудом. - Не прочтете ли вы ее?

- Но прежде всего, дитя, - сказала мисс Аби, - приходилось тебе когда-нибудь пробовать пунш?

Мисс Рен покачала головой.

- Хочешь попробовать?

- Хочу, если это вкусно, - отвечала мисс Рен.

- Вот посмотришь. А если понравится, я тебе смешаю стаканчик с горячей водой. Поставь-ка ноги на решетку. Ночь такая холодная-холодная, туман так и липнет. - Когда мисс Аби помогала Дженни придвинуть стул к огню, шляпка, у которой она развязывала ленты, упала на пол.

- Боже, какие чудные волосы! - воскликнула мисс Аби. - И столько, что хватит на парики всем куклам в мире. Какое богатство!

- Это, по-вашему, богатство? - возразила мисс Рен. - Пф! А что вы теперь скажете? С этими словами она развязала ленту, и золотой поток хлынул до самого пола, закрыв ее самое и стул, на котором она сидела. От восхищения мисс Аби как будто смутилась еще больше. Доставая бутылку с ромом из ниши, она кивком подозвала к себе еврея и спросила:

- Девочка или взрослая?

- Ребенок по годам, - был ответ, - взрослая женщина по перенесенным испытаниям и уверенности в себе.

"Вы говорите обо мне, добрые люди, - подумала мисс Дженни, сидя под своим золотым плащом и грея ноги. - Знаю я ваши фокусы и повадки, хоть мне и не слышно, что вы говорите".

Пунш пришелся очень по вкусу мисс Дженни, когда она отведала его с ложечки, и достаточная порция смеси была приготовлена искусными руками Аби Поттерсон, причем и Райя угостился тоже. После этого вступления мисс Аби прочла документ, и каждый раз, как она поднимала брови при чтении, следившая за ней мисс Дженни выразительно и торжественно отпивала глоток пунша, в виде аккомпанемента.

- Насколько видно из письма, - сказала мисс Поттерсон, перечитав письмо несколько раз и подумав над ним, - оно доказывает только, что Райдергуд негодяй, а это не нуждалось в особых доказательствах. У меня есть свои сомнения насчет того, не он ли один совершил это дело, но теперь нечего и ждать, чтобы мои сомнения разъяснились. Да, верно, кажется, я обидела отца Лиззи, но ее самое я никогда не обижала: ведь даже когда дело обстояло всего хуже, я верила ей, вполне доверяла ей во всем и даже уговаривала ее поселиться у меня ради ее собственной безопасности. Мне очень жаль, что я была несправедлива к человеку, тем более что этого уже не изменишь. Передайте, пожалуйста, Лиззи мои слова; и не забудьте сказать, что если она захочет когда-нибудь прийти к "Грузчикам", то что бы там ни было в прошлом, она найдет у "Грузчиков" родной дом, найдет и друга. Она не со вчерашнего дня знает мисс Аби, это вы ей напомните; она знает, какими будут для нее и этот дом и этот друг. Я бываю резка, стеснять себя не привыкла, это уж как придется, - заметила мисс Аби, - вот и все, что я хотела сказать; ну и довольно.

Но, прежде чем пунш был допит до дна, мисс Аби вспомнила, что ей захотелось оставить себе копию с документа.

- Письмо короткое, сударь, - сказала она Райе, - может быть, вы не откажетесь быстренько переписать его.

Старик послушно надел очки и, стоя перед маленькой конторкой в углу комнаты, где мисс Аби держала свои расписки и начатые бутылки (у "Грузчиков" не допускалось, чтобы клиенты сами записывали свои долги, так строго велось дело), переписал письмо круглым, четким почерком. Глядя на его дряхлую фигуру, склонившуюся над рукописью наподобие старых времен книжника, и на кукольную швею перед камином, окутанную золотистым плащом, мисс Аби думала, уж не приснились ли ей эти две странные фигуры за стойкой "Шести Веселых Грузчиков", и ей казалось, что вот-вот она проснется, и виденье исчезнет.

В виде опыта мисс Поттерсон дважды закрывала и открывала глаза, и каждый раз заставала обе фигуры на месте, как вдруг, словно сквозь сон, ей послышался смутный шум в распивочной. Она вздрогнула, все трое переглянулись, и тут до них ясно донеслись громкие голоса и шарканье ног; потом послышалось, как второпях поднимают все окна, и тогда в дом ворвались крики и говор с реки. Еще минута, и Боб Глиддери с грохотом протопал по коридору, причем каждый отдельный гвоздь в его сапогах стучал так громко, будто все гвозди разом.

- Что случилось? - спросила мисс Аби.

- На кого-то наскочили в тумане, сударыня, - отвечал Боб. - Народу на реке уж очень много.

- Скажи, чтобы все чайники поставили на огонь, - крикнула мисс Аби. Смотри, чтобы котел был полон. Достань ванну. Да повесьте одеяла к огню! Согрейте грелки. А вы, девушки, там, внизу, не теряйте головы да поворачивайтесь поживее!

Пока мисс Аби то отдавала эти приказания Бобу, схватив его за волосы и стукая об стенку головой, чтоб он был начеку и не терял присутствия духа, то осыпала кухню градом распоряжений, - завсегдатаи распивочной, толкая друг друга, бросились к пристани, и шум на берегу еще усилился.

- Пойдем посмотрим, - сказала мисс Аби своим гостям. Все трое кинулись в опустевшую распивочную и оттуда вышли через стеклянную дверь на веранду над рекой.

- Там внизу кто-нибудь знает, что случилось? - спросила мисс Аби своим властным голосом.

- Это пароход, мисс Аби, - крикнула какая-то фигура, смутно маячившая в тумане.

- Всегда так бывает, что пароход, мисс Аби, - крикнул кто-то другой.

- Вон его огни, мисс Аби, видите, мигают вон там, - крикнул третий.

- Он пары выпускает, мисс Аби, оттого и туман гуще и шума больше, видите? - объяснил четвертый.

Лодки отчаливали, загорались факелы, люди с топотом бежали к самой воде. Один из них свалился в воду с громким всплеском, и его благополучно извлекли под взрывы хохота. Требовали врача, требовали спасательный круг, крик переходил из уст в уста. Невозможно было разобрать, что происходит на реке, потому что каждая лодка, едва успев отчалить, пропадала в тумане. Ничего нельзя было понять, кроме того, что ненавистный пароход со всех сторон осыпали бранью. Он-де и убийца, который норовит прямо на виселицу; он и погубитель, которому один путь - на каторгу; капитана надо отдать под суд и приговорить к смертной казни; матросам только дай наехать на лодку, им это одно удовольствие; своими колесами он крушит лихтеры на Темзе; огнем из труб поджигает чужое добро; они все такие, от них людям только вред один, всегда так было, так оно и останется. Вся пелена тумана была пронизана бранью, звучавшей одинаково хрипло у всех, хотя голоса были разные. В продолжение всего времени, пока пароход становился на якорь, в ожидании, чем кончится дело, его огни призрачно светились сквозь туман, слегка передвигаясь с места на место. Потом на нем зажгли фальшфейер *, и пароход окружило огненное сияние, словно подожгли самый туман, и на этом пятне света двигались тени людей и лодок, и раздавались крики, уже в другом тоне, более отрывисто и взволнованно: "Раз! Еще раз! Продвиньтесь вперед! Так! Берегись! Стой на месте! Тащи его!" - и тому подобное. Наконец последние вспышки фальшфейера догорели и погасли, вокруг снова сгустилась тьма, колеса парохода застучали и его огни стали постепенно удаляться по направлению к морю.