Алексей Шипицин - Дедушка 2.0. Пути неисповедимы… Страница 11

А у полковника Соболевского наступила новая жизнь. С давно забытым молодецким азартом он включился в работу. Бросил пить. Сразу, бесповоротно и окончательно.

Та рыжеволосая девчонка с бесподобной улыбкой, спрятанной в уголках губ, не давала ему покоя. Он уже сам хотел отыскать майора Соколова, узнать, нашлась ли, что с ней. Но Дмитрий нашел его первым. «Случайности не случайны».

Это стало смыслом его жизни. Так он превратился сначала в «дядю Гену», а потом и в «дедушку Гену».

Он настолько активно подключился к реализации плана, что Дмитрию самому и делать-то ничего не пришлось. Но так было еще лучше. В результате получилось, что Дмитрий ничего и не знал. Соболевский все замкнул на себя.

Идею Дмитрий на самом деле взял из программы «защиты свидетелей». Поэтому между собой они ее так и называли. В «настоящей» программе место будущего жительства определяется просто. Чаще всего свидетелю предлагают назвать несколько мест, в которых он хотел бы жить. Кто-то говорит о том, что мечтал побывать на Байкале, понежить косточки на пляжах Крыма или Сочи, кто-то всю жизнь мечтал обитать в Питере или Москве. Вот в эти самые места, которые будут названы свидетелем, он… никогда не поедет по программе. Потому что, значит, он мог озвучивать свои желания и раньше в беседах со знакомыми. Такие места для исчезновения не годятся.

Так и по Диминому плану надо было увезти Алену в другой город. В какой? Желательно подальше. В глухомань какую-нибудь. Хотя куда еще «глуше», чем их сибирские места. При этом сделать другой паспорт, на другое имя. На какое? И как? Ведь все документы должны быть настоящими! На что она будет жить? С кем? Ей же рожать скоро! Все медицинские документы… И внешность изменить – уж слишком она заметная… И так далее. Как все это осуществить? У него был только план… Одно дело, когда за такое дело берется мощная организация, практически всесильная. И совсем другое – обычное частное лицо, пусть и обладающее кое-какими знаниями и связями. Дмитрий даже отпуск взял на работе, но пока не знал, с чего начать, как со всем этим справиться…

А Соболевский просто взял и сделал. Быстро и аккуратно. Причем в обстановке полной секретности. Подключил своих старых друзей-сослуживцев. Кто был еще жив и в полный маразм не впал. У каждого из них были свои знакомые, свои связи. У многих дети-внуки пошли по их стопам – тоже в органах работали. Причем кое-кто на достаточно высоких должностях. Как, собственно говоря, и у самого Соболевского. Своих сыновей он, естественно, не задействовал, а вот остальных – вовсю…

Вот тут и пригодилась его давняя старомодная привычка никогда не решать важные вопросы по телефону. Только при личной встрече! По телефону можно договориться, время согласовать, место назначить. А все самое главное – глядя глаза в глаза, видя реакцию человека, реагируя на эмоции, учитывая настроение. Это всегда приводит к успеху в любых переговорах. Договориться на личную встречу – половина успеха. Да и прослушку телефонов не надо забывать. Даже учитывая уровень и особенности работы его теперешних партнеров.

Ну, и «принцип Штирлица» никто не отменял – самое важное в разговоре обсуждается мимоходом, невзначай, вскользь. Так, что и в памяти не остается. А завершается разговор, наоборот, чем-то интересным и важным для собеседника, что он явно запомнит. И, в случае чего, расскажет, что да, был разговор с полковником Соболевским. Говорили о хоккее, у меня тренер знакомый, вот он и просил парня соседского в команду пристроить. А о том, что до этого он разузнал все о том, кто может свидетельство о рождении оформить задним числом, к кому лучше обратиться и на кого сослаться, человек и не помнил.

«Цепочки» знакомств до выхода на нужного человека были порой такими длинными, что следы совершенно запутывались. Выйти на начало цепочки, инициатора, то есть на самого Соболевского, было бы неимоверно трудно.

Он знал, что если даже у кого-то и появятся подозрения насчет него, то любой здравомыслящий человек, а тем более профессионал, их сразу же отбросит. Это же полный абсурд! Старый алкоголик, полубич. Тридцать лет беспробудного пьянства. Два раза лечился в отделении алкоголизма, кодировался, но безуспешно, состоит на учете в наркодиспансере… Продолжать? Удивительно, как еще не помер со своей кучей болячек, вплоть до рака. Что с него взять? На что он еще способен? Да еще с маньячными наклонностями…

Свой полный и внезапный отказ от алкоголя он объяснял просто и вполне понятно для его возраста – болезни. «Выпил я уже свою цистерну». Народ понял – такая версия была абсолютно правдоподобна.

Но, с другой стороны, его новый образ жизни несколько мешал – разговоры «под рюмочку» всегда легче идут. Да и он за тридцать лет больше привык именно к такому способу общения. Но что поделаешь, пришлось осваивать и новый, «сухой» принцип ведения разговоров.

Решение разных проблем он поручал разным людям, совершенно не знакомым между собой. Для какой глобальной цели они оказывали «маленькую» услугу заслуженному полковнику, тем более по просьбе какого-нибудь общего еще более заслуженного знакомого, они и знать не знали. Сложные, многоступенчатые задачи он разбивал на несколько этапов, и распределял их по разным «цепочкам».

Так постепенно он собрал мозаику. И на свете появился новый человек. С новой фамилией, с новой биографией. Только имя осталось прежним. Алена так попросила. Да и в настоящей программе защиты клиентам всегда настоятельно рекомендовали имя оставлять, что было и понятно, и объяснимо…

Они долго выбирали ей новую фамилию. С отчеством проблем не возникло – она вполне логично стала Юрьевной. Она согласилась на такой вариант только при условии, что фамилия тогда будет Серафимова. И полковнику большого труда стоило отговорить ее – была Аленой Серафимовной, стала Аленой Серафимовой. И смысл? Она предложила другой вариант – Артемова, девичья фамилия матери. Уж очень ей хотелось оставить хоть что-то от прошлой жизни. Хотя сам смысл программы должен быть прямо противоположным. В конце концов пришли к самому нейтральному варианту. И она стала Аленой Юрьевной Ивановой.

Возникла проблема смены имиджа. Когда дядя Дима говорил ей об этом, она согласно кивала, но особо не задумывалась и не переживала. Это потом, когда-нибудь. Но оказалось, что очень скоро…

Надо было сделать фотографию на паспорт новой Алены. Но только уже именно «новой» Алены. Тогда и встал вопрос – какая она будет. И она совершила ошибку…

Еще когда девчонки в салоне экспериментировали с ее прическами, как-то примеряли парики. Пытались выяснить, какой цвет был ей к лицу – блондинка, брюнетка, шатенка. И так далее. И почему-то все в один голос утверждали, что больше всего ей идет черный. Ну, кроме родного рыжего, разумеется.

И сейчас она выбрала черный. Пусть будет Алена-брюнетка. Они купили с дядей Димой парик, в нем она и сфотографировалась. А в день отлета, по дороге в аэропорт, заехали в какую-то второразрядную парикмахерскую, где ее постригли и покрасили. Да, короткая стрижка ее не смущала, была привычна еще со времен карате, когда она постригалась вообще почти «под мальчика». С этим проблем не было. А вот черный цвет…

Несколько лет назад она уже хотела провести подобный эксперимент, издеваясь над собой, пытаясь ликвидировать «рыжую Алену». Покрасить волосы. И именно в черный. Тогда все закончилось благополучно – мама вовремя обнаружила уже приготовленную краску и запретила. Теперь история повторилась. Только в более печальном варианте. Она саму себя не могла принять в таком «черном» варианте. Боялась к зеркалу подойти. И не подходила, благо короткие волосы и расчесывать-то не надо. Утренний туалет, когда без зеркала было не обойтись, почти в пытку превращался – настроение портилось на весь день. И оставалось только терпеть. Изменить она ничего не могла – в паспорте-то она именно такая!

Только спустя несколько месяцев дядя Гена, почувствовав что-то неладное, «допросил» ее и понял, в чем дело. Хотя ему, как мужчине, пусть и с богатым опытом, это, наверное, было невозможно понять. Но все-таки он предложил Алене не комплексовать, а просто взять и еще раз перекраситься – в блондинку, например. Большой проблемы, по его мнению, в этом не было. Все молодые женщины так делают. То брюнетка станет блондинкой, то, наоборот, блондинка брюнеткой. А то и серо-буро-малиновой. Периодически меняют стиль, образ. Думая, видимо, что и жизнь от этого изменится… Так что она спокойно может изменить цвет. Только не в рыжий, конечно.

Но она не стала ничего предпринимать. И сама уже начала привыкать, да и, трезво поразмыслив, решила – зачем создавать лишние проблемы. Пусть больше обращают внимание на прическу, а не на черты лица, нос, губы и так далее. Раньше в глаза бросались ее огненно-рыжие волосы, затмевая все остальное. Теперь это же делают иссиня-черные. И вся разница. Да и не до этого ей уже было – все внимание доставалось маленькому Ванечке. Тут уж не до себя и не до таких мелочей.