Александр Лисов - Петролеум фэнтези Страница 9

– Мы сегодня должны разойтись с выработанными предложениями, – сказал Филановский всем присутствующим.

Матёрые нефтяники, многие из которых уже были убелены сединой, прошедшие огни и воды, сидели перед ним в глубочайшем раздумье. Они и представить себе не могли, чтобы вместо них в нашей стране непонятно для каких целей кто-то будет добывать нефть. Для них это был нонсенс. Тем не менее что-то нужно было делать. В итоге лучшего ничего придумать не смогли, как отдать на растерзание иностранцам уникальное Тенгизское месторождение в Западном Казахстане, так как высокий процент содержания сероводорода и углекислого газа в нефти данного месторождения тормозил начало его разработки из-за отсутствия на тот момент отечественного опыта работ в условиях крайне агрессивной среды.

В Министерство потянулись зарубежные варяги, в том числе и крупные нефтяные компании, и американские сенаторы, и финансисты из крупнейших мировых банков и просто авантюристы всех мастей. Ради справедливости, стоит отметить, что многие из них приезжали с очень разумными предложениями и уезжали от нас крайне воодушевлёнными. Страна действительно стала постепенно приоткрываться для мирового сообщества, появилась новая живая струя идей, отражавшая взгляд со стороны. И мы тоже все начинали постепенно ощущать изменения, происходившие в нас самих. Это вышеупомянутое постановление, с одной стороны, действительно ломало старые стереотипы международных отношений, но, с другой стороны, мы запускали в свой огород такую неведомую нам силу, которая приведёт в конце концов не только к перестройке всех организационных и правовых основ нефтяного производства, но, самое страшное, разрушит отечественное нефтяное машиностроение.

После развала СССР, когда красные генералы путём не административного назначения, как это делалось по старинке, а своего переизбрания в своих трудовых коллективах получили неограниченную власть и ответственность за судьбы своих предприятий, а также получили доступ к самостоятельной реализации нефти, они столкнулись с непростой задачей принятия самостоятельных решений, на центр уже больше пенять не приходилось. В первый момент большинство из них просто растерялось. Вот она, нефть, уже добытая, но как её продать, чтобы получить живые деньги? Трудовые коллективы стали требовать от руководителей насытить рынок всем необходимым для жизни. Появились бартерные сделки, когда значительный объём нефти обменивался на автомобили, дублёнки или на холодильники и продукты питания. Кто измерял эквивалентность и справедливость бартерного обмена при этих сделках, никому не известно. Но у многих руководителей постепенно стали образовываться в личном распоряжении значительные суммы денег. Из Москвы на периферию для выплаты зарплат деньги возили самолётами в чемоданах. Банковская система была не развита, гарантий, что деньги в банках не пропадут, никто дать не мог. Поэтому и существовала чемоданная система доставки. На обналичивании денежных средств и их доставке стали специализироваться крайне сомнительные личности. Порождалась система первичного накопления денежных средств, в которую были втянуты и некоторые красные генералы. Но они не понимали одного, что уже в тот момент на них собирался компромат, который и будет инструментом их вытеснения из занимаемых кресел. Немногие выдержали это испытание. Сегодня мы по пальцам можем перечислить тех, кто не сломался и продолжает работать и по сей день. Кратковременная сладость жизни для них закончилась горьким разочарованием, сломом судеб, казалось бы, на первый взгляд вполне достойных людей. Они сами виноваты в разрушении собственной карьеры и пенять им не на кого. Как раньше правильно говорили, честь нужно было беречь смолоду. Да и уже в зрелом возрасте им это бы не помешало. Видимо, их бес попутал.

Приватизация предприятий

Оговорюсь сразу, я не участвовал в никаких приватизационных процессах никаких нефтедобывающих предприятий, но достаточно хорошо понимаю те технологии и ухищрения, которые при этом применялись. Свой ваучер я отдал своей тёще, и она успешно вложила его вместе со своим в «Газпром», как ветеран этой организации с первого дня её основания.

Сама идея приватизации, наверное, была всё-таки правильной, но оказалась исполненной как всегда отвратительно. Людям так и не объяснили до конца её смысл, и многим совершенно непонятно было, что делать с этими ваучерами, и в итоге многие от них избавились, продав за бесценок. При этом государство в лице огромной армии чиновников видело, что через скупку ваучеров идёт их концентрация в немногочисленных руках. В стране было тотальное безденьжье, население нищало, вклады в банках в момент обесценились, рубль был действительно в ту пору деревянным, но при этом кто-то из непонятных источников находил колоссальные суммы и через специально созданную разветвлённую систему перекупщиков скупал массово у населения ваучеры, фактически это была первичная скупка России в лице её предприятий. Но никто не пресёк эти действия, а безграмотный народ поддался стадному чувству. Уже потом мы стали узнавать, что у какого-то достаточно известного предприятия вдруг в одночасье появлялся новый хозяин. И все молчали, и никто ничего не замечал. А приватизация уже во весь рост шла по стране. Повсеместно появлялись новые хозяева жизни, владельцы заводов, дворцов и пароходов да и просто человеческих душ.

Но была и вторичная стадия приватизации, точнее переприватизации, или смены собственников предприятий нового типа. Акционерные предприятия уже зародились и начали функционировать со всей необходимой им атрибутикой в виде собраний акционеров, выборов советов директоров и правлений. Постепенно мы стали привыкать к публикациям в газетах о проведении очередных собраний акционеров на том или ином предприятии, стала зарождаться корпоративная культура. Но всё чаще и чаще стали мелькать сообщения о проведении внеочередных собраний акционеров, связанных со сменой собственника. Повсеместно шёл процесс перераспределения власти в компаниях. И опять наше государство молчало. А что, собственно, практически происходило? В отдалённые городки, где находились лакомые куски наших немногочисленных сохранившихся и уже акционерных предприятий, высаживался десант дальновидных предпринимателей с чемоданами денег, и так примерно за месяц скупали доли, паи, акции у физических лиц. Закон этого не запрещал. Это уже были другие деньги, не те крохи, что были на первичной стадии ваучеризации. Например, частник, конкретное физическое лицо, продав свою долю в нефтедобывающем предприятии, мог за вырученные деньги реально купить автомобиль, о котором он, возможно, мечтал всю жизнь. Но всё это проходило в тот момент, когда нефть упала в цене до четырнадцати долларов за баррель. Соблазн был настолько велик. Чуть ли ни целыми городами временно счастливые жители уезжали в Тольятти за вожделенной покупкой. Ни радио, ни телевидение, ни наши политики и управленцы никто их не остановил от необдуманных действий. Я думаю, что если бы государство законодательно на правительственном уровне в тот момент ввело бы мораторий на продажу долей и акций лет так на двадцать, эти бы люди, которые сегодня ездят уже на сгнивших жигулях, им были бы очень благодарны. Но этого, как всегда, не произошло. Это бездействие законодателей фактически привело к уничтожению только-только народившегося класса собственников и приостановило процесс формирования в стране новой корпоративной культуры и народных способов гласного управления предприятиями.

Фактически этот второй этап только ускорил концентрацию долевого владения предприятиями в одних руках и создал предпосылки для развития криминала, начавшего охоту на новых крупных собственников. Если бы акционерный капитал оставался рассредоточенным в многочисленных руках физических лиц, у нас в стране было бы гораздо спокойнее, а криминальные новости бы отсутствовали.

О третьей фазе приватизации, так называемой залоговой, когда начали распродаваться в нефтяных компаниях государственные пакеты акций, я надеюсь, вы и так все наслышаны. Этой теме посвящено много публикаций и нет смысла в неё углубляться и переутомлять ваше внимание.

Но заметьте, что между всеми этими тремя фазами приватизации были временные разрывы, в течение которых происходил процесс накопления дополнительных капиталов, необходимых для постадийного выкупа активов, то есть давалось время на подготовку, а значит, этим процессом кто-то очень грамотно и целенаправленно управлял. Если бы государство своевременно вмешалось и не допустило бесконечного перетока капиталов из рук в руки, а также перепродажи этих несчастных предприятий, мы бы сегодня имели с вами совершенно иное представление об акционерных обществах, и я думаю, что они и развивались бы по иному пути. Всё-таки мы с вами родились и выросли в том государстве, в котором была высокая социальная ответственность, где нас всю жизнь учили коллективизму, и по своему духу акционерные предприятия должны были быть для нас для всех даже очень близкими. А в результате мы сегодня имеем полное неприятие всего частного со стороны огромного числа жителей. Процесс должен был бы быть всё-таки управляемым, а не стихийным и по факту бесконтрольным.