Татьяна Малыгина - «Я крокодила пред Тобою…» Страница 34

***

Марина ехала домой и анализировала ситуацию. «И что я вообще взъелась? Что завелась? Женатый мужик. Ну нравится, и что? Ты, Марина, если помнишь, беременна, вот и думай о ребенке. С пузом, а все о кобелях мечтаешь… Срок, конечно, небольшой, живота не видно. Скорей бы родить уже! Хоть заботы появятся…».

Она терпела, как могла. Вовчик становился все невыносимее, много пил и часто проигрывал в карты. Ладно бы, ушел. Ведь нет, болтался туда-сюда. К тому времени книготорговый куст был расформирован, отдан в частные руки и благополучно развален владелицей-неумехой, поэтому Марина устроилась работать в коммерческий магазин продавцом. Десять лет она жила в сплоченном сплетнями коллективе, а сейчас каждый устраивался, кто как мог. Основная часть девчонок разбрелась по коммерческим книжным магазинам и канцтоварам. Кто ушел в игрушки, а кто и селедкой торговать. Такие вот повороты, от Дюмы до сумы… Зарплата в «комке» позволяла Марине неплохо содержать дочь и приодеть себя, дома всегда были импортные продукты и, разумеется, тот самый спирт «Рояль», который лился и пился в бессчетном количестве. Марина обрастала новыми знакомствами формата девяностых.

***

Магазин «Альянс» относился к ООО «Луч» и был самым первым коммерческим магазином Северогорска. Предприимчивая Мила Мишер стала в городе единственной крутой бизнес-леди. Коммерческая точка состояла из трех секций – одежды и мелочевки, отдела аппаратуры и секции, где выставлялись дорогой алкоголь, фирменная кондитерка, манерное женское белье – в общем, стильные штучки. Марине досталась одежда и мелочевка. За прилавком «штучек» стояла Иришка, самая крутая девушка Северогорска. Она так считала. И вела себя соответственно. Вещи носила – только «фирму», косметику покупала у спекулянтов, белье носила исключительно комплектами, шелковое, кружевное, невесомое. Ириша была очень худенькой, среднего роста, с огромными глазищами, правильными чертами лица и пухлыми, четко очерченными губами. Она не знакомилась с мужчиной, если тот ездил не на иномарке. Заграничные машины были редкостью, а Ириша хотела выйти замуж за богатого. Но, как правило, если мужчина имел хорошую машину, в ней он уже возил хорошую женщину. Поэтому Ириша изо всех сил пыталась кого-нибудь отбить. Марину она считала простушкой, беспородной кобылкой. Не дворнягой, но и без родословной. Иришкины надменность и высокомерие очень раздражали Маринку. Но они мило общались. Делали вид. Мужчины у Иришки долго не задерживались. Им ясно, что надо было от красивой, ухоженной девочки. Они велись на красивую обертку, но, развернув конфетку, понимали, что пустышка. Нет, конечно, Ириша глупой не была, но не было в ней чего-то такого, что заставило бы мужчину надолго закинуть к ней чемодан.

– Ну почему мне так не везет?

– Потому что ты мужиков реально грузишь.

– Что значит гружу? Надо же не просто: «привет – выпил – в койку – чао»! А поговорить?

– Вот-вот. Мужикам-то? Поговорить? Наивная! Твой вон алкаш-рекламщик водит тебя за нос: и с женой не разводится, и тебя обещаниями кормит, врет вам обеим, а вы уши развесили.

– Я его люблю.

– Ты «Ниссан» его любишь, штаны «Версаче» и «Фаренгейт».

– И что? Все вместе создает образ мужчины моей мечты.

– Надо не образ создавать, а семью.

– Да-а… ты вон уже второй раз замужем, как ни странно, и ребенок есть, а я до сих пор в поиске.

«Кто тебя, зануду такую, возьмет? И почему это, как ни странно? Вот сучка! Не может не зацепить, цаца…»

– Ира, мужчины любят простых и веселых. Если и поговорить, то не о замужестве. А то он еще в душ идет, а ты уже свадебное платье заказываешь.

Ириша не обижалась.

– Здесь я точно замуж не выйду. Я тебе, Мара, обещаю, я буду жить за границей.

Иришка звала Марину Марой. На западный манер. Мариша не обижалась – во всяком случае, необычно.

Ира неплохо знала французский. Через двенадцать лет, похоронив мать, отца и болонку Жужу, она через сайт знакомств завела переписку с богатым престарелым французом. И, таки, вышла за него замуж. Уехала во Францию, но детьми не обзавелась. Видимо, так долго ждала финансового благополучия, что стало жаль тратить время на пустяки. Хотя, у нее были проблемы со здоровьем, может, просто не смогла. Годы ее учебы как раз пришлись на чернобыльскую трагедию. Что ж, она и не ставила перед собой цель полюбить, а программу максимум Ириша выполнила. Вышла замуж за иностранца.

Кроме горького пьяницы и женатика, рекламщика Стаса, Иришке очень нравился Олег Калугин. Он сдавал в Милочкин магазин тайваньскую косметику и какую-то совсем мелкую мелочь – на мелочевке самый большой «выхлоп», и хоть иномарки у него не было, но все же Олег создавал впечатление эксклюзивного мужчины, не человека толпы. Олег был с обеими девчонками равно вежлив. Ирочка же вся изъерзалась.

– Мара, ну как мне его развести на отношения?

– Тебе труда не составит, напрягись.

«Везде этот Калугин. В книжном маячил, теперь здесь».

– А ты знаешь, что они со Светкой развелись? – Ириша смаковала главную новость Северогорска.

– Да ладно! Давно?

– Ну да, больше года.

– Достанется опять какой-нибудь бэ. Классный он парень, скажи?

– Скажу… – вздыхала Иришка.

***

То лето было очень жарким. Марина взяла отпуск, чтобы пару недель провести с родителями на даче – какой-никакой свежий воздух, клубника и прочие полезные детские радости. Она собрала вещи, уложила их в сумку и стала собирать Машку. Дело было к вечеру, Марина никого не ждала, поэтому звонок в дверь ее немного удивил.

– Мама, динь-динь!

– Слышу, малышка, – Марина посмотрела в глазок. «Нет, только не это! Неужели опять сейчас начнется? Он же на ногах не стоит…»

Марина открыла дверь.

– Здравствуй, шлюха! – Вовчик, в прямом смысле слова, ввалился в прихожую.

– Вова! Ты что? Машку испугаешь! – «Как он смог самостоятельно подняться на пятый этаж?» – Уходи! – Марина попыталась вытолкнуть его на лестничную площадку. Вовчик с силой оттолкнул Марину и запер за собой дверь. Испуганная Машка с широко открытыми глазами стояла сзади, прижав к груди куклу.

– Вова! Пожалуйста! Уйди!

– Тварь! Ты тварь! Ты мне вщю жижнь шломала! – шепелявил Вовка в стадии неадеквата.

Марина аккуратно, боясь испугать, взяла дочку на руки и пошла в комнату. Она заперла дверь между залом и прихожей на крючок, представляющий из себя запор чисто символически.

– Куда? Стой, тварь! – Володя попытался дернуть на себя дверную ручку, но, спьяну, рука соскользнула, а Марина успела отскочить от двери. Вовка с силой ударил кулаком в верхнюю стеклянную часть. Мелкие брызги полетели Марине в лицо, и она увидела, как по щеке дочки потекла тоненькая струйка крови.

– Господи, помоги! – Марина закрылась, теперь уже в спальне, на замок.

Маленькая Маша испуганно сжимала одной рукой материну шею, а другой обнимала свою любимую куклу-растрепу.

– Сиди, малыш, папа сейчас возьмет, что ему надо, и уйдет.

Девочка кивнула. Она все понимала.

– Папа похой.

– Нет, папа просто устал. Ложись, моя девочка. Я тебе сказку расскажу про маленькую собачку, ты же любишь про собачку, правда?

Дочка молча кивнула. Марина видела, как она часто и прерывисто дышит, прислушиваясь к доносившимся из кухни звукам. Она не плакала. Она с испугом, но доверием и надеждой смотрела на мать. «С мамой не страшно, мама заступится. Мне почти два годика, и с мамой я ничего не боюсь». Через некоторое время шум утих, Марина подумала, что Вовка где-то свалился и уснул. Она подошла к двери, прислушалась. Тихо. Приоткрыла дверь. Никого. «Надо уходить из дома, чем быстрее, тем лучше». Марина взяла дочку на руки, прихватила под мышку пакет с вещами, и девочки тихонько стали направляться к выходу. Маринина одежда висела в ванной – чтобы одеться, надо было пройти мимо кухни. Марина робко выглянула из-за коридорного косяка. На них – с безумным, ничего не видящим взглядом – летел Володя, в правой руке он держал широкий кухонный нож. Не помня себя, Марина кинулась к двери, дернула – открыта! В чем была, вылетела на лестничную площадку и босиком побежала вниз, на четвертый этаж, прижимая задыхающуюся от страха дочку. Она стала звонить во все двери. Этажом ниже открыл сосед, случайно оказавшийся дома.

– Марина! Что стряслось?

– Вовка, он… там, – выдохнула Марина, – впусти!

Они влетели в комнату. Только сейчас Марина смогла заплакать. Слезы лились непрерывным ручьем, Маша тоже тихонько заплакала. Толик принес валокордина.

– Пей! Сейчас пойду и убью суку!

– Не надо, не ходи… он в невменяемом состоянии, столько выпил…

Толик вышел на площадку и поднялся в квартиру к Марине.

– Быстрее приходи, мне страшно…

Маша успокоилась и прижалась к матери, умостившись на коленках.