Александр Венгер - Затяжной конфликт Страница 10

– Ну не рублей же! Сразу, как окончится эта заварушка, лечу на Большой Кайман. – Под «заварушкой» он, по-видимому, подразумевал Армагеддон. – Вытрясу из него всё до последней копейки. До последней копейки.

– Так у него же ничего нет.

– Врет. Кредиторам очки втирает. Я его, э-э-э… мерзавца, хорошо знаю. Чтобы он – да забыл что-то, касающееся денег? Врет! Я подчеркиваю: врет. Получил известие о своем разоблачении – и стал ходить, соотечественникам лапшу на уши вешать. Именно на уши. Думает, ему, подлецу, все поверят, что он нищий. Эх, жаль, я этих статей вовремя не прочел, ничего не знал. Ну, зато теперь знаю. Со мной его штучки не пройдут. Но учтите, э-э-э… молодой человек, информация конфиденциальная, разглашению не подлежит.

Он изучающее поглядел на Максима, решая, нужно ли брать с него расписку о неразглашении, и, не прощаясь, удалился.

На другой день Хвостов-Стахов разыскал Максима в расположении его сотни. Представителю президента нужен был собеседник. Точнее, слушатель.

– Не хотите ли совершить… э-э-э… небольшую сэппуку, как выражаются японцы? Именно японцы.

– Сэппуку? Ритуальное самоубийство? Не хочу.

– Что Вы?! Не в этом смысле! В смысле небольшую… э-э-э… прогулку по лесу. Подальше от лишних ушей. Я подчеркиваю: ушей.

Уединение понадобилось Павлу Матвеевичу для сообщения очередной конфиденциальной информации:

– Прозябание в этом лесу не способствует сохранению бодрости духа. Мы с Вами – из немногих тут интеллигентных людей. А так – сплошные маргиналы. Именно маргиналы. – Привычное надменно-пренебрежительное выражение его лица сменилось гримасой величайшей брезгливости. – Какие-то безобразные панки, неведомо как сохранившиеся толкинисты, бомжи…

Это было недалеко от истины, но Максима привлекала как раз пестрота местного люда. Где еще встретишь столько разнообразнейших персонажей, от юных кришнаитов до седовласых столпов общества?

– Вы уж меня простите, но и в Вашем подразделении культурный уровень… э-э-э… оставляет желать лучшего. Подчеркиваю: много лучшего. И, главное, эти комары. Разве можно с этим смириться?

Он и тут был прав. Архистратиг оказался неважным стратегом. В то время, как армия Черного Рыцаря расквартировалась в деревнях и на прилегающих к ним полях, Небесное Воинство сидело в болоте, всё более теряя боевой дух. Такое вот кесарю кесарево.

Следующий визит Хвостова-Стахова оказался неудачным: к несчастью для себя, он наткнулся на Серегу. Тот успел где-то пропустить стаканчик и встретил Павла Матвеевича радостным:

– Павлуша! Ты, … (непечатное слово), чё приперся? Думаешь, тебе тут нальют? Да ни в жисть. У нас типа сухой закон.

– Э-э-э… Э-э-э… – протянул оторопевший Павел Матвеевич; подумал и добавил: – Э-э-э… Э-э-э…

Еще подумал и заявил:

– Прекрасное чувство юмора у молодого человека. Именно юмора.

– И сатиры, – встрял Славка.

– Замечательная у нас молодежь! – всё более вдохновлялся Хвостов. – Подчеркиваю, молодежь. Боевая, остроумная. В молодости я был таким же.

– Пал Матвеич, Вы были молодым? Неужели? – изумился Слава.

Хвостов тут же заглотил приманку и пустился в воспоминания:

– Я, юноша, начинал с нуля. Именно с нуля. Младший из трех братьев, мать-одиночка, комната в бараке. Именно в бараке.

– Ужас! – поддакнул Слава.

– Казалось, никаких перспектив. Но всё же я добился должности рядового… э-э-э… комсомольского работника. Вы спросите, как? Очень просто. Надо проводить верную политику. А главное, молодой человек, никогда не выглядеть самым… э-э-э…

– Красивым? – подсказал Слава.

– Вот именно. Не выглядеть… э-э-э… самым умным.

– Ну, это Вам, Павел Матвеич, кажется, не грозит, – не удержался Максим.

– Ни в коем случае. Я подчеркиваю: ни в коем случае. Наше дело маленькое: получил распоряжение, выполнил, отчитался.

– А если не выполнил?

– Всё равно отчитался. Руководству не интересны наши… э-э-э… сложности. Дано указание – должен быть отчет. Я подчеркиваю: точно в срок. Вот именно. – Хвостов помахал пальцем, как будто грозя кому-то. – А далее – активность! Предприимчивость! В начале девяностых я выбил помещение для культмассовой работы. Именно культмассовой. Я открыл там ремонтную мастерскую.

– По починке испорченной колбасы, – пробормотал Слава.

Павел Матвеевич, не обратив на это внимания, продолжал:

– Не скрою, был и элемент везения: рэкетиры попались хорошие, грабили… э-э-э… по-божески. Да, хорошие. И охранника я нанял замечательного. Чтобы защищал мой бизнес от конкурентов. Именно защищал! Всё по инструкции: при появлении неизвестного производится предупредительный выстрел… э-э-э…

– В голову, – подсказал Слава, несколько утомительный в своем стремлении непрерывно острить.

Невесть откуда прибежала белка. Испытующе посмотрела на беседующих, метнулась к дереву и взлетела на нижнюю ветку. Оттуда она вновь уставилась на людей.

– Вскоре поджоги моей мастерской практически прекратились, – гордо сообщил Павел Матвеевич – Чистый доход стал составлять… э-э-э… впрочем, неважно. Да, мастерская – это было верное решение в период всеобщего дефицита. Ничего нельзя купить, приходится чинить старое. Но потом дефицит кончился. Пришлось менять направление деятельности. Что постоянно растет в цене? Недвижимость! Значит, торговля недвижимостью. Я подчеркиваю: недвижимостью!

– Автомобилями, не желающими ездить, и пароходами, не научившимися плавать? – предположил Слава.

Хвостов, не слыша ничего вокруг, продолжал токовать:

– На недвижимости я заработал свой первый миллион. Потом случилось так, что мой путь скрестился… э-э-э… с Худруком. О, это ужасный человек. Ужасный! Может быть, даже не человек, а целая организация. Никто не знает. Но он рационален. Следовательно, предсказуем. Предсказуем! Он занялся морфием? Значит, ему понадобятся контакты с больницами. Особенно с онкологическими. Прекрасно! Отдаем ему все подряды на обслуживание и… э-э-э… модернизацию, заказ на медтехнику, за который я боролся четыре года, все турецкие бани. Я подчеркиваю: бани. – Павел Матвеевич пожал плечами. – Черт его знает, зачем они ему! Он дал понять, что нужны, значит, отдаем. Он деловой человек – или не человек, всё равно. И он готов платить за услуги. Главное – вовремя почувствовать, чего он хочет. Я всегда чувствовал, в этом моя сила! Подчеркиваю: моя сила!

Проходившая мимо Даша услышала последние слова и задала нетактичный вопрос:

– Отчего Вы, мужики, так любите хвастаться?

– А это как у вас, у женщин, косметика, – ответил за Павла Матвеевича Слава.

Даша засмеялась и ушла. Снова объявилась деловитая белка. Уселась на задние лапки, стала чистить шерстку. Хвостов засмотрелся на нее, спутался, сбился с мысли. Недовольно поддел ногой слой сухих иголок.

– Э-э-э… Про что я? Да, моя сила! Вот почему я – личный представитель Президента. Именно Президента! И прежнего, и нынешнего.

– И будущего, – меланхолично продолжил за него Слава.

Этого уже Павел Матвеевич не выдержал.

– Что за инсинуации! – рявкнул он. – Я подчеркиваю: инсинуации! Вы не даете мне слова сказать! Вы… Вы…

– Нахал. Э-э-э… Именно… э-э-э… нахал, э-э-э… – проблеял Слава.

– И правда, ребята, пойдем. Не будем мешать Павлу Матвеичу говорить слова, – предложил Максим.

Хвостов растерянно посмотрел на уходящую публику, дернулся было вслед, но опомнился и с видом оскорбленного достоинства поплелся восвояси.

5. Военные будни

Солдатские развлечения. Земляные работы. Государь всея Руси. Иностранные легионеры. Разновидности сумасшествия.

Мобильники, смартфоны и прочие хитрые приспособления по-прежнему бездействовали. Отказали даже устройства, не требующие выхода в сеть: ноутбуки, плееры, электронные книги. Пришлось дать ответственное поручение водителю грузовика, отправленного в Князево за провиантом: пусть пошлет Дине SMS. Дескать, Максим о ней помнит, скучает, но сам выйти на связь не может в силу особых обстоятельств, не подлежащих разглашению.

Узнать, выполнено ли задание, не удалось: в нарушение договора об экстерриториальности дорог, машину на обратном пути задержали антихристовы боевики. Такой приключился дипломатический инцидент. Дружине довелось посидеть на голодном пайке. По счастью, предусмотрительная Анна Михайловна припасла на этот случай кое-какие не портящиеся продукты, а у Максима для своей сотни был и дополнительный НЗ. После долгих и нудных переговоров грузовик с покупками вернули.

Противник, отдав захваченное имущество, враждебных действий больше не предпринимал. Нашествие крыс не повторялось. Широко ходила сплетня, что их королева – огромная крыса Капибара – поссорилась с Тасманийским Дьяволом, одним из штабистов Черного Рыцаря, и увела своих подданных. Приказов от командования не поступало. Стояла жара. Разомлевшие дружинники щеголяли в легкой одежде, шлемов и кольчуг не надевали. Время проходило в безделье.