Алексей Иванов - Message: Чусовая Страница 45

Естественно, что Чусовую Кучум считал своей вотчиной, не признавая никаких Строгановых, и собирал дань с чусовских вогулов, а для защиты своего права на сбор дани постоянно отправлял своих военачальников в набеги на строгановские городки.

Первым для чусовской вотчины Строгановых стал набег татарского мирзы Бегбелия (в других источниках он пелымский князь Бегбелей Ахтаков или Агтаков). Свой первый набег он совершил в 1572 году. «…Нечаянно подошёл под Чусовской Строгановский городок и оттоль, учиняя нападение на Сылвенский острожек и прочие и селения и деревни, и многие выжег и разорил и убиение учинил», — писал в 1761 году строгановский историк П. С. Икосов.

В 1573 году на Чусовую пришёл «царевич Маметкул» — племянник сибирского хана Кучума. Чусовской Городок он взять побоялся (по легенде, его отогнала молитва Трифона Вятского), не дошёл до него четырёх вёрст, но разорил всю округу. По некоторым источникам, в этом же году свой набег повторил «злокозненный дьявол, злой и безбожный вогульский мурза Бегбелей Агтаков». Возможно, это был один набег, когда данник-вогул Бегбелий «проторенным путём» привёл на Чусовую своего хозяина-татарина.

Источники называют имена весьма противоречиво. Тот же Бегбелий в 1573 году попал в плен и принял русское подданство, а также одновременно был ранен и умер, что не помешало ему совершить ещё один набег на Чусовской Городок в 1581 году.

О 1581 годе строгановская летопись сообщает: «…злочестивый и безбожный царь пелымский ярости многие наполнился, но и паки зверострашием объят бысть и умысли злохитрое коварство в сердцы своём… подозва с собою буйственных и храбрых и сильных мурз и уланов Сибирской же земли со множеством вой, он же злый по неволи взя с собою сылвенских и косвинских и иренских и инвенских и обвинских татар и остяков и вогулич и вотяков и башкирцов множество, и прииде с вой своими яряся на пермские городы…» Это был набег пелымского князя Алегирима (Аблыгерима).

Пелымский князь Аблыгерим в конце XVI века был изловлен чердынским воеводой и казнён.

По другим источникам, набег 1581 года возглавил всё тот же неукротимый Бегбелий (Ахтаков), который под Чусовским Городком был разгромлен дружиной Ермака.

Грандиозным был набег пелымского князя Кихека в 1582 году. Кихек разорил Чусовской Городок, Сылвенский и Яйвинский острожки, Пыскорский монастырь, Соликамск и Чердынь и даже совсем далёкий Кай-городок на Каме. Устоял лишь Орёл-городок, где на стенах отважно сражались Семён, Максим и Никита Строгановы: «…и мужественно и единомышленно стояху в великом ото окаянных притужании и бьяхуся крепко и мужественно…» Источники говорят ещё и о набеге то ли пелымского князя, то ли татарского мурзы Алея, который тоже случился в 1582 году, в сентябре.

Строгановы, безусловно, нуждались в войске, чтобы оборонять свои селения. Но откуда было взять это войско? По легенде, 6 апреля 1579 года Строгановы отправили письмо пяти волжским атаманам, приглашая их с дружинами к себе на службу: «..людей с писанием и з дары многие послаша к ним, дабы шли к ним в вотчины их, в Чусовские городки и в острошки на спомогание им», — гласит строгановская история. Казакам тяжко приходилось под ударами царских стрельцов. И вскоре четыре атамана (кроме Ивана Кольцо) с ватагами пришли к Строгановым на Каму в Орёл-городок.

Главой Торгового дома Строгановых в то время был 23- летний Максим Яковлевич (его дядя Семён Аникеевич был по делам в Москве). И молодой Строганов с Ермаком разработали беспримерный по отваге план покорения Сибири и придумали способ его осуществления — речную войну на стругах.

1 сентября 1580 года дружина Ермака на 40 (примерно) стругах вышла в поход из Орла-городка. В дружине были казаки, охочие люди, даже пленные рыцари — всего 300 (по другим источникам — 540, 800 или 900) человек. Максим Строганов щедро снабдил казаков пушками, пищалями, порохом, провиантом. Незадолго до начала похода Максим убедился в боеспособности Ермаковой дружины, когда дружина отбила новый набег сибирцев, возглавляемых мурзой Бегбелием.

Предание об этом набеге и битве рассказывают жители нижней Чусовой. По легенде, там, где в районе нынешней пристани Конец Гор Чусовая делает петлю длиной в 23 км, существовал волок длиной всего 2 км. Отряд Бегбелия встал на этой петле на ночёвку, собираясь утром напасть на дружину Ермака. Но Ермак велел ночью перетащить суда через волок, а утром сам напал на Бегбелия с тыла и разбил мурзу наголову. Луг, на котором проходила битва, местные жители звали Побоищным. Сейчас этот луг на дне Камского водохранилища.

Путь в Сибирь был сложный, и ныне каждый историк вычерчивает его по-своему. Но все соглашаются с тем, что путь этот пролегал из Камы в Чусовую и далее — вверх по Чусовой.

БОЕЦ КРАСНЫЙ

На Чусовой это вторая скала с таким названием. Боец стоит на правом берегу через полкилометра после устье реки Койвы. Боец сложен мощными пластами; пласты скошены — вниз слева направо. Высота бойца 40 м. Правый склон луговой, левый — лесной. Скала покрыта пятнами красноватых лишайников, за что и получила своё название, хотя возможно, что боец назван «красным» просто за свою красоту. У подножия бьёт карстовый источник, особенно мощный после сильного и продолжительного дождя. Боец изображен на картине П. П. Верещагина (1834–1886) «Река Чусовая. Камень Красный» (Пермская художественная галерея). По легенде, у Красного камня Ермакова дружина впервые увидела вогула. Вот как это описано в повести Н. Коняева «Легенда о Ермаке»: «Только у Красного камня встретили людей. Тяжёлые лесные кручи, отражаясь в реке, обычно темнили воду, а здесь, под Красным камнем, вода была тревожно-красной, как кровь, и напротив, на каменистой отмели, горел костёр. Вогулич с луком за плечами смотрел из-под руки на приближающиеся струги. Но когда казаки пристали к берегу, нигде сыскать вогулича не смогли…» Насчёт кроваво-красной воды — это преувеличение. За камнем Красным протекает речка Красновка, отделяющая этот камень от следующего — Таша.

Из Чусовой дружина Ермака свернула на речку Серебряную. В верховьях Серебряной, там, откуда можно совершить волок на речки бассейна Оби, Ермак сделал зимовку. Место этой зимовки называется Кокуй-городок.

Уральский поэт Юрий Конецкий в поэме «Ертаульный струг» так описывает путь Ермака:

Чусовую прошли набыстре… в Серебрянке застряли.Парусами запруживать реку велел атаман.Бурлаками впрягаясь, влекли по каменьям: — Эх, взяли!..Ещё раз!.. Речка кончилась…Волок… болотный туман.

Весной 1582 года, оставив струги в Кокуй-городке, казаки перенесли грузы на ручей Журавлик, построили плоты и на них по Журавлику и по речке Баранче сплавились до реки Тагил. Там на Медведь-камне (15–17 км от современного города Нижний Тагил) казаки устроили плотбище. На плотбище они построили себе новые струги. Проплыв на стругах по Тагилу, они вышли в Туру.

В Кокуй-городке Ермака догнал отряд Ивана Кольцо. Кольцо со своей ватагой не ушёл с Волги вместе с Ермаком. Однако царские репрессии всё же вынудили его в 1581 году бежать на Каменный Пояс. Строганов, снарядив Ермака, не собирался снаряжать ещё и казаков Ивана Кольцо, не пришедших на его зов вовремя. Но казаки подступились к нему «грызом», а Кольцо кричал: «Возьмём тебя, мужик, и растерзаем по клоку!» Самовольно забрав припасы (столько, что некоторые струги даже тонули под их тяжестью), ватажники Ивана Кольцо отправились вдогонку за Ермаком. Отряд Кольца нагнал Ермака в Кокуй-городке. А Максим Строганов за Ивана Кольцо потом ещё и пострадал: был посажен «в яму на цепь».

Не много в мировой истории деяний, которые по дерзновенности могут сравниться с походом Ермака. Весной и летом 1582 года дружина Ермака прорывалась к сердцу Сибири — к кучумовой «столице» городу Искеру (Кашлыку или «городу Сибир»). На лесных берегах они приступами брали Епанчин городок, Чинги-Туру (Тюмень), Тарханный городок. Жестоко бились у Берёзового и Караульного яров. У Бабасанских юрт против Ермака выступил — и был разбит — главный военачальник Кучума, его племянник царевич Маметкул (Магомет- Кули). В конце лета казаки взяли Карачин-городок, и Ермак дал своим воинам передышку.

Казаки понимали, что они слишком глубоко вторглись в неведомые земли. Но ведь главная сокровищница — Искер — была ещё не вскрыта! Буйный атаман Иван Кольцо ратовал за то, чтобы рвануться к Искеру. Осторожный Никита Пан предлагал довольствоваться синицей в руках и отступить за Каменные горы обратно. Атаманы едва не изрубили друг друга саблями. Простые казаки ждали решения атаманов. Тянулось «казачье сидение». Ермак молчал. И в результате «сидение» продолжалось 40 дней, после чего поворачивать обратно было уже поздно — не успеть до ледостава. На это и рассчитывал Ермак. Теперь у казаков оставался только один путь — вперед, на взятие столицы Кучума. В октябре 1582 года под Чувашским мысом разразилась решающая битва. Разгромленные татары бежали с поля боя. Перед дружиной Ермака, безвольно раскрыв ворота, стоял пустой Искер.