Александра Треффер - Правдивый сказ об Иване-царевиче и Драгомире-королевиче. сказка для взрослых Страница 3

– Да и я тоже решил, что сошёл с ума…

– Вот-вот. Ну, мыслю, раз уж мерещится, то надо воспользоваться, искупаться. Нырнул – красота: вода прозрачная, тёплая и рыбки мелькают… ну, да бог с ней, с романтикой, слушай дальше. Вдруг чувствую, хватает меня что-то за ногу и тянет вглубь, прямо как в фильмах ужасов, что, помнишь, в видео-залах крутили. Только тут всё наяву. Глядь вниз, вижу – девушка красивая, до пояса обнажённая, а от талии – хвост. Улыбается зловеще и тащит на дно. И понял я, что, кажется, не помешательство это, уж слишком реально, брыкаться начал. Вырвался, выполз на берег, а она мне вслед шипит, лицо уродливым стало, злобным. Очухался я немного, оделся и дал дёру обратно через проход. Что интересно, выскочил к лесу, а над аркой – наши современные дома….

– Точно…

– Побегал я туда-сюда и полез поверху…

– Поверх тоннеля?

– Ну, да. И, представь себе, выбрался. Отправился домой, а загадочный этот мир покоя не даёт. На следующий день захотелось снова на него взглянуть. Прошёл в одну сторону – город, обратно – город, исчезла неизвестная страна. Что ж делать, развернулся я, а нет-нет, да и наведаюсь в то место. Но без толку.

Только однажды наступил момент, когда меня такая кручина взяла, что хоть в петлю. Вышел проветрить голову, погулять, и забрёл к тоннелю, как сами ноги принесли. Миновал я его и вышел к лесу. И осознал в этот момент, что кто-то даёт мне шанс жизнь изменить, чтобы не маялся больше. Увидел справа избы, пошёл к ним, да так тут и остался.

Голоднов задумался, насколько позволила отяжелевшая голова. По всему выходило, что и его какая-то сила сюда закинула, чтобы избавился он от тоски и начал другую жизнь.

– Ворон сказал, – подбирая слова, начал он, – что ты много для государства сделал, потому и царём стал.

– Ты с советником моим познакомился? Интересный мужик, умный. Только он преувеличивает, не так уж и много. Ну, дворец отстроил, понятно, и дома тож, выглянь-ка в окно, какие стоят.

Иван посмотрел, отодвинув занавеску. Действительно, ни одной захудалой избёнки, все добротные, крепкие, зажиточные. А за ними, куда ни глянь, расстилаются колосящиеся поля.

– А чем и впрямь могу гордиться, так это вот…

Елисеев, спустив дочку на пол, встал, слегка пошатываясь, вино подействовало и на него, нажал кнопку на подоконнике, и вдруг то, что гость принял за хрустальные столбы, засияло изнутри ярким светом.

– Недалеко от деревни сотни ветряков стоят, – пояснил Саша, – теперь в каждой избе электричество есть. Сложно было материал для кабелей добыть, а всё остальное – пустяки.

Расширенными глазами Голоднов смотрел на дело рук друга. Невероятно, во времена, когда едва колесо изобрели, в домах горят пресловутые лампочки Ильича.

– И так во всём тридесятом царстве, – с оттенком самодовольства в голосе промолвил Елисей. – Никакая нечисть и близко не подойдёт, боится она этого света. А уж если обнаглеет, то мы её так…

Он двинул рычажок, и вокруг всей деревни возникла решётка из крепких железных кольев, по которой, разбрасывая вокруг маленькие молнии, пробегали электрические разряды.

– На пики не напорются, так от удара током далеко отлетят, нескоро захотят вернуться. Правда, супротив Горыныча это мало помогает…

Иван не мог придти в себя.

– Потрясающе! – внезапно потеряв голос, просипел он, – только… у вас это военная защита, как я понял. Неужели так часто тревожат?

Саша сник и снова сел за стол.

– Так я и говорил тебе, Вань, эта сказка пострашнее нашей реальности будет. Здесь идёт постоянная война. Самый главный наш враг – Драгомир, в его подчинении вся нечисть не только тридевятого королевства, но и моего царства. И самый сильный из его холопьев – Кощей. Это его в русских народных сказках уязвимым изобразили, каким видеть хотелось. А в действительности он, воистину, чудище неумирающее. Представь себе – огромного роста металлический скелет с горящими красными глазами…

– Терминатор…

– Похож. Но только и выше, и ужаснее, да и сильнее, наверное. Ну, так вот, удалось мне как-то поймать его электромагнитом и заточить. Специально ветряки над тюрьмой соорудили, чтобы ток постоянно шёл, и Кощей вырваться не мог. После этого меня царём и поставили, видно, решили, что хорошей я стану защитой для государства. Да ошиблись люди, ведь я самого дорогого уберечь не сумел…

Елисеев всхлипнул и закрыл лицо руками. Марьюшка, внимательно и серьёзно слушавшая отца, снова забралась к нему на колени и крепко его обняла. Саша прижал ребёнка к себе, вытер слёзы и продолжил:

– Пообжившись здесь немного, влюбился я, словно мальчишка. Местные много рассказывали, о Василисе Прекрасной, и так захотелось мне с ней познакомиться, что задружился я с её отцом и однажды явился к ним в дом. И впрямь, красива оказалась девка, глаз не отвести. Когда мы с ней светские разговоры о погоде вели, в избу зашла ещё одна девица, тоже Василиса. Та не так броско гляделась, как тёзка её, с первого взгляда и не приметишь, но, второй раз взглянув, не забудешь вовек. Прозвище своё – Премудрая во всём оправдывала.

И пропал я, Ваня, совсем, через неделю сватов заслал. А она давай мне из книжки загадки загадывать, какие, ты и сам, наверное, помнишь. Ну, и я не забыл, так что ответы дал без труда. Свадьбу сыграли и зажили. Любили друг друга очень, Марьюшка вскоре родилась…

Всё бы хорошо, да среди своих ворог нашёлся. До того, как я здесь появился, крутился возле Василисы дроля – тёзка твой. Как вышла та за меня, он зло затаил, да в один прекрасный момент с Кощеем и сговорился. Однажды ночью сбил переметчик ветряки над темницей, и вырвался злодей. Ударил меня наотмашь железной рукой так, что два дни потом в чувство приходил, схватил жену, благо, что ребёнка не заметил, она колыбельку собой загородила, Ваньку-иуду убил и исчез. Остались мы с Марьей сиротами, а что с Василисой, где она, до сей поры не ведаю.

В комнате воцарилось молчание. Откашлявшись, Голоднов осторожно спросил:

– Ну, а разыскивать её ты пытался?

– Конечно. Войско в тридевятое королевство водил, да завернули нас сразу же, спасибо, что, вообще, отпустили. Лазутчиков засылал из дружественной нечисти, но не нашли они никого.

Саша заплакал снова. А Иван смотрел на него и Марьюшку, успокаивающую отца, и что-то в нём менялось: поднималась волна возмущения против изверга, обездолившего семью друга, а желание вернуться в привычный мир постепенно таяло.

– Так, – решительно и немного пьяно сказал он, стукнув кулаком по столу, – я останусь здесь, пока мы не отыщем твою жену и не одолеем врагов тридесятого царства. Один в поле не воин, а теперь нас будет двое…

– Трое, – прозвучал знакомый голос.

На пороге стоял Ворон.

– Трое, – повторил он, – потому что я в стороне не останусь. Давно говорил я тебе, государь Елисей, рассиживаясь, сложа руки, мы ничего не добьёмся, воевать надо.

– Так ведь ходили же в поход, и чем всё закончилось? Морок навели, закружили, да обратно и вышвырнули.

– Значит, надо план составить, всё учесть и просчитать, а не ломиться по-дурному, – горячо сказал Голоднов.

– Верно он бает, – подхватил кудесник, – только на силу надеяться нельзя, тут хитрость нужна. Давайте-ка перетрём всё тотчас…

– Нне теперь, – покачнувшись, прервал его Иван, – у меня с головой что-то… лучше завтра. Са… батюшка царь, мне бы поспать немного.

– Сейчас, сейчас, – засуетился тот и нажал кнопку под столом.

В хоромах раздался звонок, и, когда прибежала челядь, Елисей дал распоряжение приготовить опочивальню дорогому гостю. Утонув в мягкой перине, Голоднов провалился в тревожный сон.

Снилось ему, что он в своей конторе, где идёт собрание. Директор бесстрастно перечисляет фамилии тех, кто не сегодня-завтра будет уволен, и, конечно, называет Ивана. Тот выслушивает новость внешне спокойно, но внутри всё кипит, и гложет горестная мысль: «Неудачник! Всю жизнь был аутсайдером, таким и остался». И сразу приходит не менее безотрадная вторая: «Место-то я найду, а вот долго ли на нём продержусь?»

Вдруг дверь в турагентство открывается, и входит Саня в царском наряде и с короной на голове. Он мрачен и зол. Плюнув под ноги огорошенному иванову начальнику, Елисеев обнимает друга за плечи и говорит:

– Пойдём, Ваня, на что тебе эта работа? Великие дела впереди, без тебя нам не справиться.

Тут же оказываются они в тоннеле, который выводит обоих к синему морю. А на берегу рядом с избушкой воинство стоит. Впереди скалится, да машет мечом уродливый, бледный и прыщавый юнец с выпирающими из-под губ клыками, чуть правее громоздится металлический остов с красными глазами – Кощей, а вокруг них – то ли люди, то ли звери, не понять. И русалки из воды свистят, улюлюкают, дразнят пришедших. А царь заявляет тому молодому, что в центре стоит: