Евгений Евтушенко - Фуку Страница 16

Ровно посередине Амазонки горел пароход.

Пароход был маленький, обшарпанный, под эквадорским флагом. По пылающей палубе метались люди. Но в воду они броситься боялись, потому что Амазонка кишела пираньями, оставляющими в течение минуты только скелет от человеческого тела. Две спущенные на воду лодки перевернулись, ибо были перегружены, и ни один из людей не выплыл. Трагедия оставшихся на борту людей была в том, что пароход горел именно посередине.

Несколько индейцев на перуанском берегу, где стоял и я, бросились к своим каноэ, но начальник полиции остановил их:

— Не суйтесь не в своё дело… Всё-таки это ближе не к нашей, а к бразильской территории… Нейтральные воды… К тому же эквадорский флаг. Я даже не помню, какие у нас с ними политические отношения…

На другом, бразильском, берегу тоже виднелись безучастно созерцающие фигуры.

— Всё-таки это ближе к перуанской территории… — наверно, сказал тамошний начальник полиции и тоже замялся по поводу отношений на сегодняшний день с Эквадором.

Корабль медленно потонул на наших глазах вместе с остатками команды. Ничего нет страшней, когда люди брошены другими людьми.

Я долго не спал той ночью в посёлке охотников за крокодилами Летиции и почему-то вспомнил бульдозериста на Колыме Сарапулькина. Он бы не бросил.

Внутри пирамиды Хеопса                                              подавленно,                                                                     сыро,                                                                               запуганно.Крысы у саркофага                                   шастают в полутьме.А я вам расскажу                                 про саркофаг Сарапулькина,бульдозериста                           на Колыме.Сарапулькин вышел не ростом,                                                       а грудью.Она широченная —                                   не подходи,и лезет сквозь продранную робу грубуюрыжая тайга                       с этой самой груди.И на груди,                    и на башке он рыжий,а ещё на носу,                        на щеках                                       и на ушах!Хоть бы поделился веснушкой лишней!Весь он —                   как в золоте персидский шах!Вот он выражается,                                  прямо скажем, крепенько.Рычаг потянул                          и на газ нажал,зыркая               из-под промасленного кепаря,такого, что хоть выжми                                          и картошку жарь!Шебутной,                   баламутный,                                          около мутнойот промытого золота Колымы,в своё выходное                               заслуженное утроСарапулькин                       ворочает                                         валуны.Он делает сигналом                                    предостережениесусликам,                    выскочившим из-под корней,и образовывается                                  величественное сооружение,а не бессмысленная                                     гора из камней.Ни на Новодевичьем,                                      ни на Ваганьковскомничего подобного,                                так-перетак!«Слушай, Сарапулькин,                                          ты чо тут наварганиваешь?» —«Я,        товарищ,                          строю себе саркофаг». —«Ты чо — рехнулся?                                  Шарики за ролики?Ты чо,              вообразил, что ты — фараон?» —«А ну отойдите от меня,                                          алкоголики,или помогайте.                         Не ловите ворон.Я —против исторического рабства и холопства.Любого культа личности —                                              я личный враг.Но чем я,                  спрашивается,                                          хуже Хеопса?Поэтому я строю себе саркофаг.В России,                товарищи,                                    фараонамирабочий класс                           называл городовых.Всё лучшее сработано                                        рабочими мильонами,а где —               я спрашиваю —                                             саркофаги у них?Я ставил себе памятник                                           мостами и плотинами.За что меня в могилу пихать,                                                    как в подвал?Я никого               никогда                              не эксплуатировали себя             эксплуатировать                                              не давал.Я, конечно,                      не Пушкин и не Высоцкий.Мне мериться славой с ними нелегко,но мне не нравится совет:                                                «Не высовываться!»Я хочу высовываться                                          высоко!Представьте,                         товарищи,                                            страшную жизнь Пугачёвой —к ней всё человечество лезет,                                                        ей пишет,                                                                         звонит.А я — похитрей.                             Мне не надо прижизненной славы дешёвой.Я хочу после смерти быть знаменит!По мнению скромников,                                           это нескромно,                                                                        неловко,а я себе строю…                               Пусть думает там, в Пентагоне,                                                                                       какой-то дурак,что сооружается новая ракетная установка, —а это Сарапулькин                                  строит себе саркофаг!«Что это за штука?» —                                           спросит,                                                              гуляя с детьми-крохотульками,в трёхтысячном году                                        марсианский интурист.А ему ответят:                          «Саркофаг Сарапулькина!Был на Колыме                             такой бульдозерист».Ну что — помогаете                                    или за водкой потопали?Вижу по глазам —                                    вам нужен фараон.Кстати,работаю исключительно на сэкономленном топливе,так что государству                                    не наносится урон.В ларёк опоздаете?                                   Эх вы, работяги!Вы — не класс рабочий,                                             а так,                                                       лабуда.Делали бы лучше вы себе саркофаги,может быть, пили бы меньше тогда…»И всех фараонов отвергая начисто,а также алкоголиков,                                     рвущихся к ларьку,он их посылает                           на то, чем были зачаты…Это —              сарапулькинское фуку!

Антонио Грамши когда-то сказал: «Я — пессимист по своим наблюдениям, но оптимист — по своим действиям».

Я видел разруху войны,                                         но и мир лицемерный — разруха.У лжемиротворцев —                                         крысиные рыльца в пушку.Всем тем,                 кто посеял голод и тела,                                                             и духа, —фуку!Забыли мы имя строителя храма Дианы Эфесской,но помним, кто сжёг этот храм.                                                     Непомерный почёт фашистёнку,                                                                                                             щенку.Всем вам,                  геростраты,                                       кастраты,                                                        сажавшие,                                                                               вешавшие, —фуку!Достойны ли славы                                    доносчики и лизоблюды?Зачем имена стукачей                                      позволять языку?А вот ведь к Христу присоседилось липкое имя Иуды —фуку!За что удостоился статуй                                             мясник Александр Македонский?А Наполеон — Пантеона?                                             За что эта честь окровавленному                                                                                                         толстяку?В музеях, куда ни ткнешься, —                                                      прославленные подонки…Фуку!Усатым жуком навозным                                            прополз в историю Бисмарк.Распутин размазан по книгам                                                     подобно густому плевку.Из энциклопедий всемирных                                                     пора уже сделать бы высморк —фуку!А ты за какие заслуги                                      ещё в неизвестность не канул,ещё мельтешишь на экране,                                                  хотя превратился в труху,ефрейтор, колумб геноцида,                                                    блицкрига и газовых камер?Фуку!И вам, кровавая мелочь,                                                хеопсы-провинциалы,которые лезли по трупам —                                                 лишь бы им быть наверху,сомосы и пиночеты,                                     банановые генералы, —фуку!Всем тем, кто в крови по локоть,                                                        но хочет выглядеть чистенько,держа про запас наготове                                                  колючую проволоку,всем тем, в ком хотя бы крысиночка,                                                               всем тем, в ком хотя бы                                                                                                            фашистинка, —фуку!Джек Руби прославленней Босха.                                                         Но слава ничтожеств — ничтожна,и если нажать на кнопку                                           втемяшится в чью-то башку,своё последнее слово                                        планета провоет истошно:«Фуку!»

Сикейрос писал мой портрет.