Алексей Шипицин - Дедушка 2.0. Пути неисповедимы… Страница 12

Но она не стала ничего предпринимать. И сама уже начала привыкать, да и, трезво поразмыслив, решила – зачем создавать лишние проблемы. Пусть больше обращают внимание на прическу, а не на черты лица, нос, губы и так далее. Раньше в глаза бросались ее огненно-рыжие волосы, затмевая все остальное. Теперь это же делают иссиня-черные. И вся разница. Да и не до этого ей уже было – все внимание доставалось маленькому Ванечке. Тут уж не до себя и не до таких мелочей.

Так и осталась она брюнеткой. Только ввела в обязательный предмет гардероба платок или косынку…

…Когда все было готово, Соболевский «дал отмашку». И Алена Помогаева исчезла. Улетела в Санкт-Петербург к отцу, в школе завершать учебу и поступать в институт.

Они вылетали почти одновременно – уже несуществующая виртуальная рыжеволосая Алена Помогаева на запад, в Питер, а реальная, только что материализовавшаяся брюнетка Алена Иванова – на Дальний Восток. И тем же рейсом во Владивосток летел полковник Соболевский.

Решение они принимали совместно – он, Дмитрий Соколов, и Соболевский. Особых споров не возникло. Логика была проста – уехать «куда подальше», в жуткую «глухомань». Но дело в том, что в любой «глухомани» каждый новый человек неизбежно привлекает внимание. Там же все друг друга знают. Значит, нужна такая глухомань, куда пришлые-залетные, как она, сотнями, если не тысячами прибывают. Так Алена и оказалась на Краю света…

А его, Димина, роль в этой истории закончилась. Он сделал свое дело. Так он, во всяком случае, тогда думал…

Пятница, 19-30

Люба ушла в комнату, поболтать с Ларисой. О чем-то своем, женском. Она поняла, что свое дело сделала. Пришла, рассказала. И, видимо, очень вовремя. А вот почему ее сообщение так озадачило Диму, она не понимала. Что за дилемму он сейчас решает?

Для всех Алена улетела в Питер. Но там не появилась. Люба знала, что именно так и произойдет, но где оказалась ее Алена, кем она теперь стала, и кто за всем этим стоит – это ей было неизвестно. Дима ей никогда не говорил про Соболевского.

А Юрия они не пожалели. Дмитрий еще и не так готов был отомстить ему и за Любу, и за Аленку. Пусть теперь мучается, ищет пропавшую дочку. Тот и искал, заявление в полицию писал. Там дело завели, меры положенные принимали, а потом за давностью срока закрыли. Никто больше не искал Алену.

И насчет Юрия Дмитрий все правильно рассчитал. Тот, видимо, испытывая угрызения совести, чувство вины, развернул бурную деятельность. И, судя по всему, помнил их разговор на его кухне у Димы – «Бывает, что только усилия родных и помогают найти человека». Только, как обычно, его хватило ненадолго. Он быстро зажигался, но так же быстро и угасал. Ну, такой вот он был… Обычно его Вика подхватывала Юркины идеи, намерения и планы, и начинала методично осуществлять, шаг за шагом, день за днем. Она была его «локомотивом». Но это был не тот случай. Зачем ей надо было искать его дочь, так неожиданно появившуюся и так же неожиданно пропавшую. А Юрины переживания? Это быстро пройдет. Уж она-то знала…

В его плане было только одно «слабое звено» – Денис. Как он поведет себя, Дмитрий не знал. С одной стороны, если он уедет с Аленой – это плюс. Хоть как-то финансово обеспечит, будет в покер свой играть. Ему же все равно, где этим заниматься – интернет сейчас везде есть, и на самой далекой окраине. С другой стороны – минус. Ведь и его придется в программу «защиты свидетелей» включать. А самое главное, Дмитрий просто не знал, насколько ему можно доверять. И не мог решить, стоит ли ему все рассказать. Вдруг он при первом же случае «расколется», «сдаст» и Алену, и будущего ребенка. Вроде бы нормальный парень оказался, ради Аленки жизнью рисковал, до сих пор в больнице лежит. Но что-то в нем Дмитрию не нравилось. Сначала заочно, а потом и при личном знакомстве.

Но эту проблему Дмитрию решать и не пришлось.

Денис, провалявшись в больнице несколько недель, имел достаточно времени для обдумывания ситуации. И, когда первая эйфория, первый шок от неожиданной влюбленности прошли, наступил другой шок – от количества свалившихся проблем, неясностей, сомнений. Дмитрий не знал, чего именно испугался Денис – то ли стать отцом чужого ребенка, то ли факта предполагаемого непорочного зачатия. То ли еще чего. Но то, что он банально испугался, было понятно. Все-таки оказался «книжным». Нет, Дмитрий его не осуждал. Ни в коем случае. Просто есть такие люди, которые способны совершить моментальный, «разовый» подвиг – закрыть амбразуру, пойти на таран, спасти Алену. Но ежедневный, постоянный подвиг подвижничества, жертвенности, на всю жизнь – не для них. Денис был из первых. Не всем же быть Аленой. Юрий-то, по большому счету, того же самого испугался – не каждому дано в одночасье отказаться от размеренной и налаженной жизни ради виртуального, возможного счастья. Только Юрий, по мнению Дмитрия, был не способен вообще ни на какой подвиг. В этом и была разница. И, соответственно, его отношение к ним обоим…

Алена ходила к Денису в больницу, навещала. Но чем дальше, тем реже. Естественно – почувствовала результат его размышлений «о жизни». Может быть, у них состоялся какой-то окончательный разговор, может быть, она сама решение приняла, но на выписку Дениса она не поехала. Забирали его Дмитрий и Люба. В благодарность за спасение Алены. Должен был участвовать и Юрий, но он к тому времени уже улетел. Отвезли до общаги. Попрощались. И больше его не видели. Не стал он «родным».

Дмитрий несколько раз наводил справки насчет него. Просто профессиональная привычка работала – чтобы ситуацию контролировать. Все нормально у него было. И со здоровьем, и в жизни – по-прежнему играл в покер, но не очень удачно. Новая девушка появилась. Из-за Алены он явно не страдал. Ну и ладно…

Да и Алена, кажется, тоже не очень-то переживала. Влюбиться просто не успела. Ну, и не до этого ей теперь было…

А финансовая проблема решилась тоже как-то сама собой.

Юрий, чтобы хоть немного сгладить свой отъезд, больше похожий на предательство, все-таки переоформил родительскую квартиру на Алену. Люба не возражала, хотя про себя подумала: «Откупается». Квартиру сразу продали, как только окончательно было принято решение об исчезновении Алены. Все очень быстро сделали люди из «цепочек» полковника. Ни Люба, ни даже Алена почти ничего не знали. Получилось так, что Люба Помогаева, как законный представитель дочери, вложила все деньги в одно из коммерческих предприятий, которое тут же обанкротилось. А в разных банках появилось несколько счетов на имя какой-то Алены Юрьевны Ивановой с достаточно солидными суммами в разных валютах.

Вот так Алена «исчезла», а Дмитрий спокойно вернулся на работу…

Пятница, 20-00

Люба давно ушла, ей надо было срочно возвращаться на работу. Она и так очень долго отсутствовала. Не может ведь ночник ее вечно «прикрывать»…

А Дмитрий так и не принял решения…

Дальновидность и предусмотрительность Соболевского иногда и самого Дмитрия поражали. Так, полковник сразу предупредил майора, что, когда Алену начнут искать по-настоящему, именно тот окажется под прицелом. Да Соколов и сам понимал, что он первый на очереди. Так и случилось.

Когда Алена «пропала», его вызвал на беседу полковник Чернов из управления. Дмитрий изобразил искреннее удивление, сделав глазки Кота из «Шрэка» – ничего не знаю и знать не могу, пропала так пропала. Мне-то какое дело до этого?

Но потом, спустя полгода, его вызвали еще раз. Он понял, что в ее исчезновение не поверили, ищут и будут искать. Ему ясно дали понять, что лучше бы он рассказал все, что знает. Намекнули на внеочередное звание, повышение по службе и прочие блага, моральные и материальные. Следующий вызов был уже по другой линии – в ФСБ. Подключались все более мощные силы, все более важные люди. Он даже не хотел задумываться, кто за всем этим стоит. Что за личности, что за организации так хотят ее найти. Он просто радовался, что вовремя предложил свой план «защиты свидетельницы». Но прекрасно понимал, что это – до поры, до времени. Рано или поздно на нее выйдут. А из него самого выкачают все, что он знает. Один укол – и расскажешь все, о чем спросят. Оставалось только уповать на то, что он на самом деле знал очень мало. И в очередной раз Дима готов был расцеловать полковника за его дальновидность и предусмотрительность. А ведь сначала смеялся над его «шпионскими играми» и повышенной секретностью.

И что делать дальше, не представлял. В последней беседе промелькнула фамилия Соболевского – знакомы ли, в каких он с ним отношениях, давно ли они виделись и так далее. Как они на него вышли? Где-то прокололись… Это и неважно было, это должно было случиться. Дима тогда сразу же отправил сообщение об этом Соболевскому.