Городок мой, Сиривада - Мадхурантакам Раджарам Страница 3

Брак Лаласы и Синга, союз слабого безвольного человека и полной ликующей жизненной силы женщины, очевидно, распался бы сам по себе по причине духовной несовместимости и без вмешательства внешних факторов. «Внешним фактором» становится вторжение в семейную жизнь Лаласы и Синга музыканта Мальванкара. Увлечение Лаласы в какой-то степени напоминает мотив «Крейцеровой сонаты» Л. Толстого: Лаласа подпадает под власть музыки, которая «заставляет забывать себя» и воспринимается Чаламом (вслед за Толстым) как «страшное средство в руках кого попало»[7]. Гордую и независимую Лаласу музыка бросает в объятия ничтожного и грубого человека.

Встреча Лаласы и Дешикачари — точка отсчета, с которой начинается новая жизнь героини. Активная, стремительная, порывистая Лаласа обретает «мир и покой», душевную гармонию. Изменяется ее духовный и даже физический облик — поэтому Синг так долго не может узнать свою бывшую жену. Вместо искрящейся, яркой, как пламя, трепетной красоты юной Лаласы — женщина, в чертах которой запечатлено ясное спокойствие и удовлетворенность. Этой Лаласе чужды порывы, в ней нет смятения духа, но нет и удивительного очарования прежней Лаласы. О том, что выше, борьба или покой, ведется спор между Сингом и Дешикачари, но то и дело маски спадают — становится ясно, что это Чалам спорит с Чаламом. Чалам 60-х годов, затворник ашрама, высмеивает молодого мятежного, беспокойного Чалама, борца за свободу против всех и всяческих препон. Сегодняшний Чалам берет себе в союзники великого Тагора. Идеи Красоты как высшей цели, высшего содержания жизни, идеи гармонии человека и природы принадлежат Тагору, но не чужды и Чаламу. В споре, разумеется, побеждает сегодняшний Чалам, живущий в стороне от бурь социальной жизни Андхры 60-х годов. Но не себя ли имеет он в виду, говоря о маленькой лужице, оставшейся на берегу моря после бурного прилива: «А вода в этих лужицах словно бы и никогда не была частью вечно движущегося моря, словно бы все время так и заключена в тесных пределах и не имеет ничего общего с бескрайней могучей стихией… И если прилив не зальет эту лужицу, не вовлечет вновь в вечную жизнь моря, то вода в ней загниет, а потом и вовсе высохнет».

Не раздумье ли это писателя о самом себе, оказавшемся вдали от могучего моря — народной жизни родной страны?..

В жанре рассказа представлены как видные прозаики — Девараконда Балагангадхара Тилак, Педдибхотла Суббарамая, Боммиреддипалли Сурья Рао, С. Рамачандра Редди, так и молодые — Содум Джаярам и Кешав Гопал.

Рассказ Педдибхотлы Суббарамаи «Горькая пилюля», в сущности, небольшая повесть. История жизни излюбленного героя современной индийской литературы — клерка. Прозаики Андхры 60-х годов — а Педдибхотла Суббарамая является одним из наиболее талантливых представителей этого поколения — успешно развивают традицию остросоциального психологизма прозы Трипуранени Гопичанда (1910—1962). В противовес некоторым тенденциям литературы телугу 50-х годов они опровергают мысль, что человек жалок и бессилен, раскрывают потенциальные возможности самых на первый взгляд бесперспективных персонажей, казалось бы настолько «заезженных», что и писать-то о них больше невозможно. Они утверждают, что люди достойны лучшей жизни, за которую следует бороться. Действие рассказа «Горькая пилюля» сосредоточено вокруг важнейшего события в жизни героя, «экзамена на чин»; наплывом воспоминаний воссоздается история его жизни. Герой рассказа не способен на дерзание, живет по присказке: «Где ты там, сверчок? — Знаю свой шесток!» Но явственно ощутимо новое отношение автора к своему герою — не жалостливо-умиленная интонация, характерная для «сочувствующего» гуманизма литературы предыдущих десятилетий, а осуждение робости, безволия и пассивности. Главному герою в рассказе «Горькая пилюля», пассивному и слабому, противопоставляется герой активный — юноша, работающий слугой в ресторане, который благодаря своей энергии и способностям может добиться многого.

Таких уже немало в Индии! — говорит автор об этом новом герое, которому, по мысли писателя, предназначена главная роль в будущем страны.

Крепнущая вера в человека-творца звучит в произведениях Девараконды Балагангадхары Тилака (1921—1966). Тилак — не только новеллист, но и выдающийся поэт Андхры 60-х годов. Для его поэзии характерна светлая, оптимистическая интонация. И хотя герой известного стихотворения Тилака «Жизнь клерка» так же слаб и пассивен, как герой рассказа «Горькая пилюля» П. Суббарамаи, в его душе тоже созревает недовольство, стремление к лучшей жизни.

Безысходную жизнь «маленького человека» Тилак называет «черным клеймом позора». В новом обществе Индии, которое видится писателю, будет снято клеймо нищеты, и духовной, и материальной. Пером сатирика рисует писатель «респектабельных людей» в рассказе «Человек, который увидел бога». Бессердечию и ханжеству «почтенных» представителей общества Тилак противопоставляет непреходящие моральные ценности — доброту и сострадание. Самим названием рассказа («Проиграл») осуждает Тилак пассивного, безвольного героя, который «проигрывает» свою жизнь. Писатель показывает трагическую сторону жизни, но не считает, что человек обречен на поражение.

Герой П. Суббарамаи, завидующий талантливому юноше-самоучке, начинает осознавать необходимость преодоления пассивности, герой Тилака задумывается о своем праве на счастье, праве «маленького человека» быть Человеком с большой буквы; так рождается новый аспект «темы клерка» в литературе телугу.

Поиски активного героя столь же характерны для новеллистики телугу 60-х годов, как и критическое отношение к слабому, безвольному герою. И если машинистку Вишалу («Проблема замужества»), соглашающуюся на брак с нелюбимым человеком, Содум Джаярам осуждает, но сочувствует ей, то в рассказе Б. Г. Тилака «Мечты Суббарао» явственно звучит сатирическая интонация.

Прямое изображение социальных контрастов, то, что критики Андхры 60-х годов называют «прямота и ярость», свойственно молодым прозаикам Содуму Джаяраму и Кешаву Гопалу. «На что мы способны — только на то, чтобы плакать!» — прямо и гневно заканчивает С. Джаярам повествование о гибели талантливой девушки, задавленной бедностью («Попугайчик в клетке»). Суббулю могла бы стать писательницей, но умирает от недоедания. Она верит, что «жизнь переменится, когда будет социализм, тогда все заживут хорошо!».

И еще один «новый герой» появляется на страницах рассказа «Ослушник». Сдержанный стиль С. Джаярама не допускает патетики, герои его «заземлены». Твердо стоит на земле крестьянский парень Нагабхушан, на первый взгляд медлительный и простоватый. Постепенно он осознает, что за счастье надо бороться, и даже начинает понимать, что хозяин тот, кто трудится («И моего труда в эту землю вложено немало», — говорит он в споре с отцом).

Гуманистический и демократический настрой новеллистики телугу 60—70-х годов находит в творчестве молодых писателей новое выражение. Писатели Андхры сегодня серьезно озабочены